Дарья Донцова - Рыбка по имени Зайка
Лола не знала, получил ли жестокий физик статус кандидата наук и как он жил потом, имея кладбище из своих пациентов. Девочка, страстно желавшая любви Игоря, решила извести соперницу. У нее из головы не шел разговор с Победоносцевым и его страстный рассказ про «улучшитель». Следовало попытаться воспользоваться им.
Лола пришла к Победоносцевым, хорошо зная, что дома никого, кроме оголтелого изобретателя, не будет. Петр не удивился нежданной гостье, а когда та стала расспрашивать его про «улучшитель», тут же приволок несколько работающих образцов и принялся вздыхать:
– Замечательная вещь, вон у меня даже седина исчезла. Только одна беда, аппараты маленькие получаются, действуют только в том случае, если находятся в непосредственной близости от человека.
– А вы их уже опробовали? – поинтересовалась Лола.
Петр прищурился:
– Это секрет!
– Ой, расскажите, так интересно, – захлопала глазами Лола.
Победоносцев понизил голос:
– Хотел соседей осчастливить, да люди, увы, все больны. Поумирали внезапно, так и не дождались пробуждения таланта. Я положил одной в халат, а она возьми и с инсультом свались, надеюсь, другим он поможет.
Лола слушала полусумасшедшего мужика, кивала, ахала и ухитрилась украсть «улучшитель». Девочке настолько хотелось отомстить Птицыной, что она не подумала об опасности для собственного здоровья. Но для Лолиты все обошлось благополучно, она, очевидно, принадлежала к а-группе. Крохотный кусочек, похожий на круглую конфетку, Лола пристроила в джинсы Птицыной.
Ну дальнейшее вам известно.
– Ты чё говоришь-то? – только и сумела протянуть Римма, услышав рассказ.
А Надя, лежавшая за стенкой, окаменела от ужаса.
– Это еще не все, – усмехнулась Лола, – только присказка, сказка будет впереди. Я к твоему папе еще раз приходила и снова «улучшитель» унесла.
– Зачем? – прошептала Римма.
– В одеяло к матери вшила, – последовал спокойный ответ. – Сначала Микки окочурился, пудель придурочный, а уж потом и те, кто называл себя моими родителями. Так им и надо! Незачем было на свете жить. Нам с Машкой Лаптевой не повезло, не любили дочек мамы, а папы не замечали. У моих Ирка за главную считалась, а Машку гнобили почем зря, запретили моделью работать, притесняли. Туда им и дорога!
– Лаптевых… вы… да… – забормотала Римма.
– Мы с Машей друг друга в беде не оставляем, – ухмыльнулась Лола, – ясно? Я всегда о близких мне людях забочусь. Вот ты, например, хочешь жить в отдельной квартире?
– Да, – радостно воскликнула Римма.
– Что ж, это можно устроить, – протянула Лола.
– Как? – спросила Победоносцева.
– Понимаешь, – вкрадчиво завела Кисова, – «улучшитель», ну тот, что в одеяле был, работать перестал. Мне нужен новый. А папа твой в дурке сидит, к нему только близких родственников пустят. Давай стырим парочку «улучшителей».
– Зачем? – задала дурацкий вопрос Римма.
– Надо. Очень. Получишь за это деньги на квартиру в долг.
– Хорошо, – растерянно протянула Римма. – Ой, нет!
– Тебе квартира не нужна? Хочешь всю жизнь в коммуналке маяться?
– Очень даже мечтаю отсюда съехать.
– Тогда в чем дело?
– Долг возвращать надо, – начала было говорить Римма, но тут до ее глупого, малоповоротливого мозга дошла наконец суть дела.
– Мамочка, – заголосила Римма, – ой! Чё творится! Вы людей с Машкой поубивали! И Таньку тоже! Господи! Ой! Как же так! Ты с ума сошла!
– Успокойся, дура, – устало рявкнула Лола, – пошутила я с тобой. Глупо, конечно, вышло.
– Пошутила?
– Да, помнишь, как мы тебя в детстве разыгрывали? Постоянно подкалывали, а ты покупалась, в валенках и шубе летом во дворе стояла.
Римма счастливо засмеялась:
– Точно! Вовсю веселились, ловко вы меня. Ну у тебя и шуточки. Слышь, Лолка, я прямо чуть не умерла сейчас от ужаса.
Лола закашлялась, потом воскликнула:
– Ладно, не сердись, я детство вспомнила.
– Да мне и в голову не придет обижаться, – заверила ее Римма.
Лолита засмеялась:
– Хорошее было время, помнишь, как мы тебе отметку в журнале переправили?
– Ага, – захихикала Римма.
– А как я тебе свои платья для дискотеки давала?
– Точно.
– И контрольные за тебя решала.
– Верно, кабы не ты, не сдать мне экзаменов вовек.
– А кто хаму Бирюкову бойкот объявил, когда тот тебя «чмо» обозвал?
– Ты.
– Кто к Матильде ходил и просил для Риммочки разрешение сочинение переписать?
– Ты, ты! – с благоговением восклицала Победоносцева. – Ты моя самая верная подруга, да, если надо, я всю свою кровь тебе отдам, по капле, только попроси!
– Кровь не надо, – протянула Лола, – кстати, где ты работаешь?
– Ну… так, – стушевалась Римма, – по мелочи, здесь помыть, там почистить.
– Вот ужас!
– Да не, нормально!
– Знаешь, Римуся, – сказала Лола, – я, конечно, свинья. Бросила тебя одну и теперь должна исправить свою вину. Боже, ты так ужасно живешь! В коммуналке, служишь уборщицей! И в этом я виновата!
– Ну что ты, Лолочка, – забубнила Римма, – так фишка легла. Конечно, на общей кухне не сахар, но теперь, когда из соседей остались одни Алеутовы, и ничего вроде. Тетя Валя добрая.
– Значит, так, – решительно заявила Лола, – все, начинаем действовать. У меня самой, к сожалению, больших денег нет, все в деле. Но я имею приятеля, который даст в долг, без процентов, купишь себе квартиру.
– Это ж отдавать надо, – испугалась Римма.
– Не волнуйся, рассчитаешься потихоньку, никто торопить тебя не станет.
– Мне едва на хлеб хватает, – призналась Победоносцева, – сама понимаешь, много поломойке не платят.
– Забудь про швабру, – перебила бывшую одноклассницу Лолита, – тебе никто не говорил о красоте?
– Чьей?
– Да твоей, дура! С подобной внешностью можно миллионы иметь, ты готовая манекенщица, супермодель. Знаешь, сколько Машка Лаптева получает?
– Не-а.
– И не надо, тебе все равно больше дадут.
– Где?
– В агентстве.
– Где? – переспросила глупышка.
Лолита терпеливо растолковала Римме суть дела. У Лолы много знакомых в фэшн-бизнесе, в частности в агентстве «Стиль жизни». Римму там встретят как родную, начнется новая жизнь: Париж, Лондон, Нью-Йорк… Миллионные доходы…
Римма только ахала и восклицала:
– Ой, ну спасибо! Ой, Лола!
– Прямо завтра начнем, – обнадежила ее Кисова. – Ладно, пока, жди звонка. Утром отправимся в агентство. Кстати, там Машка Лаптева работает, она тебя под крыло возьмет.
– Лолочка, – зашептала Римма, – да я тебе, я…
– Кстати, – небрежным тоном сказала Кисова, – ты отца навещаешь?
– Ну, бывает, редко, правда.
– В больницу в любое время прийти можно?
– Ага.
– Знаешь, Римма, – с укоризной воскликнула Лола, – нехорошо получается, отец-то брошенный, может, ему чего надо?
– Так денег нет. И потом, он о семье никогда не заботился.
– Не по-христиански это, – завздыхала Лолита, – не по-божески. Вот что, давай-ка завтра к нему съездим, фруктов принесем, конфет. Я сама куплю, не хочу, чтобы ты после смерти папы совестью мучилась. Мне же с тобой можно?
– Конечно, – кивнула Римма, – там такое условие, к больному пускают только близких родственников, всяких двоюродных, троюродных, друзей-товарищей ни за что не пустят, строго очень, паспорт проверяют, по компьютеру смотрят, внесена ли моя фамилия в папины анкетные данные. А уж кого я с собой беру, никого не волнует, но больше одного человека за раз мне не провести.
– И не надо, – вкрадчиво ответила Лола, – нас всего-то двое и есть. Значит, завтра. Ну, пока!
Хлопнула дверь, Римма побежала за подружкой, скорей всего, она захотела проводить Лолиту до выхода из подъезда. Надя лежала, по-прежнему боясь пошевелиться, потом она все же встала и пошла в комнату, куда уже успела вернуться Римма.
– Что это за история с тряпкой? – спросила она у сестры.
– Ерунда, – хихикнула Римма, – ну Лола, вот выдумщица! Вечно она меня разыгрывает.
– Расскажи, – потребовала Надя.
Старшая сестра старательно пересказала младшей давнюю историю. Надя только вздыхала, в то, что «улучшитель» работает, верилось с трудом. Спать Надя пошла с головной болью, а утром на столе в большой комнате она нашла записку: «Уехала к отцу. Римма».
А дальше начались настоящие чудеса. Во-первых, словно по мановению волшебной палочки, появилась новая, отдельная жилплощадь. Квартира, правда, была оформлена на Лаптеву. Римме объяснили суть дела так: человек, который дал деньги в долг, с Победоносцевой не знаком, а вот Лаптеву отлично знает. Ему сказали, что квартира предназначена Маше, поэтому, естественно, оформить ее сейчас на Римму невозможно. Но как только Победоносцева расплатится, апартаменты моментально перепишут на нее. Она может уже сейчас переезжать, делать ремонт, обустраиваться.
Победоносцева сначала пришла в полнейший восторг, потом погрустнела и сказала Лоле:
