Марсель Аллен - Месть Фантомаса
— Черт его знает! Это же не я ее писал…
— А кто же?
— Ну, что за вопрос!
— Черт возьми, я же не колдун! Если не ты накарябал, то кто же?..
— Моя баба…
— Эрнестин?
— Да, Эрнестин…
Они замолчали, затем один снова заговорил:
— Так что ж, Дьяк, ты не ревнуешь, когда твоя любовница пишет должностным лицам?..
Тот, кого только что назвали «Дьяком», страшный бандит, обязанный своим прозвищем «звону» разбиваемых во славу банды Цифр черепов, разразился смехом:
— Ревновать? Нет, да ты с ума сошел, Борода!.. Ревновать Эрнестин, зачем?.. Ну, ты меня рассмешил…
Но Борода отнюдь не разделял веселья своего компаньона…
— И потом, все это, — сказал он, опираясь об изгородь, чтобы отдохнуть немного, укрывшись от ветра, — и потом, все это ненормально… Не люблю я этого… То, что мы будем делать сегодня вечером…
— Это почему же, месье?..
— Потому что, в конце концов, это же свой…
— Он предал…
— А что мы об этом знаем?..
Дьяк с серьезным видом покачал головой. Казалось, он размышлял.
— Конечно, — ответил он наконец, — что мы об этом знаем? Правда, мы знаем, что мы не знаем… вот! Когда нам сказали об этом, мы страшно удивились, правда! Нибе, Косоглазка и даже Мимиль, короче все, были за!.. Так что же мы можем сделать, старик?.. Раз все были согласны, не стоило даже начинать разговор… Но, между нами говоря, я, как и ты… мне неприятно идти против своего же.
Гроза усилилась.
Двое мужчин почти дошли до улицы Доктор Бланш. Они проходили около чьего-то сада, засаженного большими тополями, которые при каждом порыве ветра принимали фантастический вид. Казалось, природа добавляла страха двум бандитам.
Дьяк заметил:
— Нечего сказать! Обстановочка подходящая!.. И где ты с ним договорился встретиться?..
— В сотне метров отсюда, не доходя до поворота на бульвар Монморенси…
— Так, так… а драндулет?
— Он нас ждет чуть дальше…
— А кто за рулем?..
— Мимиль…
— Хорошо!
Мужчины снова зашагали. Борода и Дьяк прошли уже до половины улицы Раффэ. Они увидели какую-то земляную насыпь и кое-как попытались спрятаться от дождя и холода…
— Нормально, — заявил Борода, — снова зарядило!
— Да уж! Сегодня минеральная вода подешевле.
Озябшие, Борода и Дьяк долго ждали…
Уже добрых двадцать минут они наблюдали за пустынной улицей, как вдруг, не говоря ни слова, Борода положил руку на плечо Дьяка.
Издалека доносился слабый шум. Это был звук шагов. К ним приближался какой-то прохожий, поднимавшийся по улице Раффэ…
— Это он? — выдохнул Дьяк.
— Он, — подтвердил Борода. — Узнаю его походку! Что-то он не очень прочно стоит на ногах!..
— Может, плохо подкован?
Они еще шутили, эти зловещие личности, словно пытаясь противостоять охватывающему помимо их воли настоящему волнению от близости трагической минуты…
Действительно, к ним приближался какой-то человек.
Он был одет, как одеваются камердинеры, в брюки с желтым кантом. Воротник его куртки был поднят, обе руки он держал в карманах. Шел быстрым шагом…
— Эй, вы там! Компания!..
— Да, кореш…
— Ты здесь тоже, Дьяк?
— Точно…
— Ну, так что вам от меня нужно? После ареста и побега мне не очень-то приятно шляться по кварталу… Говорите, в чем дело?
Борода пошутил:
— А ты не догадываешься, Жюль? Жюль — а это был слуга владелицы семейного пансиона госпожи Бурра — покачал головой.
— Нет, честное слово, даже не подозреваю! Кто это мне сегодня утром написал? Эрнестин?
Ни Борода, ни Дьяк не ответили…
Трое мужчин разговаривали на пустынной улице, повернувшись друг к другу, наклонив головы и согнув спины под усиливающимся дождем.
— Ну так что? Поторапливайтесь! — сказал Жюль. — В чем дело, кореши, а?.. Черт!.. Знаете, мне совсем не хочется мокнуть под дождем.
Дьяк решил ускорить ход событий.
Взглядом он предупредил дружка… Дьяк поднял свою большую волосатую руку, положил ее на плечо Жюля и изменившимся суровым, повелительным тоном приказал:
— Пойдешь за нами!
И Жюль уже был у него в руках.
Не понимая, что происходит, но без какого-либо недоверия, Жюль спросил:
— За вами? Куда это? Нет, никуда я не пойду!.. Какие могут быть прогулки в такую погоду… Давайте лучше пройдемся как-нибудь в солнечный денек, и потом… да что с вами? А-а?.. Что?.. Ну и рожи у вас… Куда идти-то? Так что, Дьяк?.. Что Борода?.. Почему вы не отвечаете?
Борода двинулся и незаметно прошел за спину Жюля.
Он повторил тем же тоном, каким несколько секунд до этого говорил Дьяк, не вдаваясь в более подробные объяснения:
— Я тебе говорю, что ты должен идти за нами!..
Инстинктивно, Жюль захотел обернуться… Но сильный кулак Дьяка помешал ему это сделать…
Тогда он все понял… Ему стало страшно…
«Ничего себе! Что им от меня нужно?..»
— Послушайте!.. Послушайте!.. Да что с вами?.. В такое время, вы что, чокнулись?..
Дьяк оборвал его.
— Хватит! Идешь с нами или нет?
Жюль хотел крикнуть «нет!», но на это ему не хватило времени.
Дьяк с быстротой молнии набросил ему на шею длинный шарф и надавил коленом на спину.
Жюлю удалось лишь инстинктивно выдавить слабый, приглушенный, сдавленный стон. У него даже не было сил, чтобы попытаться сопротивляться.
И когда он растянулся на земле, не устояв от внезапного нападения, Борода набросился на него, уселся на грудь и держал руки…
Когда дело было успешно и совершенно бесшумно завершено, Борода снова воспрял духом…
— Ну, прямо, как маленький! — иронично заметил он. — Месье чертовски плохо поет оперу. Ни черта не было слышно… Он откинулся, прямо как женщина… Не нравятся мне такие мужики… Шейка, как у воробья… три щелчка, и он на земле…
И, возвращаясь к своему обычному занятию, Борода сказал Дьяку, добросовестно старающемуся связать ноги несчастного Жюля:
— Подай-ка мне шарф!
— Держи, старик…
— Отлично! Я сейчас сделаю «заглушку»…
«Заглушка» Бороды была не чем иным, как обыкновенным кляпом, который удерживался шарфом, мастерски обвязанным вокруг головы слуги.
— Ноги готовы? — спросил Борода.
— Да, все шикарно!
Он перевернул Жюля, словно это был обыкновенный мешок, и связал ему руки за спиной.
— А до колымаги далеко идти ?..
— Нет… и потом, смотри-ка, бьюсь об заклад, что это она…
Действительно, роскошный автомобиль медленно и бесшумно двигался по улице Раффэ…
— А если это не он?..
— Приложи-ка его к насыпи. В такой темноте, возможно, ничего видно не будет!..
Дьяк и Борода быстро уложили тело Жюля около балюстрады, тянувшейся вдоль улицы. Жюль все еще был без сознания. Затем они достали сигареты и укрылись, чтобы зажечь спичку…
Но это было ненужной предосторожностью.
Двигавшийся автомобиль остановился напротив них. Знакомый голос Эмиле-Мимиля спросил:
— Ну что, готов парень?
— Да, старик!
— Ну ладно, бросайте его ко мне в зад…
— В зад? — спросил Дьяк. — Что ты хочешь этим сказать?
Эмиле шутливо заметил:
— Иногда, братья мои, вы просто ничего не знаете в том, что касается механики!.. Зад — это багажник моей машины.
Борода засмеялся:
— Ну, понятно… ладно… давай, Дьяк, берись…
Они подняли тело Жюля и резко бросили его в машину.
Небрежно наброшенная накидка должна была скрывать его от посторонних взглядов.
— А теперь садитесь, — сказал Эмиле, — мы пока еще не дома, а при сегодняшней солнечной погоде мне бы хотелось быстрее оказаться в тепле… А этот тип храпит?
— Да, — сказал Дьяк, — он путешествует по стране, где не бывает кошмаров…
Эмиле испугался:
— Черт возьми, вы его пришили?
— Не бойся, он просто молчит как рыба…
Эмиле безразлично пожал плечами:
— Ну, ладно…
Он включил зажигание. Машина мчалась со всей скоростью. Бандит объяснял:
— Когда приедем, нечего сильно драть глотку. Особенно с тем, что мы везем. Я газану и буду сваливать как можно быстрее… Понятно?
— Поехали, понятно…
Борода, громко смеясь, добавил:
— Мы уже везем не товар, за который нам платят, а мясо…
Это было странное помещение… Подвал со сводчатым потолком и земляными стенами. Кое-где валялись инструменты: лопата, кирка, грабли и лейка, но это были уже непригодные инструменты, которыми давно не пользовались. Со свода потолка на веревке свисал охваченный выпуклой металлической сеткой фонарь, похожий на те, которые висят в конюшнях кавалерийских полков. Его слабый, тусклый свет едва освещал комнату, слишком большую для такого дрянного освещения.
Прямо под фонарем, в вырисовывающемся круге света, сидели какие-то люди, лица которых трудно было различить.
Это было странное, страшное и в то же время торжественное собрание. Тот, кому довелось бы его увидеть, почувствовал бы, как его охватывает страх…
Разговоры, которые вели эти люди тоже казались по меньшей мере странными.
