Дарья Донцова - Всем сестрам по мозгам
– Он работает.
– Молодец, – похвалила я полицейского, – хорошо подготовился.
Я продиктовала свои вопросы, краткий отчет и спросила:
– А как я получу ответ? В доме, в библиотеке, похоже, есть незаконно установленный телефон, но я его пока не обнаружила. И не уверена, что смогу им воспользоваться.
Василий прищурился.
– Есть вариант. Котов удивился, когда я решение этой проблемы предложил, сказал, что я креативный человек.
– Можешь гордиться, – улыбнулась я, – Антон очень редко хвалит тех, с кем работает. Ругает он нас тоже не часто, но иногда так глянет, что земля из-под ног уезжает. Ну, рассказывай свой план.
Вынув из кармана самую обычную шариковую ручку, Медведев слегка повернул ее нижнюю часть и пустился в объяснения:
– Если нужно, ею можно пользоваться. Вот, смотри, как калякает…
– Прекрасно, – одобрила я, наблюдая, как Василий выводит на бумаге каракули, – поразительно. Неужели ручка предназначена для письма? Я думала, она исполняет русские народные песни.
– Погоди веселиться. Слышишь? – спросил Василий.
– Ручка таки запела? – восхитилась я.
– За дверью сидит Зина, – сказал Медведев, – она шумно дышит.
– Ты приехал не один? – насторожилась я. – Привел сюда тайком свою помощницу? Не лучшая идея.
Не отвечая, Василий встал и распахнул дверь. В беседку медленно вошла рыжая собачка размером с лису. Хвост и спину ее украшали головки репейника.
– Таня, это Зина. Зина, это Таня, – представил нас друг другу Медведев.
– Зачем нам барбос с помойки? – возмутилась я.
– Зина умнее многих людей, – обиделся Вася. – И она живет со мной, никогда по мусорным бачкам не шарилась.
– Вид у шавки неопрятный, – не уступала я, – шерсть какая-то скомканная и колючки повсюду. Ты ее когда в последний раз мыл, на Рождество двухтысячного года?
– Зина чистая! – бросился защищать любимицу полицейский. – Это я ее для конспирации обомжил.
– Что ты с ней сделал? – не поняла я.
– Обомжил, – повторил Василий. – Шкуру вспучил, лаком для волос побрызгал и руками помял. А репейник для убедительности. Получилась собака-бомж. Но ты полюбуйся на наш ум. Зинаида, поздоровайся с Таней, будешь с ней работать.
Собака подошла ко мне, села и подняла лапу.
– Пожми ей руку, – приказал Медведев.
Я хорошо отношусь к животным, никогда не обижу их, не ударю. Длительное время мне довелось жить в одной квартире с Димоном и его кошками.[4] Но никакой тяги к домашним питомцам я не испытываю и не понимаю фразу: «Песик – член моей семьи». Собака это собака, не надо ее очеловечивать. У четвероногих отсутствуют эмоции, у них одни инстинкты, как доказал Иван Павлов. Очень хорошо помню раздел школьного учебника, где описывались его опыты.
– Пожми ей руку, – повторил Василий, – надо наладить контакт.
Делать нечего, я осторожно потрогала лапу Зины. Затем незаметно вытерла ладонь о брюки и спросила:
– Дальше что? Пьем с ней на брудершафт?
– Зина, покажи мертвую собаку, – приказал Василий.
Псина моментально свалилась на бок, открыла пасть, вывалила язык, закрыла глаза и, похоже, перестала дышать. Я невольно рассмеялась.
– Молодец, – похвалил дворняжку Медведев. – Оживи!
Зинаида снова села, прищурилась, взглянула на меня. Потом дернула носом, демонстративно встала и опять приняла сидячее положение, но на сей раз спиной ко мне.
– Зря ты хихикала, – неодобрительно заметил Василий. – Зинаида легко обижается, а она будет у нас курьером. Проси у нее прощения.
– Еще чего! – фыркнула я. – Живо рассказывай, что придумал.
Но Василий осуждающе покачал головой и опустился перед барбосом на корточки.
– Зинуля! Татьяна до сих пор работала исключительно с людьми. Опыта общения с собачками не имеет. Ничего, скоро научится. Ты тоже не сразу поумнела. Давай, не дуйся!
Зина развернулась в мою сторону. Я впечатлилась увиденным.
– Она понимает человеческую речь?
Василий вскинул брови.
– Почему нет? Короче, план такой. Ручка – это ультразвуковой брелок. Зина сигнал слышит, остальные нет. Вечерком выходи погулять в сад, отыщи уголок поукромней и зови Зину. Она прибежит и принесет пакет. Если тебе чего надо, напиши письмо, отдай Зинаиде, она доставит его мне.
– Собачья почта, – пробормотала я, – в то время, когда в нашем распоряжении огромное количество разных технических ухищрений. Члены бригады способны вычислить местонахождение человека, запеленговав его мобильный, могут вскрыть любой замок электронными отмычками, прочитать чужие эсэмэски, но сейчас придется принять в команду собаку-гонца. Полагаю, Антон здорово развеселился.
– Компьютеры мегакрутая фенька, – согласился Василий, – но они бесполезны при отсутствии электричества или Интернета. И электронный разум можно взломать, его секреты доступны хакеру. Зинка же ни за что постороннему ношу не отдаст. Глянь, какие у нее острые зубы! И вообще, она знает кучу методов борьбы с врагами. Зинаида суперагент, незаметный и осторожный. Ну кого насторожит простая дворняжка? Собака всегда вне подозрений. Держи свисток. Помни, его сигнал воспринимает только Зина.
От двери послышалось тихое шуршание, мы все, включая псину, повернулись на звук. В беседку вошла Тильда. Сегодня поросенок был наряжен в зеленый комбинезончик с золотыми пуговицами и жемчужное колье.
– Кажется, ультразвук приманил к нам еще одного четвероногого, – развеселилась я.
– Это кто? – удивился Василий.
– Вроде минипиг, – ответила я, наблюдая, как Тильда безо всякого страха подходит к Зине. – Кстати, у хрюшки должен быть ключ от сейфа.
Зинаида снова вывесила большой язык и облизала мордочку Тильды. Незваная гостья прижалась к собачьему боку. Я приблизилась к парочке и начала ощупывать поросенка. Тот не проявлял ни малейшего желания удрать, и вскоре мне стало ясно, никаких ключей на свинке нет. Похоже, Карл странно пошутил со мной.
Я выпрямилась.
– Вася, ты можешь увезти из дома Мануйлова? И задержать на пару часиков в отделении?
– Задерживать его нет оснований, – возразил Медведев.
– Ты меня не понял. Я вовсе не прошу запихнуть Сергея Павловича в обезьянник. Сделай так, чтобы он до вечера не появился в усадьбе – хочу пошарить у него в кабинете и библиотеке.
Местный Пинкертон почесал нос.
– Ладно. Свожу его на опознание в морг, потом буду долго всякие бумаги заполнять, выяснять, кто будет Хачикян хоронить. Она ведь одинокая. Но прости, если вдруг не смогу продержать Мануйлова долго.
Зинаида подошла ко мне, села у ног и неожиданно сунула свой нос в мою ладонь. Я улыбнулась.
– Слушай, Вася, хороший совет. Если Антон опять обратится к тебе с просьбой, она же приказ, вспомни об основных правилах нашей спецбригады. Первое звучит так: нет понятия «не могу», есть «непременно сделаю в кратчайший срок». Второе: никогда не извиняйся, это признак слабости. Накосячил? Скажи: «Я был не прав, более это не повторится».
– А если Котов прикажет прыгнуть с шестнадцатого этажа? – ехидно поинтересовался Медведев. – Тогда какое правило припоминать?
– Первое. Оно универсальное, – без тени улыбки ответила я. – Услышал слова: «Василий, надо шагнуть вниз с небоскреба», – непременно выполняешь приказ в кратчайший срок. А уж что ты прихватишь, парашют, реактивный ранец или установишь внизу батут, сугубо твое дело. Правил много, но мне хватает десяти основных.
Зинаида лизнула мою ладонь. Я вдруг сообразила, что во время разговора с Василием машинально гладила морду дворняги, и отдернула руку. Быстро вытерла ее о блузон и, попрощавшись с Медведевым, пошла в дом.
Глава 23
Не успела я подойти к террасе, как со ступенек с вечным клатчем в руке спустилась Раиса Ильинична и тут же заявила:
– Он уехал!
На лице Нестеровой огромными буквами была написана радость. Так выглядит малыш, которому совершенно неожиданно сделали безо всякого повода подарок.
Жаль разочаровывать Раису, но ей придется услышать правду.
– Нет, он сидит в павильоне и ждет кого-то из вас.
– Я погнал, – сказал, выходя из дома, Леонид и поспешил в сад.
Нестерова скуксилась.
– Что он там делает?
– Проводит допрос, – ответила я. – Не волнуйтесь, это совсем не больно.
Раиса Ильинична вновь засияла, как медный самовар на Пасху.
– Так ты говоришь о полицейском?
– Да, – кивнула я. – А вы о ком?
– Николай прочь умелся! – с ликованием воскликнула Нестерова. – Представляешь, он сбежал! Вместе с вещами! Не захотел участвовать в соревновании. Нас становится все меньше!
Я попыталась оценить услышанное, но Нестерова дернула меня за рукав.
– Понимаешь, Танечка? Наши деньги увеличиваются. Мы ведь договорились поделить их поровну. Ты не передумала? Я побеседовала с Лизой, она тоже согласна. Как хорошо, что Николай уехал! Мне он не нравился – хмурый, угрюмый. Вот Ленечка другой, он открытый, улыбчивый. И Жанна вполне приятная. Да, она не очень хорошо воспитана, но душа у нее добрая. Лиза вполне милая девушка, а ты просто прелесть, умница, красавица, любо-дорого посмотреть. В завещании Сергей Павлович поставит одну фамилию, а потом-то мы сделаем, как задумали!
