Наталья Никольская - Пропавшие закорючки
– Ну что, надеюсь, теперь ты готова рассказать мне все по порядку? – спросил Игорь, когда Ирина села напротив него в кожаное удобное кресло, которое Игорь про себя называл «скамьей потерпевших». – Про свою…подпорченную репутацию?
После недавнего рева у Ирины еще оставались красными глаза и нос, но в целом она выглядела уже получше.
Ирина даже положила руки на колени, так что теперь и вовсе была похожа на провинившуюся ученицу.
– Да, готова, – сказала она твердо.
– Прежде всего, меня интересует вот что: ты уже сдела– ли заявление в милицию о краже?
– Нет, что ты, ни в коем случае, – сразу же снова за– волновалась Ирина. – Про это пока никто, кроме меня, не знает. Ну, про то, что книгу именно украли. Пока директриса думает, что она просто пропала, но уже и так готова спустить с меня три шкуры. Ведь именно я являюсь заведующей отдела редких книг и, значит, вся ответственность лежит на мне…
Последние слова Ирина произнесла с некоторой гордостью.
Да, она действительно гордилась тем, что работала не просто в библиотеке, а в отделе редких книг, доступ в чи– тальный зал которого имели только самые интеллигентные, об– разованные люди Тарасова, да и то по особому разрешению.
Таким образом, Ирина была знакома со многими профессо– рами университета, писателями, краеведами и прочими занима– тельными личностями города (которых Игорь про себя называл общим словом «шизики»), так сказать, не сходя со своего ра– бочего места.
И вот – именно в этом святилище интеллекта и приличия, оказывается, и произошла кража!
– Ну хорошо, – спокойно сказал Игорь, закуривая свою трубку, которая в глазах Ирины делала его особенно неотрази– мым. – Но я не пойму, почему ты так уверена, что книгу именно украли?
– А потому…А потому… – замялась несколько Ирина, но потом выпалила. – Потому что я сама отдала книгу вору в руки, хотя не должна была, ни в коем случае не должна была этого делать.
Игорь насторожился: что-то новенькое!
Как бы и впрямь не пришлось выкладывать за самовольство Ирины полторы тысячи баксов, если оно действительно зашло чересчур далеко.
– Объяснитесь подробнее, сударыня, – проговорил он нетерпеливо. – Я ведь не знаю всей вашей библиотечной кух– ни. Почему ты не должна была этого делать?
– Потому что есть книги, на которых стоит специальный гриф, и они считаются, так сказать, музейными экземплярами, хотя и хранятся в стенах библиотеки…
– Ну и что?
– А этот человек так меня просил…так просил…Он сказал, что ему необходимо для работы именно это издание. Я постоянно даю ему для работы очень редкие книги, и эту тоже выдала… И потом, у меня на этот счет есть свои убежде– ния…
– Какие убеждения? – не понял Игорь.
– А такие, что все книги на свете – и редкие, и не слишком – созданы для того, чтобы их все-таки читали, и чтобы люди ими пользовались из поколения в поколение, – в упор посмотрела Ирина на Игоря своими светлыми серыми глаза– ми, обрамленными густыми, пушистыми ресницами. – Вот. И главное предназначение любой библиотеки – давать человеку такую возможность, а не запирать на ключ целые отделы, как это делает наша перестраховщица Салтычиха. Нет, ты только представь: у нас книгу, изданную до пятидесятого года, не выдают даже в читальном зале, хотя студенты то и дело пишут на них заявки, и получают отказы. Лишь самые избранные, те, кто имеет пропуск в наш отдел, могут познакомиться с дорево– люционными и послереволюционными изданиями…
– Ладно, про это ты мне потом расскажешь, – настойчи– во перебил Ирину Игорь. – А сейчас расскажи, что это за ши– зик, над которым ты сжалилась, добренькая моя. Наверное, ка– кой-нибудь смазливый на морду, молоденький профессор, тайно прибаливающий клептоманией?
– Нет, ты снова о своем, – укоризненно покачала голо– вой Ирина. – Ничего в нем красивого нет. Даже, наоборот, он скорее страшный – худой, в очках, по-моему, у него даже горб начал расти – какой-то переводчик или преподаватель античности. Он у нас частенько сидит, что-то переводит, пе– реписывает. И фамилия у него смешная, так что я ее сразу за– помнила – Загробницкий. Представляешь, как ему живется с такой фамилией?
Игорь подумал, что, вообще-то его фамилию – Костиков – тоже можно истолковать по-разному.
Он сейчас не стал напоминать, что если мечты Ирины о за– конном браке сбудутся, она тоже станет не Беляевой, а Кости– ковой.
Костиковой, выдающей книги Загробницкому.
Но сейчас Игорь об этих детских глупостях промолчал и лишь еле заметно ухмыльнулся.
– И что дальше: твой Загробницкий схватил желанную книгу и тут же дал деру? – спросил Игорь.
– Нет, тогда мы точно сразу же вызвали бы милицию. На– оборот, он меня очень, очень даже тепло поблагодарил и сел на свое привычное место за колонной – читать или как-то с ней работать. Я не поинтересовалась, что он собирается де– лать. Дело было уже после обеда, ближе к вечеру. Я только предупредила, чтобы он обращался с этим изданием как можно осторожнее, и он мне клятвенно пообещал. А потом – исчез! Нет, скажи, ну как, как после этого доверять людям?
– Интересное дело! У вас что – можно спокойно взять книгу под мышку и выйти на улицу? – удивился Игорь. – Тог– да я удивляюсь, как же у вас вообще всю библиотеку целиком еще до сих пор не вынесли?
– Ну что ты! – несколько даже обиделась Ирина. – У нас все не так. Читатель должен отдать книгу и получить на– зад свой читательский билет, потом я делаю ему особую отмет– ку в контрольном пропуске, и только тогда…Но этот самый Загробницкий поступил хитро – он просто-напросто подошел к моему столу и выкрал свой читательский билет, а книгу поло– жил за пазуху или еще куда-нибудь – и был таков! Но я толь– ко потом это поняла, когда не нашла его читатательский би– лет, а от самого читателя – и след простыл…
– Так, значит все-таки украл, – озадаченно вздохнул Игорь. – Разве ты не прячешь все эти…как их там…чита– тельские билеты в сейф или еще в какое-нибудь укромное мес– то?
– Ой, нет, я сегодня тоже весь вечер думала об этом, – сказала Ирина. – Но у нас никто их сроду особенно не прячет. Эта деревянная коробка стоит прямо у меня на столе, за загородкой, так что, по идее, любой может дотянуться и взять свой билет. Но ничего подобного никогда раньше не бы– ло, так что нам и в голову даже не приходило, что это воз– можно! И потом, самое главное, я даже не видела, когда Заг– робницкий взял свой билет.
– Не видела?
– Нет, наверное, он следил из-за своей колонны и выб– рал время, когда я ушла в глубину стеллажей или покурить – всего на минутку…
– Ты что, на работе куришь? – нахмурился Игорь.
– Ну, иногда, только когда нервничаю. Когда директриса слишком уж доведет. А сегодня она опять нам пропесочку уст– раивала, накануне приезда Дональда Кью с сыночком, так что настроение у меня было просто отвратное, я как будто заранее предчувствовала, каким будет сегодняшний вечер. Но как же мне теперь быть, а? Ведь вот еще что – получается, что наша Наталья Петровна тоже окажется виноватой, и тогда ее точно выгонят с работы…
– Какая еще Наталья Петровна?
– Я тебе много раз про нее рассказывала, только ты ни– когда не слушаешь: наша библиотечная старушка – божий оду– ванчик. Она еще внучку одна воспитывает, так что на свою пенсию точно прожить не может, и директрисса сжалилась – взяла на контроле сидеть, ведь когда-то Наталья Петровна чуть ли ни всей областной культурой заведовала. Так вот, На– талья Петровна тоже со слепу не обратила внимание, что Заг– робницкий на листке контрольного пропуска штемпель подделал, типа нашего – какой мы ставим, отмечая, что у человека на руках нет книжек. Загробницкий такой штемпель при помощи простой стирательной резинки сделал, а Наталья Петровна и внимания не обратила. Понимаешь, я даже больше не из-за себя переживаю, а из-за того, что Наталья Петровна точно больше нигде устроиться не сможет, ведь она над своей работой бук– вально трясется…
– Любопытно! Получается, что твой шизик умеет не прос– то воровать, но еще и подделывать документы? – спросил Игорь, с интересом глядя на Ирину. – Но как ты, дорогая, поняла, что свой штемпель он поставил именно стирательной резинкой?
– А потому что я осмотрела то место, где он за колон– ной сидел, а там прямо на столе – вообще-то столы у нас стоят старые, университетские, не известно сколько поколений студентов их чиркало! – так вот, там видно, как он потрени– ровался сначала на крышке стола, прежде чем поставить печать на контрольный листок. Варвар! Ненавижу! Просто ненавижу таких людей – я ему поверила, пошла навстречу, а он сидел, оказывается, высматривал, выглядывал…
– Ах ты, наивная моя, – спокойно сказал Игорь, видя, что на глазах Ирины вот-вот снова могут появиться предатель– ские слезы. – Ты порой рассуждаешь, как будто тебе всего пять лет от роду, а не двадцать…с хвостиком. А волновать– ся-то, собственно, и нечего: нужно просто найти самим этого самого твоего Угробницкого и вытрясти из него книжку – вот и все дела…
