Дарья Донцова - Муму с аквалангом
Забыв об осторожности, я кинулась в гостиную, щелкнула выключателем… никого. В столовой, соединенной с кухней, тоже оказалось пусто. Я полетела на второй этаж, дернула на себя первую дверь, зажгла свет и заорала:
– Ты кто?
Маленькая фигурка, забившаяся в небольшое пространство между комодом и кроватью, подняла голову.
– Извините… я не хотела…
– Феба!
– Я.
– Что ты здесь делаешь? Почему не спишь в садовом домике? – вздохнула я.
– Мне страшно, – прошептала домработница, – тут ходит привидение.
– Ты видела призрак? – удивилась я. – Прикольно. И кто он был? Фредди Крюгер или человек-пингвин?
– Нет, – проблеяла Феба, – свет в окошке мелькал.
– Пошли на кухню, – велела я. – Выпьем чаю, ты успокоишься, и поговорим.
Девушка вздрогнула:
– Боюсь!
– Чего?
– Говорят, мертвые после смерти возвращаются, – прошептала дурочка. – Ой! Страшно!
– Даже если предположить на минутку, что Поспелова бродит по своему жилищу, она не захочет чаю, поэтому кухня – самое безопасное место в плане появления привидений, – попыталась я успокоить Фебу. – Скорей уж Эмма заявится сюда, в свою спальню.
Домработница взвизгнула и бросилась мне на шею.
– Боюсь! – заплакала она.
Я обняла дурочку и повела вниз. Получив из моих рук чашку чая, Феба залпом осушила ее и призналась:
– Страшно, аж жуть!
– Объясни толком, что тебя напугало? – велела я.
– Полиция приказала мне никуда отсюда не уезжать, – захлюпала носом Феба. – Да и куда мне деться? Домой не пойти, там мать с отчимом. Ну я и вернулась в домик.
– Правильно, – одобрила я.
– Сначала мне тоже так казалось, – затряслась Феба. – А потом колотун схватил: в избушке две комнаты, кухня, ванная…
– Хорошие условия.
– На участке темно!
– Надо фонари зажечь.
– Ага, я их включила, так еще хуже стало – тени в разные стороны, – ныла Феба. – Окошко открыла – из сада шорохи, треск, вздохи. Закрыла – в домике скрип. Чуть с ума не сошла! А потом… Ну… в общем… пошла в хозяйскую виллу.
– Зачем?
Феба смутилась.
– Ну… э… э… э… не знаю… как объяснить…
– Говори честно!
Домработница набрала полную грудь воздуха и выпалила:
– Я не воровка!
– Так.
– Никогда не возьму ценное.
– Хорошо.
– Золото, брильянты, столовое серебро не трону.
– Поняла тебя, продолжай.
Феба сложила руки на груди:
– Но ведь сюда придут другие люди… Особняк по наследству мужу Эммы достанется…
– Наверное, – я решила не посвящать горничную в детали завещания.
– Даже если у Поспелова новая жена появится, зачем ей вещи Эммы?!
Я засмеялась.
– Ясно.
Глава 30
– Ничего вам не ясно! – с отчаянием воскликнула Феба. – Сами богаты и знамениты, в брюликах с изумрудами.
– Посмотри на мои уши – в них пластиковые колечки.
Горничная выпрямилась.
– Конечно! Можете спокойно дерьмом пользоваться, народ вокруг и так понимает: писательница набила подвал долларами, а нацепила дешевку, потому что ей голубой цвет нравится.
– Верно подмечено, – согласилась я, – к глазам подходит.
– Ага. А мне надо обеспеченность продемонстрировать! – топнула ногой Феба. – Я не вы, книг не пишу, денег за ерунду не получаю, тяжело работаю, а имею копейки. Не всем так повезло, как тебе!
В порыве жадности и злости Феба, забыв о вежливости, стала обращаться ко мне, как к своей подружке.
– Дорогая, – стараясь унять негодование, заговорила я, – я ничего ни у кого не отнимала. И если, по твоему мнению, писать детективы легко, то отчего ты сама этим не займешься?
– Я малообразованная, – огрызнулась девушка. – Воспитания не получила, в школе на тройках ехала. А тебя на золоте в детстве кормили, во дворце росла. Деньги к деньгам!
Я налила себе еще чашечку чая, отогнала воспоминание о крохотной квартирке в блочном доме и пьяной мачехе, которая, привычно зацепившись за порог, упала и спит поперек коридора, не давая маленькой Вилке пройти в туалет [6]. Увы, мое детство никак нельзя назвать счастливым и изобильным. Но я очень рано поняла: если хочу вылезти из ямы, рассчитывать мне не на кого. Кто у меня есть? Я сама у себя! Значит, карабкайся, Вилка, учись в школе на пятерки, получай медаль, работай, авось выплывешь на широкий простор…
– Замуж хочу выйти, – стенала Феба. – За богатого! Вон как жены олигархов устроились – ничего не делают, только деньги тратят. Но разве обеспеченный человек на замарашку поглядит? Христос Казакис, владелец ресторана «Орфей», меня в кино позвал. И чего? Не срослось у нас. Знаешь почему?
– Боюсь предположить, – хмыкнула я.
– Где красивую одежду взять? Я пришла в скромном, Христосу не понравилось. Он теперь с Марией крутит, у нее шмотки шикарные.
– Ну хватит! – оборвала я стенания Фебы. – Понятно. Деньги ты не украдешь, а за одеждой пошла. Все равно, мол, ее выбросят, так?
– Да, – закивала горничная. – Свет зажигать побоялась, ползла по дому в темноте, а в гардеробной у Эммы окон нет, я там лампочки включила, ну и стала мерить. И тут… слышу: ш-ш-ш-топ-топ-топ-ж-ж-ж…
Я внимательно слушала горничную.
Девица подумала, что на виллу явился призрак хозяйки. Феба в ужасе погасила свет, вжалась в полки, и тут… Дверь в гардеробную тихо приоткрылась, в комнату проник луч карманного фонарика. Феба зажмурилась. Привидение, сопя, стало рыться в ботиночнице. Похоже, покойная задумала забрать туфли. Горничная стояла ни жива ни мертва. Полоска света дернулась, что-то ледяное коснулось руки девушки, Феба заорала. Призрак взвизгнул и кинулся прочь.
Собственно говоря, это все. Спустя некоторое время горничная, еле-еле передвигая ноги, вышла в спальню, потом выползла в коридор, чихнула и услышала снизу угрожающий крик про полицию, которая засела в саду. После всего пережитого это было уж слишком, Феба впрыгнула назад в комнату, вжалась в крохотную нишу и почти потеряла сознание.
– Ну и дура же ты! – не выдержала я. – Никаких привидений и в помине не было, в особняк влез вор!
– Да? – нахохлилась Феба. – И чего он хотел?
– Отличный вопрос. Пожарить яичницу!
– В гардеробной? – разинула рот дурочка.
– Давай осмотрим дом, – приказала я, – да внимательно, проверим, не пропало ли чего.
– Боюсь, – опять стала идиотничать Феба.
– Пошли! – решительно сказала я. – Но сначала осмотри кухню. Здесь все на местах?
– Чего тут тырить? – скривилась горничная. – Сковородки?
– Ладно, двинемся по комнатам, – передумала я.
Спустя полтора часа у меня заболела голова. Вилла была набита безделушками, фарфоровыми вазами, изделиями из серебра, бронзы и стекла. Я была совершенно растерянна: вон та фруктовница, на вид очень тяжелая, а на самом деле легкая, как кусок фольги, она серебряная или из другого материала? Какова стоимость плошки, где лежат мандарины? Сто рублей или сто тысяч евро? А надтреснутая чашка, стоящая в буфете на почетном месте, это бесценный антиквариат, личная посуда Людовика XIV, которую легко продать на аукционе за целое состояние, или пустяк за три копейки, который дорог хозяйке как память о детстве?
– Вроде он ничего не спер, – протянула Феба, когда мы вошли в кабинет. – В столовой и гостиной безделушки целы, правда, всех мне не упомнить. А в рабочую комнату меня не пускали. Понятия не имею, чего там имелось.
Я подошла к книжным полкам и увидела между ними довольно широкое пространство. Странным образом в помещении, где никто давно не бывал, табаком пахло еще сильней, чем в гостиной.
– Что тут стояло? – спросила я.
– Где? – удивилась Феба.
– Видишь ковер на полу?
– Конечно.
– Он отличного качества, шелковый, практически вечный, дорогой. Но есть одна проблема, – говорила я, разглядывая покрытие, – поставишь стол или кресло, и останутся вмятины. Шерстяной ворс легко выпрямляется, а шелковый – нет. И что отсюда убрали? Очень необычный предмет! Раз, два… Куча ножек! И они стояли – зигзагом. На диван непохоже, на стол тоже… Кресло? Ну уж нет! Зачем оно вору? И у стены еще стояло что-то довольно большое, видишь прият прямоугольник сантиметров восемьдесят на метр семьдесят. Там что было?
– Может, тумба дорогущая, – предположила Феба. – Вот вор ее и спер!
– В доме полно ценных вещей значительно меньшего размера, – протянула я, – грабителю незачем привлекать к себе внимание. Представь, ночью по Флоридосу бежит мужчина и тащит на горбу… комод. Да его первый же полицейский остановит! Лучше сунуть в карман статуэтку или пару серебряных бокалов. В конце концов, можно взять ноутбук. Вон он на столе лежит, кстати…
Я подошла к изящному секретеру и включила компьютер. Так и думала: он запаролен. Мне не взломать защиту.
– Тут исчезли книжные полки! – вдруг воскликнула Феба.
– Шутишь…
– Нет, точно, – занервничала горничная. – Я сюда один раз зашла и вот здесь встала, у противоположной стены. Смотри, там стеллажи сплошняком идут.
