Владимир Круковер - Зачарованный киллер-2
У боевика были дети и, как он знал, сейчас они с женой должны были находиться именно в Детском мире. Он обещал, что любые подарки они сами выберут вечером за несколько часов до Нового года, а он их оплатит, не торгуясь. Но из–за этого задания он попросил подменить его в походе за игрушками супругу, обещая до двенадцать обязательно вернуться. И, конечно, управился бы и успел к новогоднему тосту, он действительно был профи, успел повоевать в Египте и в Афгане.
А сейчас он посмотрел на Верта, потом решительно встал и прибавил звук.
Верт еще не совсем отошел от нервного срыва, вызванного перенапряжением, и от удара рукояткой пистолета по затылку. Он отпивал из стакана шампанское и говорил непривычно сдержанно (обычно Верт любит поболтать).
— Что я могу добавить? Буквально за несколько минут до случившегося мы с шофером (Верт показал рукой куда–то вбок) отбили от пьяных хулиганов девушку (Верт показал рукой куда–то в другой бок). И ни один прохожий не соизволил даже остановиться. Я это к тому, что безнаказанность разных бандитов в России выгодна не только бандитам, но и тем, кто сидит на самом верху (Верт показал рукой куда–то вверх). Никогда не поверю, что такие мощные карательные силы, которыми мы располагали и располагаем (Верт зачем–то показал рукой куда–то вниз) не могли справиться с бандитизмом…
Физиономию Верта на экране сменила агрессивная ведущая.
— Мы продолжаем прямой репортаж из магазина «Детский мир», — сказала она и зачем–то нахмурилась. — Мы сейчас не будем касаться вопросов политики. Наш герой контужен, террорист успел нанести ему удар по голове. Мы пригласим его в нашу гостиную и зрители смогут побеседовать с господином Вертом в интерактивно. Только что мы узнали, что за преступниками пришла машина из Федеративной службы безопасности. Мы следуем за ними, чтоб держать вас в курсе событий.
Слова «Детский мир» будто ударили боевика по лицу. Он как–то беспомощно огляделся по сторонам, открыл холодильник, вытащил бутылку водки, которую Верт держал на всякий случай, отвинтил пробку, набухал стакан до краев и выпил, не закусывая…
ФСБ
Капитан Плотник выглядел совершенно ошарашенным. Он уже смирился с тем, что лавры защитников из его рук ускользнули, но появление на сцене борьбы с террористами Верта, которому давно пора упокоиться с миром в собственной квартирке от рук подчиненных Гения, под неслышное «стрекотание» установленной недавно видеозаписывающей аппаратуры, сбило его с толку.
А как хорошо было придумано! Верта убивает человек Гения, люди Плотника задерживают киллера, неопровержимые доказательства прокручиваются на видике, тот сдает хозяина — и Гений на крючке у ФСБ.
Тертый Гбшник действительно растерялся и, хотя ему надо было ни секунды не медля отзывать группу из подъезда вертовского жилья, он этого не сделал. Вернее сделал, но позже. И это могло стоить ему погон.
Магазин «Детский мир»
— Вот, если бы тот, кто когда–то стоял на этой площади, был жив, мы бы беды с бандюгами не ведали! — разглагольствовал Верт, все время показывая рукой в разные стороны. — Нет, вы не подумайте, что я Дзержинского одобряю, напротив. Но он — исполнитель, в умелых руках такой каратель принес бы пользу несомненную. Вообщем, тьфу на все это. Мне телевизор купить нужно…
— Уже не нужно, — сказал шофер, поддерживая Верта под руку (того все еще покачивало), — телевизор в машине.
— Но, деньги… — полез Верт в карман.
— Это подарок, — сказал шофер. — Директора магазина. Отдал из своего кабинета. Вместе с видиком. Да, кстати, вот возьмите.
И он протянул Верту сто долларов, полученные недавно.
— Оставь, тебе нужнее, — смущенно сказал Верт.
— Не могу, — твердо ответил шофер.
Верт посмотрел ему в глаза, потупился, сунул деньги в карман, но вдруг оживился.
— Дети есть? — спросил он шофера.
Квартира Верта
До курантов оставалось несколько минут. Мои планы несколько нарушились: Новый год я встречал не один. Напротив меня сидела…
Впрочем, лучше я расскажу все по порядку.
Мы остановились у подъезда, вытащили телевизор из багажника (шикарный Шарп с огромным экраном отдал нам растроганный директор), подняли его на руки и поволокли в подъезд. Он не был тяжелым, просто неудобная была коробка, едва в дверь прошла. Шофер шел впереди, напоминая неуклюжего рака, а я ловил наощуп ступеньки ногами. Вдруг в подъезде что–то гулко бахнуло, набежал топот, наш сшибло вместе с телевизором, меня схватили за шиворот и, как котенка, выволокли на улицу, где бросили на снег.
Я лежал беспомощно, ни о чем не думая, но те же руки рывком подняли меня на ноги и толкнули за машину.
Соскальзывая на снегу я выглянул и тот час присел. Мужик, столь эффектно вышвырнувший меня из подъезда, стоял спиной и целился из огромного пистолета в другого человека, плохо видимого в темноте подъездного входа (опять украли лампочку, сволочи). Выстрелы на улице были не такими громкими. Потом неясная тень в подъезде осела, а мужик начал стрелять вверх и оттуда, подобно гигантской летучей мыши, спланировало чье–то тело, ударившись о снег с каким–то мокрым звуком и не подпрыгнув, а сразу обмякнув на этом жестком снегу.
Тут же, будто шел скверный боевик, вывернула из–за угла дома машина. Опять началась стрельба, по–видимому стреляли из машины. Мужик упал на живот и перезаряжал обойму. Машины промчали мимо, с визгом скрылись. Мужик выпустил пистолет, обойма виднелась в его полураскрытой ладошке…
Я подошел к нему. Он был жив. Мы с шофером погрузили его в многострадальную, набитую дорогими игрушками, машину и довезли до больницы, которая, к счастью, была в соседнем квартале.
Когда мы вернулись, коробки с остатками телевизора в подъезде уже не было. Московский обыватель умеет быть невидимым даже тогда, когда вывинчивает подъездные лампочки.
В общем, «Голубой огонек» мне придется смотреть в черно–белом варианте. Да и видик мне не достался, я буквально навязал его шоферу. Тот был до такой степени растерян перед этой чередой происшествий, что мне стало его жалко. Если бы он знал, что то, что ему пришлось пережить, составляет повседневность моей жизни!
Да, черно–белый «Огонек» — не подарок. Но мне, возможно, будет не до телевизора. Ведь напротив меня с бокалом в руке сидит Гюльсара, соратница тех самых террористов, узнавшая меня не в машине, а при ярком свете, в самом магазине.
Но это уже совсем другая история…
Конец второй книги
