Елена Логунова - Любовные игры по Интернету
Следующие пятнадцать минут, пока мы усиленно крутили педали, держа курс на выход из бухты, подруга непрестанно бубнила, критикуя пляжную систему безопасности.
– Почему спасатель на вышке не кричит в мегафон: «Женщины на водном велосипеде, немедленно вернитесь за буйки!»? – возмущалась она. – Мы плывем в открытое море, и никому до нас дела нет!
– Вот и хорошо, значит, никто нам и не помешает! – одернула ее я. – Разворачиваемся! По-моему, мы заплыли достаточно далеко. Пора приступать к видеонаблюдению.
Ирка с готовностью сняла ноги с педалей, а я покрутила еще немного, в результате чего мы описали полукруг и развернули наше плавсредство носом к берегу.
– Дай бинокль! – потребовала я.
Подруга послушно передала мне оптический прибор, я прильнула глазами к окулярам, нашла окна президентского номера и довольно хохотнула.
– Есть? Ты видишь? – обрадовалась Ирка. – А что ты видишь?
– Вижу Руслана Петровича Колупанченко в белом парусиновом костюме, – сообщила я.
– Дай посмотреть! – загорелась подруга. – Никогда в жизни не видела толстосумов в белых костюмах!
– Ты не много потеряла, – успокоила ее я, не спеша расставаться с биноклем. – Наш шоколадный король в парусиновом костюме похож на раскормленную белую мышь, неоднократно битую пыльным веником. Тостый, потный, несвежий, помятый – фу! И как только красавица Алиночка терпит его ласки?
– Ласки? Дай посмотреть! – завопила Ирка и дернула за ремешок бинокля, едва не опрокинув меня в воду.
– Тихо ты! Перевернемся же! – Я испугалась, но бинокль из рук не выпустила. – Нет там в данный момент никаких любовных игр, это я так, к слову. Красотки Алиночки вообще нет в номере, там только сам Колупанченко и с ним еще какой-то носатый дядя чернявой масти.
– С буйными кудрями вокруг круглой плеши? – быстро спросила Ирка. – И с губами большими и красными, словно их перцем натерли? Это итальянец.
– Какой такой итальянец? – спросила я и опустила бинокль, чтобы посмотреть на подругу.
Она тут же отняла у меня оптический прибор и уставилась на далекие окна:
– Точно, это он самый, итальянский продюсер, который вручит победителю конкурса главный приз! Я видела его цветное фото в буклете, который мне выдали в кассе концертного зала вместе с билетами, – объяснила мне подруга свою удивительную осведомленность. – Его зовут Карло Тоцци, Поцци или Коцци, как-то так. О! Да они там с Колупанченко какие-то бумаги подписывают!
– Интересно, какие? – задумалась я. Были у меня некоторые соображения по этому поводу…
– Все, подписали! – объявила Ирка. – Бьют друг друга по плечам и скалятся, как две макаки! Эх, далековато мы заплыли, не могу рассмотреть, что это за бумажки! Надо оптику помощнее покупать, плохо мы с тобой снарядились для расследования дела международного уровня!
– Что ты сказала? – Я уставилась на подругу, боясь пошевельнуться, чтобы не спугнуть толковую мысль.
– Что неплохо бы на всякий такой случай иметь в арсенале подзорную трубу, а что? Знаешь, какая там оптика? О-о-о!
– Ты сказала, что это дело международного уровня! – повторила я, пропустив мимо ушей восторженный пассаж про подзорную трубу. – Ирка, ты молодец!
– Я молодец? – повторила подруга. – Ну да, я молодец. А собственно, почему?
Она доверчиво уставилась на меня большими глазами цвета морской волны. Я ассоциативно поглядела на воду и увидела… Совершенно напрасно я думала, будто мы с Иркой исключительные идиотки: в открытое море держало курс еще одно плавсредство, еще менее надежное, чем наше. Тремя метрами правее мимо нас довольно быстро проплыл надувной матрас, поперек которого возлежали две крупные коренастые бабы, неистово колотящие по воде крепкими ногами. Обе были в таких же широкополых шляпах, как у меня, и, подобно Ирке, в футболках. Я подумала, что это могучие сибирячки дорвались до моря и солнца после суровой зимы и теперь желают насладиться летним счастьем по полной программе. Уже обгорели на солнцепеке, но не потеряли энтузиазма и рулят на матрасе на другой берег моря. Наверное, хотят добровольно сдаться в турецкий гарем.
– Эй, ты мне не ответила! – одернула меня подруга.
Я перестала смешливо таращиться на энергичных теток и снова посмотрела на нее:
– А о чем мы говорили?
– Здрасьте! – Ирка всплеснула руками. – В кои-то веки ты меня похвалила и сразу же забыла, за что именно! Ты сказала, что я молодец!
– Да, ты молодец, – согласилась я, только чтобы она отвязалась. – А почему?
– Все, проехали! – мрачно сказала Ирка. – Мне это надоело. Плывем к берегу.
Она надулась и отвернулась. Я скривила шею и искательно заглянула ей в лицо:
– Ну, Ирусик, что случилось? Если я тебя чем-то обидела, извини, я не хотела.
Ирка набрала в грудь побольше воздуха, явно намереваясь огласить длинный список накопившихся у нее обид и претензий, и в этот момент наш катамаран тяжело качнулся. Ирка использовала запасенный воздух для длинного визга и судорожно вцепилась в сиденье. Я тоже испугалась, потому что в первый момент не поняла причины этого странного явления. Так качнуть катамаран могло только очень крупное существо, но киты и большие акулы в Черном море не водятся, и лох-несское чудище вроде не имеет обыкновения мигрировать на лето в теплые воды.
– Кто это? – истерично выкрикнула Ирка, поджимая ноги.
Я посмотрела туда, куда с ужасом и негодованием смотрела моя подруга, и увидела круглую мокрую башку. Она дергалась, скалилась, фыркала и пускала пузыри, из-за чего была очень даже похожа на гибрид акулы и лох-несского чудища! Я зажмурилась, а когда открыла глаза, пугающая голова уже избавилась от излишков воды и сделалась вполне узнаваемой. Однако испуг мой от этого нисколько не уменьшился. В волнах у наших ног, крепко вцепившись в железяки водного велосипеда, болтался Мишаня!
– Всем привет! – радостно объявил он.
Я оглянулась. С моря к нашему катамарану незаметно подобрался тот самый надувной матрас, только сейчас на нем был всего один пассажир, и никакая не тетка, а Саша-Страшила. Встретив мой взгляд, он приподнял над головой широкополую женскую шляпу с цветочком и издевательски улыбнулся.
– Что вы тут делаете? – тяжело дыша, спросила Ирка.
– Ломаю ваш велосипед! – охотно ответил ей Мишаня и сделал резкое движение здоровенными, как бизоньи ноги, руками.
Катамаран опять сильно качнулся, внизу что-то заскрипело, а потом кракнуло, да так, что я не усомнилась: Мишане удалось-таки что-то там сломать.
– Попробуйте покрутить педали! – мило улыбаясь, предложил вандал.
Мы с Иркой послушно попробовали и убедились, что кручение педалей производится необычайно легко и никак не сказывается на местоположении катамарана в пространстве.
– Все! Приехали! – необычайно радостно возвестил Саша.
– Приплыли! – поправил его Мишаня. – Крейсер «Аврора» прибыл на последнюю стоянку. Вернее, крейсер «Варяг».
В сложившейся ситуации упоминание легендарного корабля, затонувшего вместе с его героическим экипажем, мне ужасно не понравилось.
– Вы, вообще, чего хотите? – спросила я, без особого успеха стараясь говорить спокойно.
– Предположим, мы хотим мира во всем мире и победы коммунистического труда, – ухмыльнулся Саша. – Это вообще. А в частности мы хотим вас убить. Предположим, утопить.
– Утопить? За один-единственный невинный розыгрыш с мышингитом? – не вполне искренне возмутилась я. – У вас совсем нет чувства юмора, что ли?
В этот момент Мишаня захохотал, демонстрируя, что чувство юмора у него имеется. Рукой он показывал на пудовую гирю, которая пригрелась у меня под боком.
– Саня, я не могу! – весело простонал он. – Они и гирю с собой прихватили, как знали, что в последний путь!
– Прыгай! – не отвлекаясь на злодейское веселье, шепнула мне Ирка. – Ты доплывешь!
Я с тоской посмотрела на не столь далекий берег. Я нисколько не сомневалась, что доплыву до него. Все мое детство и ранняя юность прошли в приморском поселке, так что водная стихия мне не чужая. Может, я плаваю не так быстро и красиво, как спортсмены-разрядники, но достаточно хорошо. Могу прямо с катамарана нырнуть в воду – не круто вниз, а под углом, так, чтобы проплыть под водой метров десять, вынырнуть, где не ждут, и припустить к берегу во все лопатки. Лучше всего на спине, так быстрее получится.
Тут меня ослепила вспышка света: должно быть, веселый солнечный зайчик подпрыгнул на случайной волне. Я очнулась и вспомнила, что Ирка совсем не умеет плавать.
– А ты? – обернулась я к подруге.
– А я утащу с собой на дно хотя бы одного из этих гадов! – зловеще пообещала Ирка.
С учетом ее веса к этому заявлению стоило отнестись серьезно. Мишаня с Сашей сразу же перестали хохотать.
– Ну хватит, – сердито сказал Мишаня и потянулся к моей лодыжке.
