Дарья Донцова - Букет прекрасных дам
— Ты меня совсем не любишь, — и мигом заливаются слезами.
И еще они отчего-то считают, что все мужчины животные, готовые пускать слюни при виде стройных ножек.
Довольно давно один из моих приятелей, Жора Трахман, попросил меня заменить его на одном семинаре в Литинституте.
— Ну, Ваняша, — ныл он, — всего-то полтора часа. Тема тебе хорошо известна, поэзия Серебряного века. Ну будь человеком, поболтай вместо меня со студентами, умоляю просто.
В конце концов я согласился и провел занятие вместо Трахмана. Причем даже получил удовольствие. Группа состояла из приятных юношей и девушек, искренне увлеченных поэзией. Вместо полутора часов мы, воспользовавшись тем, что пара была последней, проболтали два и расстались весьма довольные друг другом. Оставшись один, я начал собирать портфель, и тут в аудиторию влетела прехорошенькая девочка в мини-юбочке и затарахтела:
— Я первокурсница Галя Рыкова…
— Очень приятно, — сказал я.
— Вот хочу сдать досрочно ваш предмет.
Поняв, что девчонка путает меня с другим, я ответил:
— Это через Трахмана.
Секунду девушка смотрела на меня совершенно дикими глазами, потом выскользнула за дверь. Я сложил портфель и услышал робкое:
— Простите.
В аудитории стояла все та же юная студентка.
— Вы сказали, зачет через Трахмана?
Я кивнул.
— Согласна, — прошептала девочка, — можно прямо сейчас.
Бедный ребенок, очевидно, не знал фамилии Жоры и, будучи существом женского пола, искренне считал, что является желанным объектом для всех мужчин.
— Постойте! — раздался крик.
Я оглянулся. От сторожки бежала Лариса.
— Ну погодите, садитесь в мою машину.
Я влез в серебристую иномарку. Лариса скинула пальто, швырнула его на заднее сиденье и, облизав губы, пропела:
— Ванечка, вы необыкновенно привлекательный мужчина, а сиденья этого автомобиля легко раскладываются.
Ну вот, так я и знал. Бедняга полагает, что, став моей любовницей, избежит многих неприятностей.
— Ларочка, — мило улыбнулся я, — времена, когда мой боевой конь вздымался на дыбы при виде любой юбки, давно миновали. Вы очаровательны, но никаких чувств во мне не возбуждаете. Впрочем, если половой вопрос, простите за каламбур, стоит у вас так остро, могу познакомить с Геной Голиковым, он похотлив, как павиан.
— Подонок, — прошипела Лариса, пытаясь исцарапать мне лицо, — гадкая, мерзкая сволочь, вынюхивающая чужие тайны!
— Ларочка, — улыбнулся я, — если хотите, чтобы ваш муж ничего не узнал, есть только один путь.
— Какой? — нервно выкрикнула женщина.
— Расскажите мне свою версию событий, и я никогда не пойду к вашему супругу.
— Так я тебе и поверила! — выпалила Лариса.
— Придется рискнуть, иначе прощайте.
Секунду женщина кусала губы, потом заявила:
— Ну ладно, поедем в ресторан.
— Нет, — твердо заявил я, — здесь и сейчас.
Глава 28
Лариса секунду смотрела в окно, потом вымолвила:
— Черт с вами, слушайте.
Жили-были три девчонки, три подружки, три хохотушки. Оля Родионова, Лариса Федотова и Неля Малышева. Познакомились они в музыкальном училище и мигом стали неразлучны. Все москвички, все из средних по достатку семей, все мечтали о счастье. Только Неля считала, что главное в жизни — сделать карьеру, а Оля и Лара полагали: лучше найти обеспеченного мужа. Наверное, это происходило оттого, что обе жили в неполных семьях. Лариса и Оля жили с мамами без отцов. Финансовое положение, естественно, было нестабильным, и больше всего девушкам хотелось заиметь достойных женихов. А их-то как раз и не было.
Когда они перешли на следующий курс и появились в училище первого сентября, Оля быстро поведала подругам новость. Летом она встретила свою любовь. Солидного человека, в возрасте, отнюдь не мальчишку. Кавалер необычайно галантен, отлично обеспечен и сумеет дать своей жене все самое лучшее.
— Небось уже имеет парочку детей, — вздохнула практичная Лариска, за которой ухаживал только губастый Колька, по смешному совпадению тоже носивший фамилию Федотов.
— Нет, — покачала головой Оля, — он никогда не был женат.
— Больной, наверное, — хмыкнула Неля.
— Девочки, — с жаром воскликнула Родионова, — он замечательный, просто так судьба повернулась, не встретил свою половинку. Если бы вы только знали, как я его люблю!
Вплоть до Нового года Неля и Лара совсем не видели Олю. Понимая, что у подруги от любви голова пошла кругом, подружки не обижались, а помогали влюбленной девушке изо всех сил.
По пятницам кто-нибудь из них, либо Неля, либо Лара, звонил Норе и щебетал:
— Элеонора Андреевна, отпустите ко мне Ольку на выходные, с ночевкой.
Мать, естественно, давала разрешение, и девушка уезжала, только не к подружкам, а к любовнику. В марте Ольга принеслась к Ларисе и, задыхаясь, пробормотала:
— Я беременна.
— Иди сделай аборт, — посоветовала подруга.
— Ты что, — взвилась Ольга, — убить собственного ребенка? Никогда!
— А твой обоже в курсе? — поинтересовалась Лариса.
— Пока нет.
— Ну-ну, посмотрим, как он отреагирует.
— Он меня любит без памяти, — твердо сказала Оля.
Но более трезвая Лариса скептически вздохнула. Любовь одно дело, а беременность совсем другое.
Недели через две Ольга явилась в училище чернее ночи. Оказывается, она сообщила любовнику радостную, по ее мнению, новость и наткнулась на совершенно неожиданную реакцию.
Мужчина ее мечты просто расстегнул портмоне и вытащил пятьдесят рублей.
— Держи.
— Зачем?
— Ну как же, — заботливо сказал любимый, — нужно обратиться к хорошему врачу, у меня имеется такой, берет полсотни, дорого, конечно, но зато он делает свое дело просто великолепно.
— Не хочу, — прошептала Оля.
— Ну-ну, не бойся, — ласково похлопал ее по плечу любимый, — наркоз дадут, ничего не почувствуешь, заснешь спокойно, проснешься в полном порядке. Я же тебя не обычным путем к какому-нибудь Джеку Потрошителю отправляю. Не волнуйся, все культурно, стерильно и грамотно сделают. Многие мои знакомые через него прошли.
Олечка так расстроилась, что даже никак не отреагировала на фразу о многих «знакомых», отправлявшихся к гинекологу. Ее мысли были заняты другим.
— Но я не хочу убивать ребенка! — воскликнула она.
— Дорогая, — улыбался кавалер, — то, что сейчас находится у тебя внутри, ни в коем случае нельзя называть живым существом. Нет, это просто набор клеток, без души и разума. Бери денежки и телефон. Если стесняешься звонить, я сам все организую. Отвезу в больницу, привезу назад.
Оля обещала подумать и ушла. Она была глупой, наивной, восторженной, без памяти влюбленной девочкой, поэтому приняла весьма неразумное решение: рожать во чтобы то ни стало. Девушка думала, что любовник увидит младенца и мигом растает от любви к нему. Очень распространенная среди женщин ошибка. Многие молодые матери насмерть ругаются со своими мужьями, поняв, что крикливый, без конца писающийся человечек не вызывает у супруга никакого умиления и восторга. Но уж так устроены мужчины, любовь к собственному, даже очень желанному ребенку возникает у них далеко не сразу, и, как правило, это начинает происходить тогда, когда с крохой можно играть и разговаривать. Материнский инстинкт дан только женщинам.
Но Олечка полагала иначе и сообщила любовнику о принятом решении. Тот отреагировал соответственно, заявив:
— Я категорически против.
— А я ни за что не убью ребенка! — стояла на своем наивная дурочка.
Тогда кавалер ответил:
— Ладно, как хочешь. Но имей в виду, что ответственность ляжет только на тебя. Не жди от меня никакой помощи.
— Больно надо, — фыркнула Оля и, хлопнув дверью, убежала.
Пару раз после этой сцены будущий отец звонил беременной и пытался вразумить глупую девчонку, но Оля закусила удила. Нет, она родит. В конце концов мужику надоело упрашивать дурочку, и он резко оборвал всякое общение. Олечка осталась с проблемой один на один.
Матери имя отца будущего ребенка она не назвала. Элеонора пыталась уговорить дочь не портить себе судьбу, но девушка стояла насмерть. Пришлось Норе смириться с мыслью о том, что в ноябре ей предстоит стать бабушкой. Подружкам Оля тоже ничего не сообщила о личности таинственного кавалера. Она просто коротко сказала:
— Давайте считать, что я заразилась. Ветром занесло, и не надо настаивать, ничего не скажу.
Лариса и Неля не настаивали, только вздыхали, глядя на распухающий живот Ольги. Впрочем, на беременную косились и в училище. Дело происходило в начале восьмидесятых, и в глазах общественности девушка, решившая родить ребенка без предварительного похода в загс, выглядела проституткой. Вот если бы она сначала зарегистрировала брак, а потом через неделю развелась… Тогда да, тогда она честная женщина, мать-одиночка, а без штампа, простите, гулящая особа. Но Ольге было наплевать на общественное мнение, справилась она и с глубоким разочарованием, которое испытала, поняв, что любимый мужчина просто бабник, да еще и трус в придачу.
