Королевы бандитов - Шрофф Парини

Салони и Гита переглянулись, что не укрылось от Сушмы Синхи. Она настороженно посматривала то на подозреваемых, то на своего начальника.

– Сэр… – Синха вскинула палец, чтобы вежливо призвать шефа к молчанию, но он не унимался:

– А ужравшийся муж кого-то из них и до сих пор здесь, дрыхнет в участке! – Офицер встал и размашисто зашагал к допросному столу, из-за чего Сушме Синхе, ПСП, пришлось бежать за ним вприпрыжку.

Вот почему она не впустила их в помещение, поняла Гита. Там был Зубин. Лицо ПСП Сушмы Синхи между тем исказила гримаса бессильной обиды, как будто у нее отобрали увлекательную книжку, не дав дочитать концовку.

– Сэр, мы должны допросить каждого свидетеля по отдельности, чтобы потом сравнить показания. Они только что сказали мне, что жертва убийства перед смертью напала на свояченицу.

Старший офицер, чье имя теперь можно было прочитать на нашивке – «М. Д. Триведи», вздохнул:

– Так она… то есть он и правда напал. Свояченица об этом твердила без умолку.

– Да, но эти-то как узнали?..

– Эй, мадам ПСП! – рявкнул Триведи. – Вам что, никто не объяснил разницу между опросом свидетелей и допросом подозреваемых? Может, вы и меня хотите допросить следующим?

– Но, сэр, это же вторая подозрительная смерть в одной и той же маленькой деревне. Тут определенно что-то не так. Эти женщины знают о попытке изнасилования. Они только что об этом упомянули!

Триведи издал еще один вздох – душераздирающий – и повернулся к Гите и Салони:

– Откуда вы узнали о попытке изнасилования?

Гита кротко подняла руку, и он кивнул.

– Вообще-то я не знала, сэр. Не знала, что это была попытка изнасилования, пока мадам ПСП не сказала. Я у нас в деревне, знаете ли, не так часто слушаю сплетни.

Салони закивала:

– Чистая правда. – И понизила голос, доверительно обращаясь к Триведи: – Ее у нас, знаете ли, некоторые недолюбливают, чтобы так уж с ней откровенничать. Значит… – Она поставила локоть на стол и подалась вперед с жадным любопытством: – Что там насчет изнасилования? Только не говорите мне, что Даршан… – Салони прикрыла рот рукой: – О баап ре! [131] Стыд-то какой…

У ПСП Сушмы Синхи был такой вид, будто она сейчас ногами от злости затопает.

– Ложь! Вот эта женщина только что сказала, что Даршан напал на Прию!

Гита, на которую указали пальцем, недоуменно заморгала и старательно изобразила на лице сочетание наивного смущения и замешательства:

– Нет, что вы… Ох, я понимаю, почему вы перепутали. Я сказала, что он напал на Прити, а не на Прию. Много лет назад Даршан плеснул кислотой Прити в лицо. У вас ведь наверняка это записано. – Гита раскрыла красную папку и сделала вид, что внимательно изучает текст на английском, который не могла прочитать. Тем не менее она понимающе захмыкала и поднесла папку поближе к Салони, после чего они вместе принялись хмыкать и авторитетно кивать.

– Не смейте трогать! – взвизгнула ПСП Сушма Синха раненой макакой, вырвав у них красную папку. – Это только для служебного пользования!

Салони тем временем приняла эстафету у Гиты и зашептала ей театральным шепотом:

– Бедная Прити, да? Она и так уже настрадалась. А представь, что будет, когда в группах заемщиц узнают…

– Да не Прити! – выпалила ПСП Сушма Синха. – Прия! Даршан напал на Прию, и Прия его убила!

– Да вы что?! – с живейшим любопытством воззрилась на нее Салони. – Правда?!

– Отлично, Синха, – язвительно хмыкнул Триведи. – Может, вместо того чтобы выбалтывать результаты следствия каждому свидетелю, вы просто дадите объявление в газету?

– Сэр, эти женщины определенно затеяли какую-то хэра пхэри [132]. Мне нужно несколько помещений, чтобы…

– У нас нет лишних помещений для ваших забав, Кали-ма [133]. Быть может, когда-нибудь вы и дослужитесь до того, что в вашем распоряжении будет целый полицейский участок для раскрытия истерических теорий заговора.

Триведи был скорее лыс, чем нет – узкая полоска оставшихся волос пряталась на затылке за ушами. Он прошелся взглядом по трем женщинам и остановился на Салони. Гита всегда четко определяла тот самый момент, когда кто-либо – мужчина, женщина или ребенок – замечал зеленые глаза Салони. На лицах в эту секунду последовательно отражалась одна и та же последовательность восприятия: отрицание, принятие и восхищение.

Щелкнув пальцами на обеих руках одновременно, Триведи безмолвно велел ПСП Сушме Синхе посторониться и уселся на стул.

– Я сам возьму показания у этих леди.

– Но, сэр…

– Вы свободны, ПСП.

– Есть, сэр, – тяжело вздохнула она.

Гите даже стало ее жалко. Кому, как не Гите, было знать, каково это, когда тебя изгоняют, недооценивают и выкидывают на обочину жизни. Возможно, Салони права – у них действительно есть шанс легко отделаться.

Триведи картинно закатил глаза, приглашая Салони вместе с ним посмеяться:

– Квоты, понимаете ли! Нам говорят: «Нанимайте женщин». Еще говорят: «Нанимайте списочные касты». Нам, – говорят, – нужно всяческое равноправие», – и прочее бла-бла-бла. – Он улыбнулся Салони. – Она вам хоть чай-то предложила?

– Э-э… нет.

Он крикнул, подзывая посыльного, но никто не откликнулся.

– Не стоит беспокойства, – заверила Салони. – Нам и сказать-то нечего, все очень просто. Мы пришли на званый ужин…

– О, нет. – Триведи достал мобильный, набрал номер и заорал в динамик: – Ты где?.. Что? Опять? Каждый раз, когда я тебе звоню, ты или срешь или жрешь! Бэй яар! Живо сюда! Плевать мне на твой перерыв! Тащи чай и печенье!

Гита поморщилась. Салони воздела указательный палец:

– Правда же, не сто́ит…

Но ее проигнорировали.

– А это что такое? – поинтересовался Триведи, кивнув на тыкву у Гиты на коленях.

– О, это вам! – оживилась Салони, и Гита протянула ему тыкву. – Самой подходящей степени зрелости. Ваша жена может приготовить ее сегодня вечером, завтра тыква будет уже слишком мягкая.

Триведи принял подношение:

– Очень мило.

– Ведь невежливо приходить с пустыми руками, правда? – продолжила Салони. – А у нас в деревне растут лучшие в мире тыквы.

– Как я всегда говорил, будущее Индии – в ее деревнях.

– А это разве не Ганди… – начала Гита, но Салони захихикала, энергично захлопав ресницами – обычно это действо предназначалось для Варуна, кредитного инспектора, но она решила поработать сверхурочно:

– Вы сами это придумали? Какой же вы умный!

Триведи просиял:

– Так о чем мы беседовали?

– Э-э…. вчера вечером мы были на званом ужине в доме близнецов.

– Близнецов? Каких близнецов?

– Прити и Прии.

– Они близнецы? – Триведи заглянул в записи ПСП Сушмы Синхи. – У них вроде разные фамилии.

Гита чуть не прыснула от смеха, но Салони даже не улыбнулась и терпеливо пояснила:

– Они обе замужем, сэр.

– А, ну да, я об этом знал, конечно. И что же было после ужина?

– После ужина мы пошли в местный магазин за… снеками, а потом отнесли их моему мужу к водокачке. Он часто там… общается с друзьями.

– Да, понимаю. Я тут не для того, чтобы заниматься такой ерундой, как подпольная торговля спиртным. Это безобидное правонарушение.

Так разрешилась загадка о лепешках, которые исправно поливает маслом Бада-Бхай. Гита покосилась на ПСП Сушму Синху, которая в отдалении, яростно жестикулируя, распекала посыльного.

– Ага. А потом мы разошлись по домам. – Салони посмотрела на Гиту, и та кивнула:

– Правильно. Сразу по домам.

– И всю ночь вы провели дома? Кто-нибудь может это подтвердить?

От этой неожиданной демонстрации профессионализма Салони на секунду растерялась.

– Э-э… да, дети меня видели. И помощница по хозяйству.

– А у вас есть свидетели? – спросил Триведи у Гиты.

– Нет, я… я живу одна, но… – Гита собиралась обеспечить себе алиби, назвав имя Карема, но Триведи это, похоже, не интересовало.