Дарья Калинина - Олигарх-подкаблучник
— И чем ты недоволен? — пожала плечами Леся. — По-моему, фотография просто замечательная. И ты, и Карина получились просто великолепно!
— Сразу можно нас узнать, да?
— Да.
— Вот этим я и недоволен! Если бы мы стояли спиной или наших счастливых морд не видно, да еще если бы не дата под фоткой. А так… Нет, так Ленка бы живо догадалась, что дело нечисто.
— Ленка? Какая Ленка? Твоя Леночка?
— Ну да, моя брюхатая неизвестно от кого любезная супруга Леночка! Увидев эту фотографию, она могла быстро смекнуть, что я ее обманываю. И что я вовсе не собираюсь связываться с ней, с коровой безмозглой, на всю жизнь!
— Ты ей изменял? — дошло наконец до Леси. — Изменял Леночке с Кариной?
Кирилл кивнул. Но потом нахмурился.
— Нет, не совсем так. Это я не Леночке изменял с Кариной, а совсем наоборот. Ведь это я у Карины выпросил разрешение жениться на Ленке.
— Жениться? Выпросил? Но… но как такое возможно?
— Возможно. Чтобы убедить Карину, мне пришлось обвенчаться с ней.
— Что? Как? Ты же…
— Вы хотите сказать, что я обвенчался с Леночкой? — усмехнулся Кирилл. — На ваших глазах и в присутствии толпы свидетелей? Ну да, обвенчался. Но ведь это было уже позже. Так что второе венчание не действительно. У меня уже была другая жена перед Богом. Карина.
— Но вы… Вы с Кариной только обвенчались?
— Карине этого было достаточно, чтобы знать: я ее не оставлю. И получив с Ленки то, что собирался, вернусь к ней, к Карине.
— Так вы поженились официально? Ты — двоеженец?
— Нет. Официально мы с Кариной не женаты. Только перед лицом церкви и Бога.
— Но…
— Говорю вам, Карина глубоко верующая девушка. И вся семья у нее такая. Карина настаивала, я согласился.
Леся посмотрела на Киру, которая сидела, в полном недоумении глядя на Кирилла.
— Так на фотографии это день вашего с Кариной венчания? — спросила она для порядка, зная ответ.
— Ну да! Мы вышли из церкви, а этот парнишка нас и щелкнул! Отличный кадр.
Но Кира его не слушала. Она возмутилась:
— Ты все врешь! Вы не могли обвенчаться, если вы с Кариной не были расписаны официально! Священники не идут на такое!
— Священники еще и не на такое идут, если считают, что поступают правильно.
— Зря ты так. Священники — это…
— Слуги Божьи? — заржал Кирилл. — Да ничего подобного.
— Не кощунствуй!
— И не думал даже! Говорю, что думаю! И что знаю! По опыту.
— Мы все равно тебе не верим!
— Ах, да бросьте вы! — с досадой отмахнулся Кирилл. — Священники те же люди! Их можно уговорить, запугать, подкупить наконец! Карина просто поговорила с попом. Тот хорошо знал ее, знал ее семью и не отказал девчонке! Решил, что для нее таинство церковного брака будет важней, чем печать в паспорте. Ха-ха!
— А что? Это не так?
— Для маленькой дурочки Карины все так. Но я-то ни фига не верю во всю эту хренотень! Если хотите знать, я вообще некрещеный! Мать была атеисткой, бабки тоже если во что и верят, то только в звонкую монету и сытный кусок. Откуда в нашей семье взяться вере?
— Но ты же обвенчался с Кариной!
Кирюша кивнул:
— Обвенчался. Сколько вам повторять, я сделал это для того, чтобы Карина успокоилась. И поверила, что я принадлежу только ей! И отпустила бы меня расписываться с Ленкой.
— Но… Но это же бред!
— Карина была твердо уверена: официальная церемония в ЗАГСе — это фикция. Мнение людей ее мало волновало. Главное — мы супруги перед Богом.
Все это было очень интересно. Но ни грамма не объясняло, зачем Кирюша заявился к ним с такими предосторожностями. И чего ради выворачивает сейчас перед ними свою душу наизнанку. И все-таки Леся спросила у него:
— Так ты любишь Карину?
— Ну, можно сказать и так. Она такая маленькая, такая доверчивая, такая тепленькая дурочка. Моя мама всегда звала ее Крошечкой. Она такая и есть. Безобидная славная Крошечка.
Крошечка! Так вот с кем встречался Кирилл! Крошечка — это Карина. И Кирилл встречался с Кариной довольно долгое время. Приводил ее к себе в дом. Знакомил с мамой. А потом взял и женился на Леночке. Интересная петрушка получается!
— М-м-м… Если ты любишь Карину, на Леночке-то ты зачем тогда женился?
— А вы бы не женились?
— Мы? Нет! Вот уж точно!
— Ну да. Вы же девчонки, — снисходительно проронил Кирилл. — Я не это имел в виду. А будь вы мужчинами, неужели вы бы упустили такую жирную Леночку, когда она сама идет к вам в руки?
— Ничего она не жирная!
— Жирная, жирная! — настаивал Кирюша. — И папахен у нее жирный. И мамаша. И вся их семья жирует и процветает, пока обычные люди едва перебиваются, чтобы заработать на кусок хлеба.
— Работал бы больше, глядишь, лет через двадцать и сам бы начал жиреть!
— А я не хочу так долго ждать!
— Скажи лучше, что ты не хочешь вкалывать, как вкалывал Ленкин отец!
— Да! И этого тоже не хочу! У меня другая судьба!
— Взять у богатой жены деньги и помахать ей ручкой?
— Взять то, что мне принадлежит по праву!
— Но еще недели не прошло, как вы поженились! О каком же разделе имущества ты говоришь? Ни один суд не выделит тебе ничего!
— А я и не говорю про суд. Это вы зачем-то про суд вспомнили. Но я-то не такой дурак. Понимаю, что по суду мне ничего не обломится. Нет, тут другое.
— Что?
— Вы про страховку, которую заключают вступающие в брак люди, надеюсь, слышали?
— Про страховку? Это когда супруги страхуют свои жизни, чтобы в случае их смерти другой супруг…
От ужаса у подруг даже свело горло. О, нет! Только не это! Леночка застраховала свою жизнь в пользу мужа! И теперь… Теперь он ее убьет! Хотя нет, чушь получается. Леночка-то жива, хотя и находится в тюрьме.
— Мы страховали не жизни, — усмехнулся Кирюша. — Мы страховали наш брак.
— Брак? А разве такое возможно?
— Все возможно! Мы, например, застраховали наш брак от всевозможных случайностей. Например, если по истечении полугода с одним из нас случается некое форс-мажорное обстоятельство, которое делает наш брак фикцией, то тот, кто пострадал, лишившись стабильного брака, получает от страховой компании солидное вознаграждение.
— И что же это за обстоятельства такие?
— Там много всего.
— Ну, перечисли хотя бы основные.
— Смерть, болезнь, тюремное заключение в том числе.
— Что?! Тюрьма?!!
— Да, да. Как видите, мне вовсе не надо убивать Леночку, чтобы получить страховку. Достаточно было просто отправить ее, мою милую женушку, за решетку.
— Понятно. Действительно все очень просто.
И тут подруги замолчали. Что же это получается? Леночку арестовали за убийство свекрови — матери Кирюши. Но он только что фактически признался, что за решетку Леночку отправил он? Так что же, он и убил свою мать?
— Что? — заржал Кирюша. — Не верится вам? Вот и следователь не поверил, что я мог убить родную мать, не имея для этого никаких видимых мотивов.
— А ты ее убил? — ахнули подруги. — Действительно?
— Ну да! Убил! Убил и позвонил своей дуре-супруге. Сказал ей голосом матери, чтобы скорей мчалась к ней мириться.
— Леночка и поехала!
— Поехала и приехала! Теперь она единственный и самый верный подозреваемый. Уж я постарался, чтобы все улики указывали на нее. Для начала отправил бабушек в санаторий, о котором они давно грезили, чтобы они у меня под ногами не путались. А потом выбрал момент и пристукнул мать той самой вазой, которую за день до этого сунул Леночке в руки.
— Ты? Ты это в самом деле сделал?!
— А еще я покричал в маминой квартире Ленкиным голосом, прекрасно зная, что наша соседка — эта выдра любопытная — все запомнит и донесет ментам. И даже звонок из дома Карине сделал. Якобы от Леночкиного лица. Надеюсь, Карина дала вам прослушать эту запись?
— Да, — едва слышно вымолвили подруги.
Сказать, что они были поражены, — значит ничего не сказать. Они были подавлены. Они были в шоке. Они просто не могли поверить в то, что все это происходит наяву. Кирюша — этот милый мальчик, на самом деле никакой не милый и не мальчик, а хладнокровный и жестокий убийца! Он убил собственную мать! Из-за какой-то страховки? Из-за денег. Да библейский Иуда против него просто младенец!
— Моя Карина — умница, — продолжал тем временем Кирилл. — Очень послушная девочка. Если не найду никого получше, то, пожалуй, останусь с ней.
— Она же бедней церковной мышки!
— Вот и отлично. Много расходов на себя не потребует. И потом, она мне предана. А это дорогого стоит.
— Ты… Ты просто чудовище! Убить родную мать!
Но Кирюша не устыдился. Даже и не подумал. Вместо этого он разозлился на Киру.
— Да что ты знаешь про мою мать?! — закричал он на нее. — Она всегда думала только о себе! И ладно бы ее капризы шли ей на пользу. Так нет же! Все вокруг должны были плясать под ее дудку, выполняя ее дурацкие прихоти! А в результате что? Ни денег, ни мужа — ничего! Работать она не желала. Даже дома пальцем о палец не ударила никогда. Никчемное существо, которое только портило жизнь себе и окружающим! Все за нее делали бабки! Неряха! Лентяйка! Истеричка! До сих пор в ушах стоит ее пронзительный голос! У меня с детства мурашки по спине бежали, когда я его слышал!
