Дарья Донцова - Кнопка управления мужем
– Он был большой, метра два в высоту и шириной с цистерну для кваса, – выдала Ирина. – Упал сверху, с потолка. Сначала нырнул, потом встал, потянул ко мне свои ласты…
Я обиделась. Два метра в высоту и шириной с цистерну для кваса? Может, фигура у меня и далека от совершенства, но совсем не похожа на одну из колонн, установленных перед центральным входом в Большой театр. Ирине надо срочно посетить окулиста.
– У червячков нет ног, и ластами их господь не снабдил, – улыбнулась Катя.
– Не-е-ет, – протянула заполошная девица, – вчера я смотрела кино, там такие твари на Нью-Йорк напали. Что им стоит сюда перебраться?
Медсестра открыла рот и секунду стояла молча. Наконец снова обрела дар речи:
– До Америки надо много часов добираться на самолете. Но ведь бесхребетной твари билет не продадут, значит, ей своим ходом ползти предстоит. Если вы вчера чудище в США видели, то оно никак сегодня в «Нирване» оказаться не могло. Будьте умничкой, опускайтесь в воду, я с вами посижу…
Но глупышка Ирина не послушалась и, зарыдав, убежала. Катя посмотрела ей вслед, протяжно вздохнула, вынула из кармана халата мобильный.
– Лен, Комиссарова скандал закатила. Представляешь, ей в релакс-ванне привиделся иноземный червь. Да, именно то, что ты услышала, инопланетное чудище с ластами. Оно стояла на ногах, рычало, пускало слюни, а потом пообещало сожрать Комиссарову с соусом табаско.
Я прикусила губу. Вот так рождаются сплетни. Одна приписывает мне гигантские размеры, вторая добавляет про слюни и зверский аппетит.
– Кабы монстр Ирину и впрямь слопал, я бы ему поаплодировала, – продолжала работница лечебницы. – Все соки дура из персонала выпила. Монстр – ее новенькая фенька. Раньше кретинке везде инфекция чудилась, она жаловалась Лидке, что я нестерильные простыни на кушетку стелю. Уж не знаю, что девица сегодня нюхала, курила или жевала, но она из релакс-зала удрала, процедуру не провела, а это очень странно. Комиссарова за свои бабки удавится. Десять минут назад, когда переодевалась, она предупредила меня: «Я постоянный клиент, мне положено еще полчаса халявных». Небось истеричка уже отправилась жалобу строчить. Бери своих девок и рысите сюда. Вымойте тщательно кабинет, перетряхните корзинки…
Я похолодела. И что мне теперь делать? Понятия не имею, почему очутилась тут, а не в квартире Лидии. Вроде все сделала правильно: на крыше пригнулась, отсчитала третью трубу слева… Слева? Черт побери, следовало пойти направо! Виола, ты полная идиотка. И лебедка упала в бассейн потому, что не хватило терпения закрутить винт на полных четыре оборота, я решила, что трех с тремя четвертями вполне хватит. Ведь предупреждал же меня Юрий Михайлович, твердил про осторожность и аккуратность! Нет бы его послушать и сделать все, как надо.
– Короче, отполируйте кубатуру до блеска, – продолжала тем временем Катя. – Не дай бог Лидка сюда припрется, шмон устроит и действительно где-нибудь несчастного червячонка обнаружит. Не оберемся тогда беды, выпрет она и меня, и тебя с девками на улицу. Злая такая со вчерашнего дня ходит, орет на всех, огнем плюется. Не подведи нас. Давай живей, я тебя в холле подожду.
Медсестра исчезла за дверью, и я пулей выскочила из корзинки. Что делать? Куда деваться? Обычным путем воспользоваться нельзя, у двери сидит Катя.
Мои глаза быстро обежали помещение. Окон в нем не было, стены от пола до потолка покрыты кафелем, есть четыре плетеные корзины, в одной из них я пряталась. А что там за ширма?
Я кинулась к белой складной конструкции, забежала за нее и чуть не зарыдала от счастья. Еще один выход! Я осторожно нажала на изогнутую ручку и толкнула дверь. Перед глазами протянулся пустой коридор, заканчивавшийся дверью. Вне себя от радости я пошла вперед, дошла до торца, осторожно приоткрыла коричневую пластиковую панель и – живо захлопнула ее. Помещение, куда я заглянула, оказалось огромной кухней, где сновала масса людей в белых куртках и шапочках. Нечего было и думать о том, чтобы незамеченной прошмыгнуть мимо поваров и их многочисленных помощников.
Положение стало смахивать на безвыходное. Может, все-таки рискнуть? Пригнуться, встать на четвереньки… Ну и глупость лезет мне в голову! Представляю, как отреагируют работники пищеблока, когда увидят, как вдоль плиты в коленно-локтевой позе передвигается некто, здорово смахивающий на человека-паука в глубоком трауре. Небось я сразу получу чугунной сковородкой по затылку. Минуточку! Ведь черное латексное одеяние можно снять! Ага, и тогда я останусь в одном нижнем белье. В общем, куда ни кинь, везде клин…
– Тань, убери остатки риса для суши на завтра, – заорал чей-то бас, – отнеси в холодную кладовку. Да поторопись, смена заканчивается, все домой хотят, не тормози.
– Ща, Леонид Матвеевич, – ответил пронзительный дискант.
За дверью, около которой я предавалась пустым размышлениям, послышались шаркающие шаги. В полном ужасе я завертела головой и ринулась к занавеске в надежде спрятаться за ней. Но там была очередная дверь, я дернула ее и шмыгнула внутрь узкой длинной комнаты, в которой горела лампа дневного света.
Стало понятно, что меня занесло в подсобное помещение. Здесь громоздилась гигантская мясорубка (в ней, казалось, можно прокрутить целиком слона), справа и слева стояло с десяток огромных, многолитровых кастрюль серого цвета, похоже, прикрепленных к полу. А воздух тут был заметно холоднее, чем в коридоре и кабинете с бассейном.
Раздался громкий стук, потом звук шагов. Недолго раздумывая, я подняла крышку одного чана и прыгнула внутрь. Под ногами что-то чавкнуло, в нос ударил знакомый запах. Я присмотрелась и поняла, что сижу на свежем мясном фарше.
Глава 30
Дав себе честное слово никогда не заказывать ни в одном ресторане бифштексы, я замерла, стараясь дышать через раз. В кладовую кто-то вошел и, тихо напевая себе под нос, чем-то загремел. Затем послышались скрежет, непонятные шлепки, и наконец воцарилась тишина. Я чуть-чуть приоткрыла крышку, увидела, что комната пуста, перевела дух, встала и заметила левее мясорубки висящий на крючке синий халат. В голове начал оформляться план спасения. И вдруг справа раздалось счастливое повизгивание. Я вздрогнула, повернула голову… и с губ слетел уже привычный вопрос:
– Маффи, как ты сюда попал?
Пагль завертел хвостом, присел на задние лапы, потом пружиной взвился вверх и запрыгнул ко мне в кастрюлю. Я погрозила хулигану кулаком, хотела выбраться наружу, но тут из коридорчика донесся знакомый голос:
– По всем углам паутина! Как ты убираешь?
– Это не наша территория, – заныла в ответ женщина, – она к кухне относится.
– Ну, сейчас я все тебе объясню, – пригрозила Лидия. – Заворачивай сюда!
– Че там делать? Не лечебница это, чулан для харчей, – гундосила тетка.
Я покрылась холодным потом, присела, закрыла крышку и зашептала Маффи на ухо:
– Милый, умоляю, молчи.
Пагль разинул пасть, но я не растерялась, схватила горсть фарша и засунула его собаке между зубов. Пес заработал челюстями. Но мне не стало спокойнее, потому что в хранилище заготовок вошла Лидия, которая, по расчетам Юрия Михайловича, в данный момент должна наводить марафет в салоне красоты.
– Че вы меня сюда притащили? – жалобно заныла ее спутница.
– Варвара Сергеевна! Отвечай на вопросы! – велела Зимина. – Что ты у меня в квартире сперла?
Я вздрогнула. Значит, правая рука Гертруды Марковны разговаривает с бабкой, продавшей свой дом целительнице Надежде?
– Господь с вами, Лидия Семеновна! В чем меня обвиняете? Окститесь! Никогда даже крупинки чужой не прихвачу! – затараторила пенсионерка.
– Не ври, Варвара! – рявкнула Зимина. – Мне Настя призналась.
– В чем, Лидия Семеновна? – закудахтала старуха. – Я с Анастасией не дружу, чай вместе не пью. И ежели у вас чего исчезло, это как раз Настькиных рук дело, она у вас генеральную уборку делает, я вообще на третий этаж не суюсь.
– Видишь мясорубку? – неожиданно спросила Лида. – В ней корову с костями легко прокрутить можно. Будешь брехать, я тебя туда запихну и вмиг в фарш превращу.
– Ой! – воскликнула в испуге бабулька.
– Не сомневайся, именно так и сделаю, – зашипела Зимина, – никто не догадается, куда Николаева подевалась, нажарят из тебя котлет и съедят.
– Ой, что вы говорите. – залепетала Варвара Сергеевна, – побойтесь бога.
– Это тебе господа опасаться следует! – взвилась Лидия. – Воровка!
– Чтоб мне под землю провалиться, клянусь маминым здоровьем, – зачастила бабка. – Никогда, ни за что…
– Мать твоя давно на кладбище, – прервала ее Зимина, – ей здоровье уже не понадобится. Настя все мне выложила, теперь от тебя услышать хочу, как дело обстояло. Ну, вещай про губку!
– Так вы из-за пустяковой дряни шум подняли? – обрадовалась старуха. – А я уж испугалась, что у вас дорогую шмотку сперли или цепочку золотую, и вы меня зазря виноватите.
