Дарья Донцова - Жаба с кошельком
Валера машинально обернулся, увидел нечто белое, без лица, с черными кистями, торчащими из покрывала, и упал в обморок. С тех пор он больше никогда не рисковал прикидываться Черным альпинистом.
– Он чего, на самом деле существовал? – дрожащим голосом спросила Света.
– Фиг его знает, – пожал плечами Леша, – может, кто из ребят знал, чем Валера балуется, и наказать решил, а может… Вот какие казусы случаются! Впрочем, в пещерах еще интереснее бывает! Сейчас…
– Очень поучительный рассказ, – прервала я его, – но все-таки что же произошло с Алисой Кочетковой?
– Чистая ерунда, – быстро ответил Алексей, – она уже поправляется.
– Разбилась Алиска, – мрачно пояснила Света, – очень сильно, мы ее четыре часа вытаскивали.
– Она сама виновата! – заявил Леша. – Говорил же, не лазить в шахту.
– Так карабин лопнул, дефектный попался!
– Вы об этом не пишите, – обозлился Леша, – нечего народ пугать!
– И все-таки, что же произошло? – настаивала я.
Он мрачно забубнил:
– На горе имеется вход в пещеру, место неизученное, соваться туда я разрешения не давал, но некоторые дуры считают себя самыми умными.
– Зачем ты так об Алисе? – возмутилась Света. – Она просто увлекающаяся натура.
– Безголовая идиотка!
– Сам идиот.
– Тише, тише, – встряла я в их ссору, – лучше спокойно объясните, что к чему.
– Леша, – донесся слева громкий крик, – иди подскажи, какой пояс на Макса надевать!
– Раз такая умная, сама и рассказывай, – буркнул Леша, – позорь нас перед прессой. Вот понапишут дряни, «Вершину» прикроют, я тогда всем ребятам расскажу, из-за кого Толубеева лишились.
С этими словами он встал и ушел. Света растерянно глянула на меня:
– Нас ведь не закроют?
– Нет, конечно.
– Очень неприятно, что Лешка так про Алису говорил. Ей хотелось исследовать новый вход, вот она и полезла, когда Иванько в город подался, зуб у него заболел, на беду.
Я, стараясь казаться спокойной, слушала свою однофамилицу.
Воспользовавшись отсутствием начальства, Алиса решила полезть в новый лаз. Она подбивала на совместный поход Свету, но та категорически отказалась. Спуск в длинный отвесный колодец не привлекал ее, и она попыталась отговорить Алису от опасной затеи.
– Ну и трусы вы! – вскипела подруга. – Никто не хочет помочь! Значит, и ты отказываешься меня подстраховать.
– Да! – твердо ответила Света.
– И черт с тобой! – рявкнула Алиса.
Поругавшись, подруги разбежались в разные стороны. Но Света продолжала исподтишка наблюдать за Алисой: а ну как пойдет одна? Вообще говоря, спуститься вниз по веревкам можно и самой, без страховки. Алиса, опытный альпинист и не менее грамотный спелеолог, великолепно владеет техникой спуска. В землю вбивается железный крюк, за него цепляются карабины с веревками, и все. Но правила безопасности категорически запрещают спелеологам спускаться в пещеры в одиночку, ежу понятно, как это опасно.
Вот Света и приглядывала за Алисой, но потом ее саму спустили в пещеру, из которой она вылезла лишь через два часа. Первым делом она поискала глазами подругу, не нашла ее, насторожилась и стала приставать ко всем с вопросом:
– Где Кочеткова?
Народ только недоуменно разводил руками, Алиска как сквозь землю провалилась, и Света мгновенно поняла: эта сумасшедшая таки полезла одна в тот лаз.
Света мухой взлетела по склону вверх, добежала до дыры в горе, увидела крепко вбитый крюк, а на нем… карабин с оторванной веревкой.
Она упала около лаза и отчаянно закричала:
– Алиса!
– А-а-а, – донеслось из темноты.
– Ты жива? – обрадовалась Света.
– А-а-а, – последовал ответ, и до девушки дошло, что это просто эхо.
Света побежала в лагерь, мигом развернули спасательную операцию. Вниз, тщательно страхуемый, спустился сам Леша, успевший к тому времени вырвать зуб и вернуться в лагерь.
– Дело плохо, – сообщил он, когда ребята вытащили его наверх, – похоже, у нее шея сломана, но она жива, пульс есть, сознания нет.
Несколько часов Алису вытаскивали наружу. Эвакуация человека в подобной ситуации дело крайне тяжелое, а уж если пострадавший без сознания, задача усложняется многократно.
Наконец операция завершилась успехом. Кочеткову отвезли в Апрелевку, в больницу.
– Она жива? – спросила я.
Света кивнула.
– Ты знаешь, где клиника?
– Конечно, я поехала с Алисой.
– Можешь мне показать?
– Зачем?
Я схватила Свету за руку.
– Скажи, ты дружишь с Кочетковой?
Она кивнула:
– Да, всю жизнь, мы в один класс ходили и живем по соседству…
– Значит, дружите! Ты ее любишь?
– Конечно.
– Тогда слушай, Алиса попала в очень неприятную историю. Мне кажется, что… в общем, если хочешь, чтобы Алиса была жива, немедленно собирайся, и едем в больницу!
– Вы не из газеты? – широко раскрыла глаза Света. – Наврали Лешке!
– Да, я приехала к Алисе, но, как видишь, не успела! Ее хотели убить, веревка оборвалась не случайно.
– Бред, – прошептала Света, – такого не может быть.
– Давай торопись! А то убийца раньше нас доберется до клиники.
– Хорошо, – подхватилась она, – только футболку переодену.
Глава 27
Подталкивая друг друга, мы влезли на холм, сели в «Пежо» и поползли по проселку. Светлана сидела молча, лишь один раз она, тяжело вздохнув, сказала:
– Здесь никто не мог веревку перерубить! На такое наши не способны! Мы давно вместе!
Я промолчала. Иногда всю жизнь проведешь рядом с человеком, а потом с изумлением наблюдаешь, какие он выкидывает невероятные коленца!
Обратный путь показался мне более коротким. Мы без помех докатили до больницы и подошли к справочному окошку, за которым восседала бабка в мятом халате. Около нее стоял стакан с кефиром.
– Будьте любезны, – попросила я, – подскажите, в какой палате лежит Алиса Кочеткова.
– Все ходють и ходють, – недовольно протянула старуха, – покоя никакого! Когда положили?
– Вчера.
– А с чем?
– В каком смысле?
– Болит у ней чего? Ну, аппендицит или, может, гинекология?
– Она упала с большой высоты.
– Значитца, травма, – резюмировала бабка и стала медленно листать огромную амбарную книгу, – вот молодежь! Через одного мрут! А все почему? На машинах носятся, на мотоциклах, дурные головы.
Продолжая бурчать, она отхлебнула кефир, вытерла тыльной стороной кисти рот и заявила:
– Во, нашла, Алиса Кочеткова!
Я обрадовалась:
– И на каком она этаже?
– В подвале, – сообщила бабка.
Я изумилась:
– У вас там палаты есть?
– Не-а, – мотнула головой старуха, – морг тама, преставилась твоя Алиса, севодни в три часа утра.
Я вцепилась пальцами в прилавок:
– Это точно?
– Нет, – вызверилась старуха, – шуткую так! Ну народ, ваще без понятия! Померла она, померла, хочешь подробности узнать, ступай к доктору Рогову, Вениамину Сергеевичу, на второй этаж в ординаторскую.
Я покосилась на Свету, которая во время этого разговора курила на крылечке, потом подошла к ней и сказала:
– Тут такой бардак! Старуха ничего не знает, зря только в справочной сидит. Ты подожди меня пока, сбегаю на второй этаж, узнаю, куда нам идти надо.
– Ладно, – согласилась та, – на улице постою, очень у них в больнице противно воняет.
Я оставила ее на крылечке, а сама кинулась искать доктора. Неизвестно еще, какой он человек, может, рявкнет, как эта злая бабка с кефиром.
Но Вениамин Сергеевич оказался приветливым дядечкой в очках.
– Мы сделали все, что смогли, – начал объяснять он, – но, как говорится, увечья, не совместимые с жизнью. Я сразу понял – она не жилица, тяжелейшая черепно-мозговая травма. Кочетковой была моментально сделана операция, но увы! Мы не боги! Очень жаль девушку, молодая, совершенно здоровая, и пожалуйста! Я бы этот лагерь давно прикрыл! В прошлом году у них двое ноги сломали, а у одного мужика сердечный приступ приключился. А теперь вот – смертельный исход!
– К ней никто не приходил?
– Кого вы имеете в виду?
– Ну, может, подруга, мать, сестра, любовник?
– Нет, да мы бы и не пустили посторонних в реанимацию.
– Может, она что-то говорила перед смертью?
– Скончалась, не приходя в сознание!
Я спустилась вниз и пошла к Свете. Очевидно, на моем лице отразилось все, потому что моя однофамилица вдруг прижала к груди остренькие кулачки и прошептала:
– Алиса?.. Да? Да?
– Да.
Света широко распахнула глаза, попятилась, облокотилась на «Пежо» и простонала:
– Так и знала, что этим закончится! Все к тому шло! Все!
Из ее глаз потоком хлынули слезы. Я открыла машину, посадила туда Свету, влезла за руль и поехала искать аптеку.
Раздобыв новопассит, я влила в Свету почти половину бутылочки. Она сидела, раскачиваясь, иногда лишь повторяя:
– Алиска! Алиска! Так я и знала.
Я погладила ее по плечу.
– Ты лучше говори больше, легче станет!
