Елена Логунова - Кукиш с икоркой
– А что я? Это все они сами! – жалко вякнул Василий Онуфриевич, заискивающе глядя в очи президента.
В ответ на это несерьезное заявление светлый глаз начальника страны буквально вспыхнул и загорелся красным. Гадюкин ахнул, кулем скатился с дивана и замер в позиции, чрезвычайно удобной для получения могучего руководящего пинка. Однако мобилизующего воздействия не последовало. Постояв немного на четвереньках, Василий Онуфриевич боязливо обернулся и увидел, что по белой стене вокруг президентского портрета кругами бегает маленький красный «зайчик». Пятнышко света давал тонкий алый луч, берущий свое начало где-то за окном кабинета.
Смекнув, что он снова стал жертвой чьей-то глупой выходки, Гадюкин от злости побагровел так, словно имел намерение сей же момент испустить мощное алое свечение из собственного организма. Он поднялся на ноги, в обход дивана бросился к окну, чтобы своими глазами увидеть того, кто его третирует. Василий Онуфриевич с разбегу распахнул окно, и алый лазерный луч попал ему прямо в глаз!
Последовавший за тем рев директора в считаные секунды собрал в кабинете весь наличный состав работников телекомпании. Оператор Женя, ворвавшийся в начальственные апартаменты первым, не упустил возможности накрыть мягкий табурет, который Гадюкин в последнее время предпочитал коварному креслу, куском стекловолоконного полотна. Выпускающий Макс под прикрытием Женькиной спины ловко подоткнул уголки «накидки» и приколол их снизу к родной табурету мягкой обивке офисными кнопками. Осуществив диверсию в считаные секунды, парни ударили по рукам, улыбнулись в предвкушении предсказуемой реакции гадюкинских ягодиц на колкую стекловату и дружно перевели взоры на окно.
На подоконнике, бешено молотя по воздуху кулаками с риском разбить стекло, лежал Василий Онуфриевич. Его невнятный крик не позволял понять суть произошедшей драмы без объяснений, поэтому Женька поверх плеча беснующегося директора выглянул на улицу и увидел под окном могучую рыжеволосую даму с табличкой, подобной той, с которой представители турагентств встречают в аэропорту клиентов. На табличке знакомым почерком было начертано его собственное имя.
– Убью мерзавку! – ревел травмированный Гадюкин.
– Сейчас убьем! – смышленый Женька вызвался на карательную акцию добровольцем.
Протолкавшись сквозь толпу товарищей, которые с живым садистским удовольствием наблюдали директорские корчи, он выскочил из кабинета, быстро спустился по лестнице, распахнул наружную дверь и сразу с порога двинул за угол.
Охранник Лёвик своим слабым слухом потомка пресмыкающегося отдаленного шума скандала не уловил и продолжал невозмутимо медитировать под триптихом забытых народом партайгеноссе.
Увидев бегущего к ней Женьку, Ирка закрыла блокнот и зашагала ему навстречу.
– Что нужно? – с ходу спросил оператор, смекнувший, что его вызвали с какой-то важной целью.
– Надо срочно вызвать на работу Вадика, Ленка должна поговорить с ним тет-а-тет, без Людочки! – отрапортовала Ирка. – Сможешь придумать такой предлог, чтобы он не отказался приехать? Все-таки у человека горе, маму похоронил, вполне может быть в депрессии…
– От депрессии до экспрессии один шаг! – отозвался неунывающий Женька. – Ленка-то сама где прячется?
– Сидит в машине во дворе, моя белая «шестерка» припаркована у соседней девятиэтажки.
– Ждите, будет вам Вадик!
– Ждем, Вадик будет, – передала подружка мне, вернувшись в машину.
Я проводила глазами Женьку – на пороге телекомпании он обернулся, нашел взглядом нашу машину и приветственно помахал ручкой – и открыла детективную книжку, купленную в магазине «Буквоедъ». Как удачно получилось, что мы зашли в эту книжную лавку! Сидим в засаде – и не скучаем, проводим время интересно и с пользой. Я между делом познакомлюсь с практикой других сыщиков, а Ирка разучит парочку новых магических заклинаний…
Мы уткнулись в книжки и минут сорок увлеченно читали. Потом задняя дверца машины с моей стороны затряслась, я выглянула в окошко и увидела Вадика. Приятель дергал ручку с остервенелым лицом, выражение которого очень подходило к его небрежному наряду и общему внешнему виду. Вадик был небрит, бледен, с темными кругами под глазами. Мятые джинсы и расстегнутая до пояса несвежая рубашка довершали картину физического упадка и морального разложения.
Я перегнулась через спинку сиденья и открыла приятелю дверь.
– Ты, зар-раза! – даже не поздоровавшись, накинулся на меня Вадик. – Что за шуточки такие дурацкие? Ты зачем науськала Жеку позвонить мне и сказать, что у нас проводят закрытый кастинг профессиональных телевизионных операторов для съемок порнофильма?!
– Женька – гений! – восхитилась я. – Какую наживку забросил! Понимаю, почему ты прилетел на работу, бросив все дела!
– Мчался, как угорелый, – чуточку спокойнее подтвердил Вадик, забираясь в машину. – Не побрился, не помылся, Людочке наврал, что на работе аврал!
– Поэт! – одобрительно сказала Ирка. – «Наврал, что на работе аврал» – это свежая рифма!
– Что тебе нужно-то? – Вадик не поддался на лесть.
– Серьезно поговорить.
– Ну, говори, – Вадик со вздохом откинулся на сиденье.
– Не здесь, пожалуй, – ответила я, поглядев на крыльцо телекомпании.
У двери, нажимая кнопочку звонка, переминался мужик в белом халате, с докторским чемоданчиком в свободной руке. Из-за угла дома выглядывала белая с красным морда «Скорой», которая не могла проехать поближе, потому что на дороге нагло развалилась спящая собака.
– Я там одному лысому типу в глаз засветила, – заметно встревожившись, сообщила Ирка.
– Лысому? Это Гадюкину, что ли? Других-то лысых у нас нет! – оживился Вадик. – Чем ты ему в глаз засветила, кулаком?
– Лазером, – неохотно призналась подруга. – Как вы думаете, это не смертельно?
– Подумаешь, окривеет! – легкомысленно ответил Вадик.
– Поехали отсюда! – не сговариваясь, одновременно воскликнули мы с Иркой.
– Куда-нибудь, где можно спокойно поговорить, – добавила я.
Поскольку конкретный адрес я не назвала, Ирка выбрала спокойное место для разговора на свое усмотрение, и мы снова оказались в ее любимой кофейне. Там подружка под предлогом необходимости успокоить расшатанные нервы произвела окончательную зачистку витрины с пирожными, а мы с Вадиком устроились за столиком в дальнем углу с чашечками крепкого кофе. Мне казалось, что будет нелишним немного обострить внимание товарища, очень уж серьезный предстоял нам разговор.
– Не тяни резину, говори, в чем дело, – попросил Вадик.
Я поставила чашку, из которой даже не успела отпить, и открыла свою сумку.
– Вот, – на стол легли два белых конверта, подписанные как «Вадику, номер 1» и «Вадику, номер 2».
– Это что? – напряженным голосом спросил приятель, не спеша брать конверты в руки.
– Это отчет, – ответила я. – Ты вообще в курсе, что твоя мама незадолго до смерти наняла частного детектива, чтобы он нашел Людочку и выяснил причины ее неожиданного бегства?
– Серьезно? – Вадик так удивился, что я поняла: он совершенно не помнит, что сам устроил мне ангажемент в роли сыщицы. Понятно, пьян был, как зюзя! – И что этот сыщик?
– Во-первых, я скажу тебе, кто этот сыщик: это я!
Вадик поперхнулся кофе.
– Спокойно! – Я похлопала задыхающегося приятеля по спине и торопливо продолжила, пользуясь тем, что Вадик вынужденно помалкивает, только кашляет. – Ангелина Митрофановна заплатила мне половину гонорара – пятьсот баксов – авансом и еще дала денег на расходы. Я провела расследование…
– Мы провели расследование! – сквозь непрожеванное пирожное с нажимом прочавкала из-за соседнего столика Ирка.
– Мы провели расследование, – согласилась я. – В ходе его вскрылись факты, которые тебе, как жениху Людмилы Петровой, должны быть интересны. Эти факты изложены здесь.
Я придвинула к Вадику конверт номер один.
– Я должен это прочитать? – без энтузиазма спросил приятель.
– Мне заплатили за то, чтобы я добыла эту информацию, – уклончиво сказала я. – Знакомиться с ней или выбросить конверт на помойку – это твое дело, решай сам.
– Возьми конверт, возьми! – умоляюще прошептала Ирка.
– Не мешай ему! – прикрикнула я на подружку.
Мне было важно, чтобы приятель сам решил, хочет ли он знать шокирующую правду о любимой девушке. Если Людочка Петрова дорога Вадику настолько, что он готов безоговорочно закрыть глаза на ее прошлое, я не буду разбивать ему сердце!
– Ладно, – поколебавшись, Вадик взял конверт и вынул из него аккуратно исписанный лист.
– Йес! – Несдержанная Ирка победно вскинула вверх испачканную кремом руку.
Я с трудом удержалась, чтобы не метнуть в подруженьку свою кофейную чашку.
