Дарья Донцова - Маникюр для покойника
Забрав у престарелого профессора адрес и телефон милейшей Марии Леонидовны Раух, я вышла на улицу. Время подбиралось к пяти. Интересно, до которого часа работает Инюрколлегия? Впрочем, мне все равно по пути, загляну в офис к даме, названной в газете.
На стеклянной двери не висело никаких объявлений о служебном времени, но вход оказался открыт. Внутри, естественно, сидел охранник, глянувший на меня суровым взглядом поверх газеты «Сегодня».
– К Злобиной Регине Николаевне, – поспешила сообщить я.
– Комната пятнадцать, – буркнул страж, вновь утыкаясь в печатный лист, – второй этаж, налево.
Я послушно взобралась на следующий этаж и пошла по коридору, устеленному светло-коричневым ковролином. По дороге не встретилась ни одна живая душа, тишина стояла могильная, из-за светлых полированных дверей не доносилось ни звука. Просто дворец Спящей красавицы.
В нужной мне комнате у компьютера сидела молоденькая девушка, скорей всего вчерашняя школьница. Наверное, секретарша, решила я и спросила:
– Злобину где можно найти?
– Слушаю, – серьезно заявила девушка.
– Регина Николаевна? – изумилась я.
– Да, – совершенно спокойно подтвердила девушка и радушно сказала: – Садитесь, в ногах правды нет.
Я плюхнулась в услужливо подставленное кресло.
– Что за дело привело вас ко мне? – участливо осведомилась девушка.
Я замялась:
– Видите ли, практически никогда не читаю газету «Неделя»…
– Ну это нестрашно, – успокоила служащая, – я тоже…
– А тут вдруг попался старый номер, гляжу – разыскивают Катуковых и обещают вознаграждение!
Злобина встала и щелкнула выключателем. Небольшую комнатку залил безжалостный неоновый свет, и мне стало понятно, что милой, хрупкой служащей давно не двадцать лет, скорей всего – хорошо за тридцать.
– К сожалению, – развела руками Регина Николаевна, – вы опоздали, Катуковы давно введены в права наследства. К нам обратился мужчина, Ростислав Сергеевич Катуков. Насколько понимаю, они на днях вылетают с женой в Париж…
В моей голове слабо-слабо зашевелились какие-то смутные мысли, что-то неоформившееся, туманное.
– И много денег они получат?
Продолжая улыбаться, Регина Николаевна ответила:
– Жаль, конечно, что зря ехали, могу угостить кофе.
– Спасибо, – с удовольствием согласилась я и переспросила:
– И все же какова сумма?
Злобина аккуратненько насыпала коричневые гранулы в чашку.
– Извините, но не имею права разглашать подобные сведения!
Я поколебалась минуту, потом достала удостоверение ФСБ и мило попросила:
– Давайте все же посмотрим!
– Понятно, – посерьезнела Регина Николаевна и со вздохом открыла шкаф. – Так, Катуков, вот оно.
Я слушала информацию затаив дыхание, ну бывают же на свете чудеса!
Федулов Василий Николаевич, 1952 года рождения, проживал в Москве по адресу улица Первого жокея, дом 19, квартира 46. Судя по всему, он приходился соседом Катуковым. Работал Василий Николаевич акробатом в цирке и в 1974 году, оказавшись на гастролях во Франции, попросил политического убежища. Шли годы «холодной войны», и французские власти уважили просьбу бегущего от Советов Федулова. Василий Николаевич остался в Париже. Первое время бедствовал, как многие эмигранты, нанялся дворником. Потом водителем такси. И здесь ему повезло, случайно познакомился с Гастоном Леру, владельцем небольшой колбасной. Гастон взял русского к себе рабочим, подносить фарш от мясорубки, мыть бараньи кишки, зачищать печенку от пленок.
Василий превратился в Базиля, отрубил от фамилии труднопроизносимое окончание «лов» и превратился в почти настоящего француза. Не прошло и полугода, как Гастон понял, что к нему попал бриллиант.
У Базиля оказались золотые руки и полная немыслимых рецептов голова. Вскоре жители квартала по достоинству оценили невиданные до этого кушанья – холодец, фаршированные яйцом рулеты… Удавались бывшему акробату сосиски и мясо в горшочке, заливной язык и буженина… Словом, через два года Базиль расстался с Гастоном и открыл собственное дело.
Нажил он к концу 90-х годов ни больше и ни меньше как пять с половиной миллионов франков, почти миллион в пересчете на доллары. А еще была уютная квартира, симпатичный домик в деревне и ходкий автомобильчик «Пежо».
Бывший акробат так и не женился, то ли не нашел пару, то ли сторонился женщин. Жить бы ему да радоваться, но господь скорей всего решил, что Базиль выполнил свое земное предназначение, потому что в начале 1999 года колбасник скончался в госпитале Святой Екатерины от рака. Перед кончиной он завещал все состояние Катуковым.
– Почему? – удивилась я.
Регина Николаевна вздохнула:
– А кто его знает! Может, они кормили его, когда жили рядом. Нас не волнуют причины, по которым юридическое лицо отказывает деньги, мы просто обязаны выполнить волю покойного. В случае с Катуковыми все оказалось просто.
Запросили Центральное адресное бюро и узнали, что Катукова Анна Федоровна и Катуков Ростислав Сергеевич проживают в столице. Отправили им официальное уведомление. А вот Катуковой Яны Сергеевны не было.
– Она по паспорту Марьяна.
– Да, – согласилась Злобина, – нам объяснил данный факт Ростислав Сергеевич, только это случилось уже после того, как мы дали объявление о розыске женщины. Вот смотрите.
Я медленно перебирала бумажки. Справки, запросы. Однако интересно. В папке лежало официальное заявление от бывшей директрисы. Анна Федоровна отказывалась от наследства в пользу Славы. Бумагу явно подделали, хотя, может, просто велели полубезумной старухе подписать листок. Впрочем, Яна также отказывалась от денег и также в пользу бывшего уголовничка.
– Вас не смутило, что женщины решили не брать наследство?
– Нет, так часто делают, если отношения в семье хорошие и родственники доверяют друг другу.
– Да? – удивилась я. – Из-за чего?
– Из-за налогов и пошлин, – разъяснила Злобина. – Мы даже иногда советуем наследникам ввести в права наследства одного.
Видимо, у меня на лице отразилось недоумение, потому что юрист пояснила:
– Ну представьте, вас трое, и каждый должен заплатить, к примеру, по пять тысяч рублей, уже пятнадцать получится. А если один? Пятью обойдетесь. Другое дело, что многие не доверяют даже ближайшим родственникам и предпочитают официально оформлять права. Но у Катуковых, очевидно, дружная семья, вот и решили сэкономить.
– Вы встречались с Яной и Анной Федоровной?
– Зачем? Ростислав Сергеевич объяснил, что мама и сестра живут весь год на даче, в Москву наезжают редко. И потом, он же предоставил все правильно оформленные документы, ксерокопии паспортов, нотариально заверенные заявления…
Я только вздохнула. Интуиция подсказывает, что-то тут нечисто, но Регина Николаевна абсолютно спокойно убрала документы.
– Давно Ростислав вступил в права? – поинтересовалась я.
– В конце октября, – безмятежно ответила Злобина.
ГЛАВА 26
Домой я влетела около восьми, усталая, злая и голодная. Собаки носились по прихожей, беспорядочно лая. Велев им заткнуться, я втащила неподъемные хозяйственные сумки и грохнула их на пол у холодильника. Сегодня повезло необычайно, купила форель всего по шестьдесят пять рублей за килограмм и получила рецепт засолки этой рыбы.
– Просто семга получится, – тарахтела торговка, бросая тушку на весы.
Я вытащила ручку, блокнотик и принялась записывать. Давно поняла, поваренные книги полная чепуха, там такое пишут! Например, «сварите мясо до готовности»! Ну как, скажите на милость, определить готовность неопытной хозяйке? А мне так здорово объяснила тетка в автобусе, когда плюхнулась рядом на сиденье, держа на весу капающий красными каплями пакет.
– Да потычь вилкой, будет хорошо входить, и готово!
Стоя у плиты, я смешала три столовые ложки соли и две – сахарного песка. Потом принялась посыпать аккуратно нарезанные ломтики смесью и заливать маслом «Олейна». Интересно, это правда будет вкусно или жуткая дрянь получится? На гарнир к котлетам можно отварить вермишель. Я открыла красивый целлофановый пакетик, где лежали аккуратные снежно-белые ракушки. До сих пор на моем пути попадались только желтоватые макаронные изделия, но торговец, всучивший пачку, хриплый мужик с опухшими глазами и красным носом, радостно возвестил:
– Бери, натурально из Англии прибыли, видишь, написано: «Маде ин Лондон». Первый день торгую, да что там день, тебе первой продаю, небось вкусные! Англичане все-таки, не турки.
Честно говоря, выглядел английский продукт странно и абсолютно не имел запаха. Решив, что макароны всегда макароны и при отсутствии масла, мяса, муки и кетчупа все похожи друг на друга, я бухнула содержимое пачки в кастрюльку…
– Лампочка, – донеслось из коридора, – ты дома?
– Дома, дома! – крикнула я и вышла в прихожую.
