Дарья Донцова - Уха из золотой рыбки
Света покачала головой:
– Нет. Говорю же, мы редко общались, да и не нравилась она мне особо, врала много. Так, перезванивались одно время, а потом я замуж вышла, ребенок родился, не до подружек стало.
– А Инга Федоровна говорила, будто вы Настю на работу пристроили?
Света кивнула:
– Это правда. Встретилась с ней случайно на улице, ведь практически в одном дворе живем, пригласила к себе, поболтали немного, то да се, Настя сказала, что давно ищет место.
Света тут же воскликнула:
– Моему мужу нужна лаборантка, зарплата, правда, невелика!
– Все лучше, чем ничего, – оживилась Настя, – а меня возьмут?
– Почему бы нет? – улыбнулась Света. – Прямо сегодня попрошу Павла.
Вот так Настя оказалась в лаборатории.
– Ваш муж ничего не рассказывал о Насте?
Света пожала плечами:
– Нет. Один раз только спросил: «Вы что с ней, правда близкие подруги?» А я ответила: «Да нет, просто учились вместе, в одном классе». Настя, когда вышла на работу, мне звонить перестала, да я особо не горевала.
– Ваш муж сейчас на службе?
– Да.
– Если подъеду к нему, он меня примет?
Света взяла трубку.
– Паша? У меня сидит женщина, майор милиции, она следователь, занимается делом Насти. Как это какой? Насти Кусакиной, твоей лаборантки. Ну не знаю почему, сейчас решили расследованием заниматься. Ты можешь с ней поговорить? Прямо сейчас. Ага, хорошо.
Света положила телефон на стол.
– Вы езжайте в лабораторию, там у входа секьюрити стоит, попросите его вызвать Павла Николаевича Беляева, муж спустится и проведет вас в кабинет. Адрес такой…
Я села в «Пежо» и осторожно поехала по улицам, покрытым жидкой грязью. Того, кто задумал преступление, следует искать в окружении Насти и Аси. Обе девицы были замешаны в деле, и обе погибли одинаковой смертью. Слишком много совпадений для того, чтобы считать их кончину банальным дорожно-транспортным происшествием.
Когда Павел Николаевич спустился к охраннику, я постаралась не рассмеяться. Довольно длинные, мелко вьющиеся волосы профессора стояли дыбом, словно ученого шандарахнуло током. Сильно измятый, некогда белый халат был застегнут криво, одна из брючин оказалась вымазана чем-то красным.
– Это вы от Светочки? – растерянно спросил он.
Я кивнула.
– Пойдемте, – пробормотал Павел Николаевич и повел меня по длинному гулкому коридору, в который с двух сторон выходило невероятное количество дверей, совершенно одинаковых с виду, покрытых слегка облупившейся краской. Оставалось удивляться, каким образом Павел Николаевич ориентируется в этих створках-близнецах, но он вдруг остановился и, толкнув одну рукой, галантно сказал: – Прошу вас.
Я оказалась в комнате, забитой столами. Повсюду виднелись штативы с пробирками, какие-то стеклянные банки, колбы, реторты. В углу тихо гудел, моргая красными лампочками, непонятный прибор, около него виднелась раскрытая дверь, ведущая в другую комнату.
– Вот, – кивнул Павел Николаевич, – зарплата лаборантки невелика, но мы с Мариной Сергеевной доплачиваем сами.
Из второй комнаты высунулась дама неопределенных лет, тоже в белом халате, но ее рабочее одеяние было аккуратно застегнуто и безукоризненно отглажено.
– Ну много добавить не можем, – бойко подхватила она, – на большую сумму не рассчитывайте.
– Сложного ничего нет, – засуетился профессор.
– Я не наниматься на работу пришла, меня Света прислала, ваша жена.
– Ну да, – кивнул Павел Николаевич, – она звонила, просила вас встретить… О черт! Простите дурака! Вы из милиции!
– Да.
– Присаживайтесь, – захлопотал Павел Николаевич, – вот сюда, на табуреточку, слушаю вас внимательнейшим образом.
Марина Сергеевна, поняв, что я не хочу работать в лаборатории, потеряла ко мне всякий интерес и скрылась в своей комнате.
– Вы хорошо знали Настю?
– Настю?
– Анастасию Кусакину.
– Ах да, конечно, совсем не знал.
– Как?! Света говорила, что она у вас служила.
– Да-да, – закивал Павел Николаевич, – точно, одно время помогала нам, но потом перешла к Льву Николаевичу.
– Почему?
Профессор пожал плечами:
– Наверное, у Воротникова предложили лучшую зарплату, там сотрудников больше. В нашей только я и Марина Сергеевна, в лабораториях скидываются на доплату техсоставу. У Льва Николаевича чуть ли не двадцать человек, сумма доплаты сильно увеличивается. Ах, бедная девочка, такая ужасная смерть!
– Ну уж бедной ее никак назвать нельзя, – раздался из другой комнаты ехидный голос Марины Сергеевны, – та еще штучка с ручкой.
– Марина Сергеевна! – с укоризной воскликнул Павел Николаевич. – О мертвых плохо не говорят.
– Молчу-молчу, – отозвалась женщина.
– Уважаемый господин профессор, – торжественно заявила я, – мне бы очень хотелось услышать ваше мнение о Насте. Что она была за человек?
– Так и сказать нечего, – промямлил он, – ходила, работала, потом ко Льву Николаевичу ушла.
– Она с кем-нибудь тут дружила?
– Понятия не имею.
– Может, конфликтовала с коллегами?
Павел Николаевич потер правой рукой затылок.
– Увы! Ничего сказать не могу.
Резкий звонок будильника заставил меня вздрогнуть. Профессор вскочил на ноги.
– Бога ради, простите, я должен спешить, печка выключилась.
Сказав эту фразу, он почти бегом выскочил в коридор. Я осталась одна среди сотен пробирок.
– Нашли кого спрашивать, – раздалось за спиной.
Марина Сергеевна вынырнула из комнаты и подошла ко мне:
– Неужели не поняли, что Павел Николаевич неадекватен?
– Ну есть немного, – осторожно кивнула я.
– Павел – великий ученый, – с самым серьезным выражением на лице заявила Марина Сергеевна, – но в быту он пятилетний ребенок, абсолютно беззащитное существо. Как вы думаете, что он сделал, получив крупную премию?
– Поехал путешествовать?
Марина Сергеевна фыркнула:
– О боже, нет, конечно! Купил квартиру для своей тещи и поселил ее на одной лестничной клетке с собой. Нам сейчас дали отличные зарплаты, мы грант получили, но спросите у Павла Николаевича, сколько он имеет в месяц, – не ответит. У них дома всем жена заправляет, между нами говоря, предприимчивая особа, она его почти в два раза моложе. Но по сравнению с Настей Светлана – ангел.
– Чем же Кусакина вас так рассердила?
Марина Сергеевна нахмурилась:
– Жуткая девица, она мне сразу не понравилась, такая скромница, тихоня, глазки в пол. Потом я у нее на ноге татуировку увидела и подумала: «Э, милочка, не такая уж ты примерная девочка». Татуировка на ноге! Согласитесь, интеллигентной девушке из приличной семьи не придет в голову украсить себя подобным образом. Правда, мне показалось, что она немного стесняется наколки или просто не хочет ее демонстрировать на работе. Настя, если приходила в юбке, а они у нее были короче некуда, бинтовала щиколотку. Я сначала подумала: ну растянула ногу, подвернула, поранила… А потом она заявилась в джинсах, брючина задралась, и я увидела то ли бабочку, то ли птичку.
В моей голове вихрем понеслись воспоминания. Перед глазами появилась Лика, одетая в темно-серое платье с нашивкой на груди, в ушах зазвучал голос подруги:
– Он в эту дрянь влюбился сразу, словно отравился. А она хитра! Сразу поняла, какое впечатление произвела, села в свой красный «Мерседес» и укатила. На прощанье ногой с татушкой перед ним помахала. Так не поверишь! Евгений потом все на салфетке то ли бабочку, то ли птичку рисовал. Я еще подумала, что за странность? Решила сначала, что ему гости надоели и тамада идиотский, а оно вон что оказалось!
Не успела я справиться с этим воспоминанием, как на ум мигом пришло иное: женщина, подхватившая у метро падающую без сознания Лику, была с забинтованной ногой, но повязка имелась и у той особы, которая скинула в реку Евгения. Я абсолютно точно знаю теперь, что к метро на красном «Мерседесе» Малики Юсуповны подкатила Настя Кусакина, значит, это она…
Полторы тысячи долларов, лежащие за батареей в ее спальне… Девушка получила их за что-то нехорошее! Это она сбросила Евгения в реку. Я нашла убийцу! Но вопросов меньше не стало! Кто задумал дело? Зачем нужно было усыплять Лику и брать ее идиотский турецкий сарафан? Ладно, это ясно, Настя хотела прикинуться Ликой. Но зачем?! Хорошо, если подумать спокойно, то и на этот вопрос имеется ответ: убийца надеялась, что посадят Лику. Но почему именно ее? Отчего такие сложности? По какой причине следовало прикинуться именно Ликой? Я довольно хорошо знаю подруг Лики, Насти среди них никогда не было! Лика вообще никому никогда не сделала зла. Да она со всеми своими мужьями разошлась полюбовно, ухитрившись не поругаться ни с одним бывшим супругом. Да что там прежние муженьки, Лика общалась до сих пор с их маменьками. Вы можете себе представить, что проводите время в компании вашей бывшей свекрови? Причем делаете это не по обязанности, а с удовольствием! Бегаете вместе в баню, посещаете театр, устраиваете совместные походы в ресторан? Можете мне не верить, но именно такие отношения связывали Лику с мамами ее экс-супругов. Так кому помешала Лика? Что за лекарство подсунула ей Ася? Кто режиссер спектакля? Ясно, что Настя и Ася всего лишь послушные исполнительницы чужой воли. Поэтому-то их и убрали, после того как девицы выполнили свою роль…
