Наталья Александрова - Визит очумелой дамы
- Я, Михал Михалыч Пришвин, родную природу люблю... И желаю большого плаванья вашей школе как большому кораблю...
Закончив декламацию, солидный отличник неторопливо, с достоинством спустился со сцены.
Многочисленные родители, собравшиеся в зале, дружно зааплодировали шедевру завуча, а бабушка усатого Булочкина украдкой вытерла невольно набежавшую слезу.
Эльза Афанасьевна еще раз взмахнула рукой, и на смену Булочкину снова выплыли девочки - березки, на этот раз они исполняли сложный хореографический номер "ручеек", но наиболее зоркие и внимательные родители заметили, что к лиственной веренице присоединилась еще одна участница - миниатюрная худощавая старушка, одетая в такое же, как у девочек, белое ситцевое платье с редкими черными крапинками.
Внимательные родители не придали странному явлению должного значения, подумав, что это - либо какая-то школьная служительница, которой поручили усилить своим участием березовый хоровод, либо чья-нибудь не в меру активная бабушка, решившая тряхнуть стариной.
Завуч же Эльза Афанасьевна сначала вообще ничего не заметила. Дело в том, что она отличалась неважным зрением, но по поводу праздника очков не надела, считая, что они ее портят, поэтому в этот день все березки были для нее совершенно на одно лицо.
И только когда одна из березок в нарушение сценария остановилась возле портрета виновника торжества Михаила Михайловича, она почувствовала неладное и громко зашептала:
- Крайняя березка, ты нарушаешь порядок! Крайняя березка, кому сказали, ты действуешь не по сценарию!
Однако непослушная березка не обратила на ее слова никакого внимания. Более того, березка обхватила портрет Пришвина и стала шарить руками за массивной деревянной рамой.
Эльза Афанасьевна подумала, что такое бурное проявление чувств к усатому классику вряд ли уместно, и выдвинулась на сцену, собираясь призвать к ответу нарушительницу порядка, но та вытащила из-за портрета Пришвина какой-то небольшой предмет и стремглав убежала со сцены.
Что именно вытащила из-за портрета недисциплинированная березка, завуч по внеклассной работе не разглядела, поскольку, как уже было сказано, не надела в этот праздничный день очки, но на всякий случай крикнула вслед беглянке:
- Крайняя березка, тебе будет снижена итоговая оценка за поведение в первой четверти будущего учебного года!
Странная березка не обратила на эту страшную угрозу абсолютно никакого внимания, а сидевшая в зале на почетном месте библиотекарь Тамара Васильевна только пожала плечами - она отлично знала свою эксцентричную приятельницу и привыкла уже ничему не удивляться. У Тамары Васильевны были другие заботы, то есть одна большая забота - нужно было следить, чтобы ничего не случилось с портретом классика русской и советской литературы Михаила Михайловича Пришвина. Она очень не хотела давать портрет напрокат - дело неслыханное, но ее уговорила завуч Эльза Афанасьевна - очень активная женщина, много делающая для шуваловской библиотеки. Никак нельзя было ей отказать. Завуч задумала детский праздник, посвященный Пришвину, а какой же праздник без портрета. А портрета нигде не нашли. В кабинете литературы остались только Толстой, Чехов и Достоевский, и даже Горького недавно сняли и положили на шкаф.
В общем, внимая уговорам завуча, Тамара Васильевна встала на шаткую табуретку и сняла Пришвина со стены, предварительно вытерев с него многолетнюю пыль. После этого она принарядилась и отправилась на праздник в обнимку с портретом.
И вот теперь она строго следила, чтобы портрет не испачкали, не поцарапали и никуда не дели.
***
После разговора с девицей из отдела иностранной литературы я тяжко вздохнула.
- Пришвин пропал...
- Может, хватит дурака валять, - холодно осведомилась Лиза, - что ты еще придумаешь? Куда вы дели завещание?
- Иди к черту! - мгновенно разозлилась я. - У меня тетка пропала, вдруг ее тоже похитили?
- Да кому она нужна-то, твоя тетка престарелая! - Лиза махнула рукой и отвернулась.
Она стремительно переставала мне нравиться, да, откровенно говоря, и не нравилась никогда. Все эти заморочки с завещанием я лично завела только из-за Юльки, какое-то у меня было к ней теплое чувство... Хотя что уж теперь.
- Теперь обязательно нужно найти Лушу! - спохватилась я. - Господи, только бы с ней ничего не случилось!
- Послушайте! - окликнула меня девица в красном платье в горошек.
Она вышла вслед за нами на крыльцо подышать воздухом.
- Я тут подумала и решила, что Лукреция Николаевна, наверное, в школу пошла...
- В школу? В какую школу? - встрепенулась я. - Вроде бы туда ей уже поздновато... Опять же все школы закрыты, лето же...
- Она пошла туда на литературный праздник, - тянула свое девица, - там завуч очень активная, она все время праздники устраивает, детям просто покою не дает.
Я тут же вспомнила своего завуча Элеонору Михайловну, которая тоже обожала устраивать праздники с пеньем и танцами, а также с декламацией чудовищных стихов собственного сочинения, и подумала, что всех завучей средних школ следует на том свете организовывать в сводный хор, чтобы они все время пели пионерские песни и рассказывали стихи о советском паспорте. Но до того, чтобы устраивать праздники летом, наша Элеонора никогда не доходила, каникулы - это святое...
- Где эта школа находится? - практичная Лиза прервала мои размышления на полуслове.
- Это там, где дома высокие, через проспект, средняя школа номер шестьсот шестьдесят шесть...
- Свят, свят... - мне захотелось перекреститься от такой цифры.
- Тамара Васильевна тоже туда пошла, - мямлила унылая девица, - она с портретом...
Лиза уже бежала к машине.
- Хотела ее тут бросить, да, видно, придется еще на ней проехать, - озабоченно говорила она, - нельзя в городе на бандитской машине ездить, да у меня и прав с собой нету...
Возле школы царило оживление: стояло несколько машин - видно, родители приехали посмотреть на своих поющих и пляшущих чад, густо роились наглые подростки.
Мы запросто просочились внутрь, никто не препятствовал. Народу в зале было много. На сцене крохотная девчушка что-то пела тоненьким голоском о родных просторах.
- Гляди, вон он, Пришвин! - Я ткнула Лизу в бок. - Теперь бы еще тетку найти...
Лиза пожала плечами и отвернулась.
Девчушка кончила петь, ей сдержанно похлопали, после чего на сцену вышла дама с высокой прической, напоминающей плетеную булку с маком. Не нужно быть физиономистом, чтобы угадать в даме завуча. Дама церемонно раскланялась и объявила, что праздник, посвященный Пришвину, закончен. Публика обрадованно потекла к выходу.
Нас с Лизой разделили, и вдруг я заметила знакомую белую панаму с синей ленточкой. Луша, а это, конечно, была она, спиной почувствовала мой взгляд и обернулась. Я хотела броситься к ней, но что-то меня остановило. В самом деле, что это мы с Лушей так беззаботно себя ведем? У меня бандиты на хвосте, тут еще прибалт какой-то подозрительный замешался, да и сама Лиза не внушает доверия...
Я вопросительно показала глазами на портрет Пришвина, и Луша, тотчас поняв вопрос, глазами же ответила, что дело в шляпе, и пальцами сделала кружок, что означает: о'кей, мол, все путем, все по делу...
Сделав совершенно незаинтересованное выражение лица, я шагнула к ней, прихватив по дороге валявшуюся березовую веточку, отвалившуюся, надо думать, от какой-нибудь нерадивой березки. Прикрывшись этой веточкой, я зашептала Луше:
- Ступай домой немедленно, по дороге ни с кем не разговаривай, в библиотеку - ни ногой! И панаму эту приметную сними!
Надо отдать должное Луше, она не стала спорить и препираться, очевидно, по моему тону поняла, что дело серьезное, тут же резко развернулась и устремилась к выходу на улицу. Я проводила глазами ее сухонькую миниатюрную фигурку и обвела глазами зал в поисках Лизы. Ее нигде не было. Тогда я приникла к окну, заметила там выходящую Лушу, проследила, как она беспрепятственно скрылась за углом, и облегченно вздохнула. И тут же услышала хорошо знакомый голос.
Женщина говорила тихо и злобно, скорее шептала. Голоса ее собеседника я не расслышала и вскоре поняла, что говорит она по телефону.
- Она здесь! Ты можешь себе представить, она здесь, и ходит по залу как ни в чем не бывало! Нет.., никакой охраны при ней нет. Да говорят тебе, что она одна!
Она помолчала немного, слушая, потом прошипела громче, так что слышно было не только мне:
- Эти придурки куда-то подевались! Машина их у школы, самих нету.., немедленно приезжай сюда! Я буду держать связь...
Обмирая от страха, я выглянула из-за угла, то, что я увидела, не явилось для меня неожиданностью. По мобильнику разговаривала Римма Караваева собственной персоной.
Обмахиваясь березовой веткой, как будто мне жарко, я продефилировала мимо и, стараясь не торопиться, двинулась на поиски Лизы. Куда она запропастилась, хотелось бы знать?
