Таинственный рыцарь и грустная курица - Усольцев Андрей Николаевич

— Вы любите Кафку?

— Ага, грефневую, — ответила дама.

Да, она была не только страшная, как старуха Изергиль из рассказа Горького, но она ещё оказалась и тупая, как пробка. В воздухе повисло неловкое молчание. Пронин, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, задал простой и естественный вопрос. Он вспомнил, что до сих пор не познакомился с дамой, которую через час придётся целовать во все места, он повернулся к ней и глядя в её свиные глазки спросил томным с придыханием голосом:

— Как вас зовут, сударыня?

— Меня не зовут. Гы-гы-гы, — дама заулыбалась, обнажив дёсны и показывая лошадиные зубы. — Я сама прихожу.

— Я понял… а как вас мама в детстве называла?

— АфЛодита!

— А по батюшке величают вас как?

— A хЛен его знает… Все по-Лазному.

— Ну что же, АфЛодита, «а хЛен его знает», куда мы едем?

— Ко мне, — сказала некрасивая дама… она обиженно почмокала своими утиными губами и отвернулась к окну. Она хоть и была дура дурой, но поняла, что Пронин иронизирует над ней.

Полковник тоже замолчал. Он задумался… его терзали смутные сомнения. А весь его прошедший опыт общения с людьми говорил о том, что такого не могло быть… Как талантливая художница и очень богатая дама могла быть такой некрасивой, как говорят в народе, баба с яйцами, да и ещё и олигофреном в стадии дебильности. Тут было что-то не то! Ферапонт Анемподистович посмотрел в окно. Такси свернуло на Литовский проспект. Наш герой задремал… машина медленно проезжала мимо Крестовоздвиженского Казачьего собора… дверь храма была открыта и оттуда раздавался голос священника, проходило венчание. Полковник ясно услышал слова: «Венчаются раб божий Ферапонт и страх божий Афлодита». Он вздрогнул от неожиданности и открыл глаза. Видимо, он уснул… и ему это приснилось. Сказалось многодневная усталость и простуда. Наконец машина проехала по Разъезжей улице и свернула во двор дома номер тридцать восемь.

Небольшое лирическое отступление про любовь.

Ну что же, уважаемые дамы и господа, как бы читатели, я, как бы писатель, хочу вам сказать следующее. Я пописываю для вас романы, вы их почитываете. Даже если вы и не почитываете, я всё равно пописываю. Я не могу, чтобы не писать, потому что я настоящий писатель, а не графоман какой-нибудь. А настоящий писатель не может чтобы не писать. Вот, например, Чехов Антон Павлович, Толстой Лев Николаевич не могли прожить ни дня без строчки, и я, Андрей Усольцев, ваш покорный слуга, тоже не могу.

А первый признак настоящего читателя какой?.. Он не читает всякое г*вно. А так как хорошей, качественной литературы мало, а современная литература — это навоз… поэтому настоящий читатель вообще нихрена не читает.

И мои произведения настоящий читатель тоже не читает… он их проглатывает, то есть читает и перечитывает… Почему?.. Потому что всём этом литературном навозе есть жемчужина, и это мои романы.

Из гениев современности только я пишу и талантливо, и про это. То есть я пишу эротические детективы. И пишу очень красиво… Не читали ни разу?.. И даже не слышали?.. Хорошо, вот оцените мой перл любовно-эротического детектива… Так начинается заключительная глава романа про девушек, которые писают по утрам.

Ну как?.. Не нравится?.. Мне тоже… Я, пожалуй, стрельбу по-македонски уберу из произведения, а про письку оставлю… Потому что слишком жестоко стрелять в собственную Любовь. Хотя, если быть честным до конца, мужчины всегда жестоко убивают своих возлюбленных — ревностью и непониманием. Это хуже, чем из пистолета (читайте про несчастную любовь в следующей книге).

Пока я записывал свои мудрые мысли, своё философско-лирическое отступление, наши герои успели прийти домой, выпить, закусить и приступить к «распутству». Прошу извинить меня, господа читатели, за гнусное поведение моих героев. Это не я такой… Это они такие распущенные, и занимаются непристойностями прямо на страницах этой книги.

Итак!.. За кухонном столом в трусах и в сиреневых носках сидел Ферапонт Пронин, перед ним стояла Афродита, совершенно голая. Она включила на смартфоне музыку, и, шепелявя и присвистывая, пела песню вместе с Ириной Шведовой: «Я отдала тебе, АмеЛика Лазлучница, того, кого люблю… ХЛани его, хЛани…» В одной руке у ней был граненый стакан с коньяком, в другой руке зажженная сигара. По её щекам текли слёзы.

Так и хочется написать: «Она была прекрасна в своей наготе». Ну по крайней мере, дама действительно старалась понравиться.

Во-первых, она разделась догола и показала полковнику Пронину все свои прелести: обвисшую грудь, огромную ж*пу, на которой зрели два огромных чирья, кривые ноги и синюю кожу, покрытую пупырышками.

Во-вторых, на шее «соблазнительница» оставила розовый воздушный платок, а на ногах туфли-шпильки сорок пятого размера, на левую ногу чуть повыше колена она надела розовую подвязку в цвет шейному платку.

Полковник знал этот психологический прием, когда партнёрша по сексу, для большего возбуждения мужчины, оставляет на себе часть одежды… Это действительно выглядит эротично и возбуждающе, если, конечно, не переусердствовать с этим психологическим приёмом. Одна любительница интима занималась сексом в зимних сапогах, в меховой шапке и шерстяных варежках… некоторым её кавалерам нравился такой секс. Это ролевая игра у ней называлась «Трахни белую медведицу».

А мужчины этот приём (оставлять часть одежды на себе) используют постоянно. Они для соития никогда не раздеваются полностью, оставляют на себе семейные трусы и высокие чёрные или серые носки.

А знаете, почему так?.. Почему и мужчины, и женщины оставляют для соблазнения противоположного пола часть одежды? Это историческая память…

Небольшой экскурс в историю.

Когда-то давным-давно, во времена царизма, все знатные дамы носили корсет. Они, с помощью прислуги, утром надевали и зашнуровывали его, а перед сном поздним вечером снимали корсет. Его нельзя было надеть или снять самостоятельно, поэтому и носили его весь день. Панталоны женщины тоже носили, не снимая, с утра до позднего вечера, так как верхняя часть панталон закреплялась под корсетом. Чтобы женщина могла в течение дня справлять естественные надобности или тайно с любовником заниматься сексом, не снимая панталон, их снизу не сшивали… В общем, панталоны — это две половинки материи буквой П, связанные снизу, на ноге, подвязками. В старорежимное время женская подвязка для мужчины означала скорый секс. Примета была такая… если мужчина задрал у женщины юбку (с её согласия, конечно) и увидел подвязку, значит, у него секс будет… через пять минут.

В наше время мужчины тоже занимаются сексом не совсем обнажёнными… в трусах приспущенных до колен и носках. Они оставляют на себе нижние интимные вещи не с целью возбудить женщину, а по другой причине.

Ну, во-первых, стесняются сразу показывать избраннице своё небольшое «приусадебное хозяйство». Сюрприз даме делают. Во-вторых, в носках у любимых мужчин не очень чистые ноги, заскорузлые пятки и грязь между пальцами, ну и вонь нестерпимая.

На Руси аналогом носков были крестьянские онучи, представлявшие собой кусок холщовой ткани, которая обматывалась вокруг ступни и голени и перевязывалась веревкой, а уже поверх нее надевались лапти. При половом акте с чужой женой крестьяне онучи, да и лапти тоже оставляли на себе. По крайней мере, днём они их точно не снимали.