Ирина Волкова - Раиса в стране чудес
— Ну ладно, извини. Не думала, что ты из-за этого так разозлишься.
— Никогда не употребляй по отношению к себе слово «думала», — отчеканил Келлер. — Слушай внимательно, что я тебе скажу. Дважды я повторять не буду. Катись в задницу. Понятно? Чао!
Швырнув трубку на рычаг, певец возмущенно фыркнул.
— Мир ублюдков, — произнес он. — Этот мир — мир ублюдков, а мы — его жертвы.
Ближнее Подмосковье, сауна в частном особняке Черепа.
— На пустыре бандитская стрелка, — от души нахлестывая веником блаженно распластавшегося на полке Самарина, рассказывал Сергей Мясников, «смотрящий» боровцев по кличке Мясник. — Все заставлено навороченными джипами. К ним подруливают милицейские «Жигули», из которых, в натуре, выползает легавый.
«Так, что здесь происходит?!» — грозным голосом осведомляется мент.
Один из братков сует ему в лапу сотню баксов и говорит:
«А теперь вали отсюда, мусор!»
Ну, мент, в натуре, шкандыбает к своей тачке и отваливает, приговаривая:
«Все секреты, секреты…»
Череп оглушительно расхохотался.
— Так что ты думаешь о предложении колумбийцев? — отсмеявшись, поинтересовался он.
— По-моему, твои колумбийцы, помимо того, что торгуют героином, сами прочно на игле сидят. Если они нечто подобное отмочат, то рано или поздно получат тем же концом по тому же месту.
— Ты имеешь в виду — атомной бомбой по джунглям? — уточнил Самарин.
— Или напалмом по плантациям, — пожал плечами Мясник и, отложив веник в сторону, плеснул из шайки на раскаленные камни. — Один хрен.
— Колумбийцы могут напрямую связаться с чеченцами, — заметил Череп. — Если этим не займемся мы, деньги получат другие.
— Не нравится мне эта радиация, — вздохнул Сергей. — Говорят, от нее импотентами становятся.
— Ты патриот? — неожиданно осведомился Иван.
— Ну, патриот, а что?
— А то! На территории Чечни находятся одиннадцать заводов, использующих радиоактивные компоненты. Боеголовку для ракеты СС-20 «сатана» из этого барахла, и тем более в домашних условиях, конечно, не сварганишь, но начинить обычный тротиловый фугас этой атомной дрянью особого труда не составит. Разрушений не слишком много, зато заражение местности обеспечено.
Террористы уже давно пытаются отладить технологию изготовления малогабаритных ядерных бомб эдак на пару килотонн, которые запросто помещаются в чемодане или в рюкзаке. «Забудут» такой рюкзачок где-нибудь в центре Вашингтона, нажмут на кнопочку — и где, спрашивается, Вашингтон? По мне, пусть лучше колумбийцы на наших материалах устраивают атомные теракты в Штатах, чем чеченцы в Москве. Сечешь?
— Секу, — кивнул Мясник. — Ты собираешься обменивать российские радиоактивные материалы на колумбийский кокаин.
— Прибыльное дело.
— Значит, ты уже все решил?
— Более того, завтра вечером я получу от колумбийцев задаток в два миллиона долларов.
— Они будут платить? — удивился Сергей. — Я думал, речь идет о бартере.
— Бартер будет потом, — объяснил Череп. — Эта сделка из другой области. Эти деньги колумбийцы за-платят мне за информацию.
— Какую информацию? — заинтересовался Мясник. — Любопытно, какая информация в наше время тянет на пару «лимонов».
— Много будешь знать — плохо будешь спать, — хохотнул Череп. — Не стоит задавать ненужные вопросы. Твое дело — обеспечить доставку денег. Это будут наличные.
— Без проблем, — пожал плечами Сергей. — Сделаем. Не в первый раз.
* * *В шкафу соседствующей с парилкой подсобки личного кегельбана Ивана Самарина прильнувшая к его задней стенке Раиса Лапина, затаив дыхание, жадно ловила каждое слово боровского авторитета.
Дырочку в стенке шкафа со спортивным инвентарем, а заодно и в общей с парилкой стене комнаты инициативная Раечка провертела вовсе не для того, чтобы шпионить за своим крутым дружком — сделала она это из чистого любопытства.
Девушке нравилось подсматривать за парящимися в бане накачанными боровскими братками, разглядывать их бицепсы, трицепсы и прочие не менее любопытные части тела. Патологически ревнивый Самарин бдительно следил за тем, чтобы контакты Лапиной с Представителями противоположного пола сводились к минимуму. Подобные ограничения, как и следовало ожидать, претили вольнолюбивой красотке.
«Два миллиона долларов, — подумала Раечка, с трудом удержавшись от того, чтобы не завизжать от восторга. — Вот это полный улет!»
Сердце Лапиной стремительно билось, в ушах звучали фанфары и пел ангельский хор.
Эти деньги решали все ее проблемы. С двумя «лимонами» «гринов» она не только прорвется в Штаты без всякой визы, она на корню перекупит всю охрану певца.
Раз — и Раечка у него в постели. Два — и Ирвин безумно в нее влюблен. Три — они женятся и отправляются в свадебное путешествие на роскошной океанской яхте, а Иван Самарин от ревности и бессильного отчаяния пускает себе пулю в лоб.
Жизнь прекрасна и удивительна. Да здравствует мафия! Да здравствуют наркотики и атомные бомбы! Да здравствуют колумбийцы! Да здравствуют замечательные американские доллары! Да здравствует хитроумная Раечка Лапина!
Майами-Бич, президентский «люкс» отеля «Хилтон».
— Кажется, я ясно объяснил, что ты уволен, — скрипнул зубами Ирвин Келлер.
— Не представляешь, насколько приятно мне было это слышать, — лучезарно улыбнулся Крис Деннен. — К сожалению, по контракту я обязан организовать твое выступление в Чикаго. После этого мы благополучно расстанемся. Как говорят русские: «Мы встретились, как три рубля на водку, и разошлись, как водка на троих».
— Русские? — подозрительно покосился на менеджера певец. — Откуда это ты набрался русских выражений?
— Как откуда? — удивился Крис. — Ты же сам заставлял меня читать вслух письма твоей настойчивой русской поклонницы. Судя по фотографиям, девочка в самом соку. И грудь что надо — такие буфера, что и Памела Андерсон позавидует. Жалко, за мной такие не бегают. Ты хоть представляешь, насколько тебе повезло? Романтичная и всесокрушающая русская страсть. Наташа Ростова, боярыня Морозова, Анна Каренина…
— В задницу твою русскую страсть и в задницу твою Анну Каренину, — разозлился Келлер. — И в задницу этот гребаный концерт в Чикаго.
— Насчет русской страсти и Карениной не возражаю, — вздохнул Деннен. — А вот послать в задницу концерт в Чикаго мы не можем, иначе придется платить неустойку.
— Плевал я на неустойку, — махнул рукой Ирвин.
— Шесть миллионов долларов, — напомнил менеджер.
— Ну и хрен с ними. От чикагских отелей можно стать импотентом. В последний раз, когда я был в Чикаго, мне посмели отвести номер без персонального лифта, а вместо хрустальных бокалов подсунули какое-то сраное стекло.
— Не сраное, а венецианское, — уточнил Крис.
— Венецианское, венерическое, один хрен. Не стану я пить из гребаных плошек, выдутых через сраную трубку сраными макаронниками.
— И все-таки в Чикаго придется поехать.
— Хх-ха! — глумливо хохотнул Келлер. — Заставь меня. Посмотрим, как это у тебя получится.
— Ты просто трусишь.
— Что? — изумленно вылупился на менеджера певец. — Я — великий целитель Келлер — трушу?
— Ты боишься ехать в Чикаго после той истории с Дагоберто Саваласом.
— Чего это, интересно, я боюсь?
— Показаться на улицах, — презрительно бросил Деннен. — Посмотреть в глаза людям. Пройтись перед камерами репортеров. Ладно, черт с тобой. Я отменю концерт. Выплатим неустойку — и дело с концом.
— Ну уж нет!
Оскалив зубы, Ирвин демонически захохотал. Менеджер, сохраняя на лице презрительную гримасу, терпеливо ждал, пока он успокоится.
— Вот что я тебе скажу, печальная ошибка природы, — отсмеявшись, отчеканил певец. — Ничего мы отменять не будем. Я с поднятой головой вернусь в этот гребаный Чикаго и со смаком положу на всех его греба-ных жителей и репортеров. Ты понял меня?
— Прекрасно понял, — усмехнулся Крис.
Ближнее Подмосковье, особняк Черепа.
За три года совместной жизни Раечка Лапина в совершенстве изучила характер и привычки Черепа. Как она и предвидела, запирать полученные от наркодельцов деньги в сейф Иван не стал, резонно полагая, что если его попытаются ограбить, то искать в первую очередь будут именно там. Немного подумав, Самарин герметично упаковал доллары колумбийцев в полиэтилен и закопал их в здоровенном ящике с удобрениями, стоящем в дальнем углу его оранжереи.
Эту операцию Череп проделал быстро и аккуратно, убедившись в том, что никто его не видит. Помимо него, Мясника и колумбийцев, о полученных деньгах никто не знал, так что никому и в голову не пришло бы следить за Самариным, за исключением, естественно, Раечки.
Проникнуть за любовником в оранжерею Лапиной не удалось — Иван запер дверь. Из осторожности он не стал зажигать свет, воспользовавшись миниатюрным фонариком, но даже это ему не помогло.
