Ли Голдберг - Мистер Монк и две помощницы
И если Шарона не верила раньше, то теперь можно смело утверждать: Тревор действительно изменился. У меня возникло ощущение, что их брак сохранится.
Но осталась загадка, не разгаданная Монком: кто же таинственный Рональд Вебстер, и откуда у него столько денег.
Монка это не интересовало. Он нашел убийцу — дело сделано.
Я задалась вопросом, почему эта часть тайны не гложет его, как убийства или ограбления, и после долгих раздумий догадалась.
Жизнь Рональда Вебстера не загадка, а секрет. Поиск ответа не наведет порядок, не разрушит несправедливость и не восстановит баланс. Он лишь принесет удовлетворение Стоттлмайеру. Мне. И, вероятно, вам.
Но не Монку. Ему все равно.
Мне бы хотелось рассказать, в чем разгадка, но ее пока не обнаружили.
Если вам удастся, сообщите.
Целая неделя потребовалась Монку, чтобы повесить зубоврачебный плакат. Во-первых, он выбирал правильное место на стене в правой комнате. Затем отцентрировал плакат, чтоб убедиться в его ровности, и балансировке остальной части комнаты с ним. Непростая задачка.
Уж поверьте, фэн-шуй и рядом не валялся с Монк-шуем.
Он закончил вешать плакат как раз перед вечеринкой с пиццей, организованной в его квартире в честь последнего дня пребывания в Сан-Франциско Шароны, Тревора и Бенджи. Они возвращались в Лос-Анджелес, где Тревор собирался вновь запустить садово-ландшафтный бизнес.
Единственными гостями были я, Джули и Монк. Стоттлмайера и Дишера не пригласили. Мы с Шароной не простили им нашего ареста. Конечно, они выполняли свой долг, но могли бы серьезнее побороться за нас.
Пиццу любезно предоставил Сорренто, наслаждающийся огромным количеством рекламных публикаций и ростом бизнеса в связи с нашумевшим арестом Яна Ладлоу. Джули ходила без гипса, но ее гипсорекламным концептом заинтересовались. Теперь каждый ребенок с гипсом в ее школе размещал рекламу, а она получала проценты. Сейчас она иногда надевает гипс на липучке, зарабатывая несколько лишних долларов.
Монк настоял на заказе неразрезанной пиццы, чтобы он сам отмерил и отрезал ломтики одинакового размера и идеальные по форме треугольники.
Он едва не выкинул пиццу, когда его измерения показали, что она не идеально круглая.
Нам с Шароной едва удалось убедить его не выбрасывать еду, напомнив, что она бесплатная.
— Потому что она дефектная, — поморщился он.
— Возможно, — пожала я плечами, — но на вкус весьма хороша.
— У нее недостаточно круглый вкус.
— Вы можете различить это? — удивился Тревор.
— А ты — нет?
— Нет, и полагаю, это не единственное, в чем я не смогу сравниться с Вами. Вы позаботились о моей семье лучше меня.
— Неправда, — возразила Шарона.
Тревор поднял руку, останавливая ее. — Хочу, чтобы Вы знали, мистер Монк: в этой области я попытаюсь затмить Вас. Это теперь дело всей моей жизни!
— Звучит отлично, — похвалил босс.
Тревор пожал руку Монку и вышел на улицу, где Джули и Бенджи пинали футбольный мяч.
Шарона подала Монку салфетку до того, как он попросил. — Еще одно прощание.
— Это первое прощание, — уточнил он. — В прошлый раз ты его пропустила.
— Хотелось бы все исправить, — вздохнула она. — Спасибо, что вернул мою жизнь, Эдриан!
— Ты однажды сделала для меня то же самое, — потупился Монк.
Шарона кивнула. — Думаю, мы сравнялись.
Его глаза загорелись. — Сравнялись. Мне нравится!
— Так все и должно быть, — улыбнулась Шарона.
Она поцеловала его в обе щеки, чтобы не нарушать баланс, и покинула нас.
Я предложила салфетку для щек, но он отказался. Прогресс.
Или любовь.
— Я буду скучать по ней, — честно призналась я.
— И я. Снова.
Я кивнула. — Но приятно вернуть назад с работу.
— Ты ее и не теряла. Она твоя на всю жизнь.
— Так долго?
— Нравится тебе это или нет, — хитро улыбнулся он.
Примечания
1
От англ. «Killer Cleats» — Бутсы-Убийцы.
