Дарья Донцова - Хищный аленький цветочек
Я показала на стол, придвинутый почти вплотную к стулу Чистякова.
– Не знаю, кто тут творит, но, судя по темно-бордовым мазкам, у него не получается справиться со своим мрачным настроением. Ой, какая смешная кисточка – три круглых помпончика… А ручка, похоже, из перламутра.
– Не трогай! – хором закричали Вероника и Юрий.
– Положи на место, – испугалась Ася, – а то Федор разнервничается.
Дверь приоткрылась, в студию влетели две юркие собачки и со всех лап кинулись ко мне.
Я вернула удивительную кисточку в подставку и нагнулась к песикам. Светлая собачка начала повизгивать, черненькая упала на спину и растопырила лапы.
– Что случилось с Фифой и Перлой? – поразилась Ася. – Они даже к Алене так не ласкаются.
– У Степаниды прекрасная аура, – заметил Вадим. – Животные почуяли добрые флюиды.
– Да они просто с ума сходят… – протянула Ника. – Вон чего выделывают. Признайся, Степашечка, ты прячешь в кармане кусок сырой вырезки.
В комнату вошла Аврора. Сегодня она была в узких черных брючках и снежно-белом пуловере.
– Всем добрый день, – поздоровалась она.
– Здравствуй, – после короткой паузы ответил Юрий.
Вадим, Ася и Ника хором произнесли:
– Привет.
Я выпрямилась.
– Добрый день.
Фифа и Перла начали скакать, как безумные. Аврора пошла к столу, на котором лежали чистые листы бумаги.
– Там сядет Степа, – остановила ее Мухина.
– Прикольно… – пропела Рори. – А мне куда?
В зале повисла напряженная тишина.
– Ну… может… тебе лучше… э… заняться… чтением? – нарушил общее молчание Вадим. – Алена попросила Гуанга сегодня проконсультировать гостью.
– А мне куда? – растерянно повторила дочь Козиной.
– Пусть Аврора устраивается где хочет, – сказала я. – Сяду у стены, вон там, на стуле, и просто послушаю педагога. Знаете, у меня нет способнностей к рисованию.
– Отлично! – обрадовалась Рори и живо устроилась за свободным столом.
– Ой, нехорошо, – прошептала Ника. – Рори, тебе лучше уйти.
– Почему? – поинтересовалась младшая Козина.
– Ну… помнишь… что случилось в мае… когда… – забубнила Никитина.
– Не переживай, я давно простила Гуанга, – отмахнулась Аврора. – У китайца случился заскок. С кем не бывает? Вот решила возобновить занятия, раньше времени не хватало. А сегодня выкроила часок, с удовольствием окунусь в творчество.
В зале снова воцарилась напряженная тишина, а я ощутила дискомфорт. Похоже, из-за меня Аврору не хотят допускать к занятиям, количество мест в помещении ограничено.
– Кто трогал мои кисти? – сердито спросил незнакомый голос.
Я обернулась. В зал неслышно вошел худющий парень с длинными волосами, стянутыми в хвост.
Глава 24
– Кто трогал мои кисти? – повторил незнакомец.
– Никто, Феденька, – заискивающе сказала Вероника. – Мы же знаем, что ты терпеть не можешь, если посторонние прикасаются к твоим вещам.
– Кисточка стояла в стакане, а не в дурацкой подставке, – еще сильнее нахмурился Федор. – Я не бросаю кисти где попало. Кто трогал мои кисти? А, и Аврора тут! Ты?
– Конечно, нет, – фыркнула Рори. – Спроси у присутствующих, я только секунду назад сюда вошла.
– Почему она тут? – пошел вразнос Федор. – Черный обруч Хасала налип на виски… Чернота! Грязь! Мрак! Страх! Злость! Тоска!
Парень схватился за голову. Фифа и Перла завыли, потом кинулись ко мне и прижались к ногам.
– Кто говорит про обруч Хасала? – спросил мужчина в темно-синей шелковой пижаме.
Он тоже вошел бесшумно. Наверное, потому, что был босиком.
– Я, учитель, – вдруг спокойно ответил Федор. – Аврора трогала кисть. Не могу теперь писать! Кисть унижена, на ней чужая плохая энергетика.
– Добрый день, Гуанг! – хором произнесли все.
Китаец с непроницаемым лицом приблизился к пюпитру в центре зала.
– Нельзя испытывать большую печаль из-за малой неприятности. Исходящая эмоция должна быть равна входящей. Если у тебя отняли медную копейку, не надо рыдать так, словно лишился лучшего друга. Такое поведение нарушает течение энергии и ослабляет дух. Кисть можно очистить. Я не могу проводить занятие – у нас сегодня душно, в студии плавает облако Цин. Пусть человек, от которого оно исходит, покинет зал, тогда вернется Чан, настроение творчества.
Присутствующие одновременно посмотрели на Аврору. Она сидела с непроницаемым видом.
Китаец вытянул вперед правую руку.
– В воздухе Цин, средоточие потока зла. Каждый должен спросить: не из моей ли души вырываются огненные языки? Будьте честны сами с собой, если ответите «да», уйдите, и мы начнем занятие.
Аврора медленно поднялась.
– Вы почему-то уставились на меня! Полагаете, я принесла Цин? Но это не так. Может, злость идет от других? Давайте по-честному, а? Думаете, я ничего не знаю? Ася, где твой муж? Вероника, куда подевалась Руфина Георгиевна? Юрий, ты забыл про Нину? Вадим, считаешь, что никогда не совершал безобразных поступков? Да у вас у каждого за спиной мешок с тщательно спрятанным дерьмом. И что? От кого исходит Цин?
Никитина вскочила и выбежала в коридор. Мухина изменилась в лице. Чистяков сделал вид, будто не слышит дочь Козиной, но у него резко покраснели уши. Аврора сложила руки на груди.
– Гуанг, может, туча гадости, которая мешает учителю, не моя, а общая проблема?
– Она хватала мои кисти, – голосом капризного мальчика напомнил Федор. – Накажите ее.
– Нет! – отрезала Аврора. – Неправда! Я уважаю неприкосновенность вещей брата, знаю, как она для него важна.
– Простите, – пролепетала я, – кисточку трогала я. Она такая интересная, из трех комочков, и ручка красивая, с резьбой. Не знала, что обижу вас, не хотела никому сделать плохо. Извините.
Федор одним прыжком приблизился ко мне и с силой толкнул в грудь. Я не удержалась на ногах, сделала шаг назад, поняла, что падаю, взмахнула руками… Но уцепиться было не за что, я шлепнулась на пол, больно ударившись спиной и затылком, и вскрикнула.
Чистяков испугался.
– Степанида, ты ушиблась?
Я попыталась сесть, но головокружение помешало.
– Степашечка! – занервничала Ася и направилась ко мне. – Сейчас помогу тебе встать…
Но осуществить задуманное ей не удалось. Когда она поравнялась с угрюмо надувшимся Федором, тот неожиданно выставил перед кондитершей ногу, Ася споткнулась и со всего размаха рухнула на пол. Парень схватил со стола злополучную кисть, с треском разломал ее, бросил в центр студии и убежал. Я, сумев-таки сесть, вскочила и наклонилась над Асей.
– Вы как?
– Отлично, – прохрипела Мухина. – Надо же быть такой дуррой – зацепиться за ковер!
Я опешила – паркет в зале был ничем не прикрыт.
– Ну и в ком бурлит Цин? – спросила Аврора. – Кто не способен справиться с собственной яростью? Ответьте честно! Или сейчас, как добрая Ася, сделаете вид, будто она зацепилась о невидимый палас? Маме придется разориться на новую кисть. А тебе, Степанида, следовало раньше признаться в содеянном. Глядишь, Федя бы не превратился в бешеного слона. Иногда его удается притормозить, правда, крайне редко. Брат – граната, готовая взорваться в любую секунду. Вентилятор, в который попало дерьмо, вжик, и оно в разные стороны разлетелось, всех измазало.
– Ася, я тебя подниму! – спохватился Юрий.
– Сама встану, – прокряхтела Мухина.
– Асенька, у тебя штанина завернулась, – тихо произнесла Ника.
Я наклонилась и аккуратно одернула брючину. В глаза бросился странный опоясывающий ногу шрам. Он был белый, толщиной с мой мизинец и располагался на ладонь выше щиколотки кондитерши.
Вместо того чтобы сказать мне «спасибо», Ася резко отдернула ногу и буркнула:
– Не надо!
– Сегодня занятий не будет, – объявил Гуанг и тенью выскользнул в коридор.
– Ася, ты разбила колено, – запричитала Вероника.
– Вау! У тебя одежда в крови! – испугался Вадим. – Надо вызвать «Скорую».
– Ерунда, – сильно побледнев, ответила Мухина, – мне совсем не больно.
– Доктор уже тут, – деловито заметил Чистяков. – Ника, Вадим, берите пострадавшую под руки и осторожно ведите в ванную. Ася, не наступай на ногу. Я возьму из гостиной свой волшебный чемоданчик и прибегу туда.
Чистяков, актер, Никитина и Ася покинули комнату. Мы с Авророй остались вдвоем.
– Извини, – вздохнула она, – у меня тоже иногда нервы сдают. Всегда держу себя в руках, но порой срываюсь. Ты ни в чем не виновата. Ну откуда ты могла знать, что Федор над своими вещами трясется? У него даже чашка, тарелки и столовые приборы свои, поев, он уносит их и прячет.
– Брат старше тебя? – для поддержания разговора поинтересовалась я. – Читала недавно в каком-то журнале интервью с Еленой Львовной, журналистка писала, что у Козиной есть дочь, про сына ни слова не сообщила.
– Федя младше меня на сто дней, хотя это, наверное, не считается, – улыбнулась Рори.
