Дарья Калинина - Беспредел в благородном семействе
– Только не в Советской армии!
– Да, дело в том, что служили наши друзья именно в Советской армии и в то время, когда подобный адюльтер, выплыви он наружу, никого бы не порадовал. Поэтому свои внебрачные связи все четверо скрывали очень тщательно. Настолько тщательно, что даже сами рогатые мужья не подозревали о появившихся у каждого из них на голове ветвистых украшениях. И уж конечно, ни одному из них и в голову не могло прийти, что такие украшения может подарить ему лучший друг – человек, с которым он привык делиться всем, за исключением, как они полагали, своей жены.
В комнате стало совсем тихо. Ни Юра с Павлом, ни их жены не осмеливались и головы поднять. И это, во-первых, говорило о том, что все рассказанное Залесным – правда и друзьям очень стыдно за совершенные ими всеми когда-то грехи. А во-вторых, что не такие уж они четверо и пропащие люди. Если могут испытывать стыд, значит, не все еще для них потеряно. Да и виноваты были в равной степени все четверо. А значит, и простить друг друга могли только все вместе.
Однако до этого пока было еще очень далеко. И мрачные лица Павла с Юрой, и смущенные лица Аллы и Раисы говорили, что общее примирение неблизко.
Глава 15Алена не выдержала затянувшегося молчания первой.
– Ну и что? – спросила она у Игоря. – Допустим, ребята… поменялись своими женами. Не знаю, как ты вообще об этом узнал и зачем рассказал нам всем – это твое дело. Но как тот давний адюльтер может быть связан со случившимися у нас в «Дубочках» злодействами?
– На первый взгляд вроде бы и никак. Но это только на первый. А уже на второй и на третий все окажется совсем не так однозначно. Дело в том, что эти четыре измены принесли после себя реальные плоды. Обе блудодейки, изменившие своим мужьям, забеременели. И так как женщина почти всегда знает имя отца своего ребенка, то и эти две женщины не стали исключением.
Взглянув на Аллу с Раисой, следователь потребовал:
– Правду я говорю?
Как ни странно, первой ответила Раиса. Голос ее звучал глухо, встречаться с кем-либо глазами она избегала.
Но тем не менее на вопрос Залесного ответила:
– Я знала, что ношу в себе ребенка от Юры, с первого же дня, как поняла, что беременна.
– Откуда?
– Посчитала дни и поняла. Мы с Павлом не так уж часто занимались сексом даже в молодости. Он все больше по сторонам поглядывал. Так что я поняла, что родить мне придется ребенка от Юры, а не от мужа.
– И что ты ощутила?
– Смущение. Я совсем этого не хотела. Хотя одну себя винить тоже не могу. Павел всегда мне изменял. И не надо думать, будто бы Алла у него была единственной любовью на стороне.
– А ты, Алла? Когда ты поняла, что у тебя родился ребенок не от мужа, а от любовника?
– Только после родов, – глухо отозвалась Алла. – Да и то не сразу. Но как-то гуляли с Валькой, он побежал, споткнулся. Глянула я на него и замерла. Ведь двигается в точности как Пашка! Тот тоже всегда был неуклюжим. Где ни ступит – упадет.
Она вытерла сбежавшую по щеке слезу.
– С тех пор жила как на вулкане. Вдруг Юрка или кто другой прознает про то, что ребенок у меня от Павла? К счастью, Валька всегда тощий был в отличие от Павла. Это всех и сбивало с толку. До сих пор никто не сказал, что сын-то у меня – вылитый друг моего мужа.
– Павел в юности тоже тощим был, – произнесла Раиса. – Я его юношеские фотки видела, там они с Валькой словно в одной форме отлиты. Это муж с годами вес и солидность набрал. Наверное, и Валька с годами жирком обрастет.
В голосе Раисы, когда она заговорила про Валю, послышались прямо-таки материнские нотки. Да и голос Аллы, когда она заговорила про дочь своей подруги, тоже звучал тепло и мягко.
– И Янка, как я теперь понимаю, в Юру пошла. Ей с ним всегда куда проще было общаться, чем с Павлом. Оно и понятно – чуяла девчонка, кто ее родной отец. А мне-то и невдомек.
Алена удивилась:
– То есть ты не знала, что Раиса родила дочку от твоего мужа?
– Нет, конечно! – воскликнула Алла. – И Раиса тоже не знала, что у меня Валька родился от ее мужа. Мы же с ней подругами были. Как лучшей подруге признаешься, что имеешь ребенка от ее мужа?
Разумеется, не признавшись друг другу, любовницы поспешили признаться в том своим любовникам. В произошедшем они винили в первую очередь мужчин. Алла рассказала все Павлу. Раиса поделилась с Юрой.
Теперь Игорь взглянул на мужчин:
– И что же вы решили предпринять?
– А ничего, – хором ответили мужчины. – Решили, что молчать будем. Так лучше для всех.
И Залесный, улыбнувшись, продолжил говорить:
– Да, друзья мои, весь курьез случившегося заключался в том, что ни один из мужей до сегодняшнего дня даже не догадывался о том, что на самом деле воспитывал чужого ребенка.
– Как же так?
– Парадоксальным образом, зная о собственной неверности, мужчины отчего-то были свято уверены в непоколебимой верности своих жен. Юрий не догадывался о том, что жена изменяет ему с кем-то, и особенно что этот кто-то может оказаться его лучшим другом – Павлом. А Павлу, в свою очередь, и в голову не могло прийти, что жена наставляет ему рога с Юркой или с кем-то еще. Каждый мужчина был твердо уверен, что является счастливым папашей сразу двух малышей. Что у него есть два отпрыска. Один от законной жены, а второй от любовницы.
– И что? Ни Юра, ни Паша не знали о том, что растят чужих детей?
– Нет. У них и сомнений в этом никогда не возникало.
– Но ведь у детей есть физическое сходство со своими биологическими отцами. Янка миловидна, как Юра. У самого Павла от Раисы никогда не могла бы родиться такая дочь. А Валентин настолько похож на Павла, что это заметила даже его мать.
– А вот отцы ничего такого не замечали. Они жили в уверенности, что имеют по двое детей – законного и незаконного. И удивительным образом сознание этого лишь еще больше укрепляло их дружбу.
– С чего бы это вдруг?
– Во-первых, оба отца хотели иметь возможность принимать участие или хотя бы наблюдать за тем, как растут оба их ребенка, и от законной супруги, и от любовницы. А единственной возможностью для этого было сохранять и всячески укреплять дружбу между их семьями. Но кроме сознательного фактора, я думаю, был еще фактор и бессознательный. Оба мужчины, сознавая и испытывая постоянное чувство вины друг перед другом, пытались, как могли, загладить свой проступок, и потому каждый из них был особенно внимателен и услужлив по отношению к обманутому другу. Павел стремился искупить свою вину перед Юрой. А тот, в свою очередь, стремился быть полезен Павлу во всем, в чем только мог. Ведь оба мужчины считали: их друг воспитывает, кормит и поит его родное дитя. И потому они оба старались помогать друг другу, как и чем только могли.
– Потрясающе, – пробормотала Алена. – Кто бы мог подумать!
– А кое-кто, уверяю тебя, и подумал! – загадочно произнес Игорь.
– Но все равно непонятно, какое это имеет отношение к убийствам в усадьбе? Допустим, родили женщины детей от любовников, но ведь мужья об этом не узнали! Так что, можно сказать, обман сошел им с рук!
– К сожалению, недаром люди говорят, что все тайное когда-нибудь становится явным. Так и для наших друзей в конце концов наступил час расплаты. И кто бы мог подумать, что случится это именно тут?!
– У нас в «Дубочках»?
– Да.
– Но… как? – удивилась Алена. – Ни я, ни Василий Петрович и знать ни о чем таком не знали. Или… Вася, ты знал?
– Аленушка, клянусь тебе, сам до сих пор в шоке. Узнал сегодня, когда эти двое героев-любовников у нас в «Седьмом небе» друг на друга с кулаками бросились! Это Игорь откуда-то узнал.
– Откуда же?
Все вопросительно посмотрели на Залесного. Тот пожал плечами:
– Я тоже точно ничего не знал. Я лишь предположил. Удивительно, но мое предположение оказалось верным.
– И ты за этим поехал в «Седьмое небо»? Хотел стравить между собой Юру с Павлом?
– Нет, и в мыслях не держал. И в кабачок я поехал совсем с другой целью.
– С какой же?
– Хм… Хотел об этом рассказать вам позднее, но ладно уж, расскажу прямо сейчас. Дело в том, что за час до этого я получил послание от Лены.
– От кого? От Лены? Но… но она же мертва.
– Я знаю.
– Хочешь сказать, что ты получил от нее весточку с того света?
– Можно сказать и так. Но на самом деле письмо она мне послала, еще будучи живой. Просто я такой недотепа, не додумался до сего дня проверить свою электронную почту, где это письмо дожидалось меня все это время.
Вечером после ухода Павла и Юры, а следом за ними и Василия Петровича следователь отправился к себе. Намереваясь поработать, он включил планшет. И тут, словно внезапно повинуясь какому-то непонятному импульсу, он решил проверить свою почту.
