Карл Хайасен - Двойная наживка
– Отмени завтрашний показ озер прессе, – рявкнул он на дьякона Джонсона, который послушно юркнул за свой «Ролодекс».
Уиб спросил гидролога:
– Сколько часов прожила эта партия?
– Восемнадцать, сэр.
– Черт. – Теперь на Озера Ланкеров надо было доставить четыре тысячи молодых окуней, и Чарли Уиб был глубоко озабочен. Потому что теперь он мыслил в другой категории – кратковременной.
– Я могу достать еще две тысячи, – сказал он гидрологу.
– Я бы вам не советовал, – ответил молодой человек. – Вода пока еще не соответствует требованиям.
– Что значит «не соответствует»? Вы хотите сказать, что этой рыбе было бы лучше в сточной канаве?
– Ну, я не стал бы заходить настолько далеко, чтобы утверждать это, – ответил гидролог.
– Ладно, бюрократ, давай-ка обсудим эти скверные новости.
Уиб закрыл дверь своей приемной и сделал молодому человеку знак сесть на чиппендейловский стул.
– Вам нравится этот домик? Нравятся эти двери в атриум, это окно фонарем, где можно завтракать, этот потолок, похожий на потолок собора? Я еще не упомянул солнечный подогрев? Видите, я должен продать двадцать девять тысяч таких домиков-малюток, а как раз сейчас продажа проходит очень медленно. Она пойдет еще медленнее, если у меня появится проблема дохлой рыбы, понимаете?
Чарли Уиб сделал две глубокие затяжки сигаретой:
– Я, сынок, продаю здесь новую Флориду. Последние земли на границе. Мои покупатели – простые люди. Они предпочитают рыбачить, а не жариться на пляже до состояния изюма. Озера Ланкеров – это место, которое они оценят. Там будет сообщество людей, которые хотят жить на лоне природы. Понимаете? Выйти из дома через черный ход с удочкой и тут же ее забросить и вытащить огромную рыбину. Вот как я себе это представлял, но сейчас...
– Мы говорим о сточной канаве, – сказал гидролог упрямо. – Я произвел еще некоторые тесты, очень сложное химическое сканирование. В этой воде есть токсины, которые способны превратить Ист Ривер в застойный пруд. Концентрация токсинов в донном иле такая, что ее можно занести в книгу рекордов Гиннеса.
– Как? – взвыл Чарли Уиб. – Как вода может быть отравлена, если мы взяли пробы заранее?
– Меня это тоже удивило, – ответил гидролог. – Потом я обратился к архивам. Это место, преподобный Уиб, где теперь озера, было прежде свалкой.
– Свалкой?
– Одной из величайших и худших свалок, – ответил гидролог мрачно. – Четыреста акров тины, резины, диоксинов. Назовите это, как вам угодно.
– Господи! – сказал Чарли Уиб. Он не имел обыкновения бросать на ветер такие слова.
– Если использовать лексику неспециалистов, – заключил гидролог, – то в течение двадцати четырех лет копилась ферментированная кислота для батареек.
Чарли Уиб выкашлял жвачку в пепельницу. Его мозг лихорадочно заработал. Он уже мысленно видел чудовищные заголовки и потер глаза, чтобы отогнать эти кошмарные видения. Молча он проклинал себя за то, что подцепил эту южно-флоридскую болезнь облагораживания земельных угодий и строительства, когда мог играть наверняка и вложить средства в муниципальные облигации, облагаемые минимальным налогом. Совет директоров СХТ предоставил ему право решающего голоса. Сквозь отуманивающий сознание пароксизм жалости к себе Уиб как бы в отдалении слышал объяснения гидролога, который давал рекомендации по очистке озер и превращению их в безопасные, но этот проект отнял бы годы и в него пришлось бы вложить миллионы...
«Начинать надо с самого важного», – думал Чарли Уиб. Плакат на стене напомнил ему, что через четыре дня, всего через четыре, должен начаться большой турнир. Первоочередной задачей было раздобыть новую порцию рыбы.
– Если бы я мог доставить танкерный грузовик с рыбой сюда до рассвета, – сказал Чарли Уиб. – Если окунь попадет в воду рано утром, доживет он до захода солнца?
– Вероятно.
– Слава Богу, это однодневный турнир, – подумал вслух Уиб.
– Не могу сказать, насколько здоровой будет рыба, – предостерег гидролог. – Не исключено, что она не будет кормиться.
– В этом нет необходимости, – сказал Уиб, оставив тем самым своего собеседника в глубоком недоумении. – Уберите эту проклятую дохлую рыбу с глаз долой, – распорядился проповедник, и гидролог побежал разыскивать лодки.
Шустрый Эдди Сперлинг был следующим в программе Чарли Уиба. Эдди вошел в шапочке с нашивкой, рекламирующей «Счастливую железу» и в блестящем серебристом пиджаке «Эвйнруд». За щекой у него была табачная жвачка «Ред мэн» такого размера, что ею можно было заткнуть пасть гиене. Единственное, что мог сделать Уиб, это скрыть свое отвращение. Эдди Сперлинг был теперь его величайшей ставкой.
– Рыба дохнет, – заявил Эдди с болью в голосе.
– Ты заметил.
– В чем дело?
– Не беспокойся, – сказал Уиб. – Садись.
– Ужасно видеть, как она подыхает.
«Тебе это видеть легче, чем мне», – подумал Уиб мрачно.
– Эдди, – начал он. – Ты подумал о большом турнире? У тебя есть план насчет того, как выиграть?
Эдди Сперлинг переместил свою жвачку за левую щеку. Продолжая жевать, он сказал:
– Откровенно говоря, я думал, что мы добьемся этого за счет приманки, но теперь не уверен. В этой воде трудно что-либо спрятать. Дело в том, что в ней вообще мало что есть. Я здесь не видел даже панцирной рыбы, а эта сволочь может жить даже в унитазе.
Уиб нахмурился.
– Желеобразные черви, – объявил Эдди сквозь залепившую рот жвачку. – Их можно запускать в воду, как в Техасе. Думаю, сэр, что это шанс.
Чарли Уиб подался вперед и надел очки.
– Эдди, очень важно, чтобы ты выиграл в этом турнире.
– Ну, конечно, я, черт возьми, попытаюсь. – Он обнажил влажные коричневые зубы в улыбке. – Такой приз, такие деньги – вы что, шутите?
– Попытка – это хорошо, – сказал Уиб. – Даже замечательно. Но на этот раз нам может понадобиться нечто большее. Некоторые гарантии.
Уиба не удивило, что у Эдди был несколько сконфуженный вид.
– Ты новая звезда СХТ, – сказал Чарли Уиб. – Мы делаем ставку на тебя. Если ты выиграешь, выиграем мы все. И Озера Ланкеров тоже. Это потрясающая возможность, Эдди.
– Ну конечно.
– Такие возможности бывают нечасто. – Уиб качнулся назад и сложил руки над головой. – У меня была такая мечта, Эдди, и ты занимал в ней место.
– Да?
– Точно. В моей мечте ярко светило солнце, озера казались прозрачными и красивыми. Вокруг собрались тысячи покупателей наших домов, там же было и телевидение, и все ожидали конца великого турнира. Все остальные рыболовы находились у причала, все, кроме тебя.
– Гм.
– И тогда, за несколько секунд до последнего срока – я представил себе твою лодку, которая несется, разрезая воду. Ты добираешься до финиша. На лицо твоем широкая улыбка. Выходишь, машешь операторам телевидения. А потом вытаскиваешь огромную связку беольшеротого окуня, самую большую, какую кому-нибудь доводилось видеть. Все в безумном восторге, Эдди. А ты стоишь под вывеской с названием «Озера Ланкеров» и держишь гигантскую рыбу. – Боже, вот это зрелище. Ты согласен?
– Конечно, преподобный Уиб. Это было бы осуществлением мечты.
Чарли Уиб сказал:
– Эдди, это осуществится. Я везу огромную гигантскую рыбу из Алабамы, И она твоя, приятель.
– Постойте.
– Раз вода такая скверная, я не могу рискнуть и держать самых больших окуней здесь, на Озерах Ланкеров, – сказал Уиб. Он развернул карту на кухонном столе. – Вот, – сказал он, показывая. – Здесь Эверглейдская плотина. Все, что ты должен сделать, это привязать лодку к водопропускному сооружению, прыгнуть на дамбу и вытащить клетки.
– Клетки? Клетки с рыбой?
– Нет, клетки с тиграми. Господи, Эдди, о чем ты думаешь?
Эдди Сперлинг возразил:
– Я не собираюсь жульничать.
– Прости?
– Слушайте, я обыщу озера и за несколько дней отмечу места. За день до турнира пущу туда окуней и запомню эти места. Черт возьми, все так делают.
Чарли Уиб покачал головой:
– Рыба подохнет, Эдди, проблема именно в этом. Сутки назад я завез сюда две тысячи годовалых окуней, и буду счастлив, если они доживут до вечера. Все складывается очень скверно. Возможно, ты будешь единственным, кто привезет живую рыбу.
– Но я не собираюсь жульничать.
Преподобный Уиб терпеливо улыбнулся.
– Ты только что купил это большое земельное владение недалеко от Тускалузы. Сколько там? Шестьдесят акров, да? И я заметил, что у твоей жены новый «Эльдорадо», верно? Я смотрю на тебя и вижу человека, который понимает, что такое радости жизни, так ведь? Я вижу человека, который хочет быть номером один, так, для разнообразия. Некоторым людям выпадает такой счастливый номер, и они его используют. Подумай о Дики Локхарте.
Эдди Сперлинг не хотел думать об этом дураке Дики Локхарте. То, что случилось с Дики Локхартом, было черт знает чем. Эдди разжевал свою табачную жвачку, превратив ее в жижу.
