Татьяна Луганцева - Месть божьей коровки
– Оно было с серьгой.
– Так убили женщину?! – ужаснулась Яна, словно это было намного страшнее, чем если бы отрезали части тела от мужчины.
– Чего скрывать? Скажи ей, Владимир, – произнес Рустем, чем вверг Яну в шок.
– Что случилось?! – повторила она.
– Убитыми нашли Изольду Игоревну Литвак и Павла Павловича Рогожко, – ответил следователь.
Яна даже заикала.
– Не может быть…
– К сожалению, это так, я их уже опознал, – ответил Рустем.
– А могу ли я тебе теперь доверять на опознании, раз у тебя проблемы с памятью? – задумался Владимир Царев. – Извините за прямоту.
– Я не помню, что было давно в моей жизни, а Изольда Игоревна и ее любовник из позднего периода, так что доверять можешь, – пояснил Рустем.
– Какой ужас! – Яна спустила голые ноги с кровати. – Оба мертвы? – уточнила она.
– Абсолютно.
– А как они были убиты? – не могла поверить Яна.
– Трупы будут исследовать, увезли в город, но по предварительному заключению – зарезаны ножом, а по тому факту, что не сопротивлялись, можно предположить, что или их усыпили, или они просто спали, – не очень охотно ответил следователь. – И поэтому должен задать вам несколько вопросов. Обязан по протоколу, понимаешь? Не заметили ли вы чего-нибудь необычного? Все-таки вы, Яна, были первой, кто обнаружил часть тела, принадлежавшую мужчине.
– Не знаю, чем вас и порадовать. Ничего необычного я не видела. Пальцев при мне никто не отрезал и никто их в матрешку не клал. А кроме отрезанного человеческого пальца ничего необычного я не заметила. Все остальное было обычно. Русская народная забава. Сюрприз внутри! Сюрпрайз! – сморщила носик Яна, подавляя приступ тошноты.
– Я понимаю ваши чувства…
– Ничего вы не понимаете! Это ужасно! Я не полицейский и не патологоанатом, чтобы быть привычной к таким находкам! – психанула она, жалея, что не является их однополчанином, чтобы пойти и тоже напиться с горя.
– Успокойтесь!
– И к тому же теперь вы сообщаете, что убиты два человека, к которым мы, собственно, и приехали, чтобы увезти в Москву… А ведь у одного из них в столице нашей необъятной родины осталась маленькая волосатая скотинка, ждущая свою хозяйку. Ой, извините, я сейчас расплачусь!
– Я не понял, – почесал затылок Владимир.
– Собака у нее, у убиенной, осталась, – пояснила Яна, промокая глаза вафельным, жестким до боли полотенцем.
Надо отметить, что этого злобного пса они с Рустемом оставили на время у охранника Семена, с которым Яна повздорила в первый же день переезда. Они заплатили ему такие деньги, что могли быть уверены: он будет сдувать пыль с псины и лично приносить ей черную икру на блюдечке с золотой каемочкой. По тому, как вытянулось лицо Рустема, Яна поняла, что он тоже не в восторге, что Томми останется у него не на время, а навсегда. А что делать? Рустем был единственным человеком, с которым у пса сложились хоть более-менее приличные отношения.
– И все-таки я не все понимаю, – нахмурился следователь.
И Яне с Рустемом пришлось рассказать всю историю, которая и привела их к ним в Серебряные Родники. Следователь мыслил в правильном направлении и ухватил верную мысль, ввергшую его в шок.
– Так это что?! – прохлопали ресницы за огромными стеклами очков.
– Что?
– Убиенная даже не Изольда Игоревна, а совсем другой человек?
– Да, Мария Игоревна Литвак, – подтвердила Яна.
– Какой ужас! – закрыл лицо руками следователь.
– Чего ужас-то? Какая разница? – поинтересовался Рустем.
– Издеваешься, что ли? Мало того что в нашей глуши двойное убийство с расчлененкой, так еще и не знаем, кого убили. Ладно – убийцу, его искать надо. Но потерпевших… Это же – кошмар!
– Я же сказала, кто это, – пожала плечами Яна.
– Очень приятно, это же все с ваших слов, ничего не запротоколировано!
– Не успели мы, – ответил Рустем, но однополчанин его не слушал.
– Все так непонятно… Еще и московская полиция нагрянет.
– Ну и пусть приезжают! Чего вы боитесь? – беззаботно отмахнулась Яна.
– Не люблю чужаков, вмешивающихся в мое хозяйство, – буркнул Владимир.
– А я бы была очень рада поговорить с московскими следователями по поводу вашей шарашки, – показала язык следователю Яна.
– Вы о чем? Могу я поподробнее…
– О вашем местном многоженце! – выпалила Яна, которой покоя не давала мысль о Егоре Шимякине.
– А… – усмехнулся Владимир, – он не просто многоженец, он особенный человек, требующий к себе особого отношения. Для местных жителей он – легенда, человек, которого поцеловал Бог, и ему многое прощается. К тому же почти все матери в данном поселке сочтут за честь, если Егор Шимякин возьмет их дочь в жены.
– И им будет все равно, будет эта жена десятая или двадцатая? – спросил Рустем.
– В случае Егора Шимякина все равно, – подтвердила светлая голова следователя. – Мужик-то вырождается! Что? Только сейчас об этом узнали? У нас здесь умирают уже в сорок лет, пьют поголовно, а зарабатывать на содержание семьи негде. А у Егора все схвачено… поля, то есть земли, поместье, подчиненные…
– Рабы, – выкрикнула Яна, – помещик хренов! А вы знаете, что он девочку лет двадцати с небольшим к столбу приковывает в качестве наказания? Это что за методы? А знаете ли вы, что он еще с ними делает против их воли? – возмущалась Яна.
– А вот доказательств этому нет, – серьезным голосом ответил ей следователь. – Не спорю. Были сигналы о приковывании к позорному столбу и прилюдных порках.
– Чего?! Так я все-таки права?! Этот нелюдь еще и руки распускает?! Порка! Да куда же вы смотрите?!
– Рустем, успокой свою подругу! Не все так просто, ни одна из его жен, тьфу, сожительниц, правильнее по закону сказать, не подала заявление об избиении, и никто из видевших не пойдет свидетельствовать против него. Здесь своя жизнь, свой котел, куда влезать абсолютно бесполезно, – твердо заявил Владимир, снял очки и принялся усиленно их протирать.
Стало понятно, что его тоже волновала жизнь этого поселения или коммуны, но сделать он действительно ничего не может.
– Родители девушек? – спросила Яна. – Позволь, я правильно угадала… их нет?
Владимир поднял на нее абсолютно беспомощные глаза плохо видевшего человека, которые без сильно увеличивающих стекол выглядели больными и потерянными.
– А вы не следователь, уволенный за чрезмерное рвение на работе? У двух девушек нет родных, а у остальных матери-алкоголички, лишенные родительских прав много лет назад.
– Понятно, наверное, еще и отстегнул им ящик водки за дочку, – помрачнела Яна, – а Олеся? Что с ней?
– Я не знаю, кто из них кто, они ходят в одинаковой одежде, – смутился следователь.
– Нет… Олеся не похожа на трех остальных, – нахмурилась Яна, вспоминая умный взгляд из-под каштановой челки, – она последняя его жена.
– А… Олеся… нет, у нее нет родных, – ответил Владимир Царев.
– Почему-то я так и думал, – сказал Рустем.
– Этот местный царь и полицию не боится, и теперь понятно почему! Ему все с рук сходит! – выпалила в сердцах Яна.
Владимир покосился на своего друга и попытался все перевести в шутку:
– А ты-то что задумался? Может, завидуешь нашему господину, что у него четыре жены? Ты еще и тогда ходоком известным был, о твоих подвигах по женской части легенды ходили.
Шутка явно не сработала, так как Яна с Рустемом недоуменно переглянулись.
Улыбка сошла с лица Владимира.
– И этого не помнишь?
– Нет. – Рустем не врал.
– Ну, старик, жизнь явно прошла зря!
– Дело не в количестве, он качеством доберет, – заступилась за него Яна.
– Ну, если только с такой девушкой, как вы! – стрельнул на нее своими линзами следователь.
– Я занята! – ответила Яна, оценив комплимент.
– По-моему, мы отвлеклись от основной темы, – заметил Рустем.
– От какой? – хором спросили Яна с Владимиром.
Если Яне это было простительно, то Владимиру явно не следовало забывать о занимаемой должности.
– Кто убил сладкую парочку? – спросил Рустем, и Владимир моментально погрустнел.
– Пока я не могу ответить на этот вопрос… Если честно, то не знаю, когда смогу… Никаких следов.
– Вы сказали, что их зарезали, – напомнила Яна.
– Это так. Нож лежал рядом без единого отпечатка. Все вытерто. Никто ничего не видел и не слышал.
– А где это произошло? – спросил Рустем.
– В гостиничном номере, – ответил Владимир.
– Как мило! У Егора, – откликнулась Яна.
– Не у Егора, а в гостинице, – поправил ее Владимир.
– Гостиница-то его! Вот и возьмем его за задницу! – воодушевилась Яна.
– Держи себя в руках! Что за выражение? – усмехнулся Рустем.
– Этого недостаточно, чтобы взять Шимякина за задницу, – покачал головой представитель закона.
– Двойного убийства недостаточно? – уточнила Яна. – А что надо? Всемирный потоп или массовое самоубийство его подданных с обвиняющими записками, заверенными у нотариуса?
