Татьяна Луганцева - Девочка на шáру
— Да, знаете ли, нам очень повезло, — язвительно заметила Яна.
— Второму преступнику досталось еще сильнее — избить его сковородой, да еще горячей… Как вам пришло такое в голову? — спросил Джеффри с плохо скрываемым раздражением от собственного бессилия.
— Я схватила первое попавшееся мне под руку, и этим предметом оказалась сковорода. А студить ее не было времени, извините, — ответила Яна.
— Вы страшная женщина! — воскликнул Джеффри.
— А мне говорили, что красивая, — с вызовом в голосе возразила Яна.
— Я имею в виду — опасная, — смутился Джеффри, почесав затылок, и углубился в изучение своих записей. — Второй преступник сейчас с переломом руки, кисти, ребер и челюсти да еще с ожогами второй степени находится в больнице.
— Я принесу ему передачу, — заверила полицейского Яна.
— Я что-то не понимаю… Нам зачитывают список увечий, нанесенных жертвам? — спросил Эрос.
— Нет, что вы! Просто никто из задержанных пока не может дать показания. Я не могу поверить в реальность происшедшего! Чтобы вы вдвоем задержали троих матерых бандитов…
— Да, мы такие! — вновь с вызовом заявила Яна. — Нам с Эросом не пришлось выбирать. Или мы должны были ждать, когда нас зарежут, как куропаток?
— Нет, конечно! С третьим членом банды, со слов свидетелей, вообще произошла фантастическая история. Вы с расстояния нескольких метров метнули в него столовый нож и попали прямо в горло? Случайность? — спросил Джеффри, окидывая взглядом тщедушное тело Эроса.
— Закономерность! — блеснул глазами старик. — Куда хотел, туда и попал.
— Как же вы смогли?
— Я был чемпионом по метанию дротиков. А метко метать ножи меня научили в одном племени, когда мы там рядом с его стойбищем занимались со своей группой раскопками. А в это время в Африке начался сезон дождей, и мы были вынуждены прервать работу. Несколько месяцев я изнывал от бездействия, вот и занялся изучением полезных вещей. Отточил свое мастерство до такой степени, что могу попасть в муху на расстоянии десяти метров. Хотите, покажу? Я попаду в лоб той женщины…
Не успел никто и глазом моргнуть, как Эрос схватил со стола нож для резки бумаг и метнул его в противоположную стену, где он благополучно воткнулся именно в лоб изображенной на афише какой-то не то модели, не то актрисы.
Джеффри сглотнул.
— Впечатляет. В общем, третий преступник в реанимации и тоже пока без сознания, прогнозы на его жизнь очень плохие.
— Между прочим, Эрос меня спас! Если бы он не снял этого мерзавца ножом, тот бы точно застрелил меня, — сказала Яна, вспомнив о том, что старик спас ее еще раз — толкнув на красавчика инвалидную коляску, чем сбил его с ног. Потом уже она довершила дело горячей сковородой.
— Я к вам без претензий, успокойтесь! — заверил их Джеффри. — Просто я должен был еще раз проверить правдивость данных свидетельств. Вы спасли многие жизни, и вам обоим будет объявлена благодарность от итальянского департамента полиции.
— Что ж, другое дело! — смягчилась Яна.
— Мы свободны? — спросил ученый.
— Пока да, но…
— Если что-то понадобится, мы всегда рады вам помочь, — прервала его Яна, — адреса наши у вас есть, а я покидать Италию пока не собираюсь.
— Вот именно это я и хотел услышать, — улыбнулся Джеффри.
Яна с Эросом наконец-то покинули ресторан Бруно, который поначалу произвел на них впечатление мирного и уютного местечка, теперь, увы, было безвозвратно потерянное.
Яна шла по мостовой, ощущая тяжесть в ногах от пережитого ужаса, и помогала катиться коляске Эроса, у которой повредилось колесо при боевых действиях во время нападения бандитов, и сейчас она ехала, несколько подскакивая, вихляя и скрипя.
— Говорите, что Иван два раза спасал вам жизнь? — спросила Яна. — Кажется, сегодня вы вернули должок сполна, тоже дважды спасши другую жизнь — мою.
— Не стоит об этом… Я в ужасе от того, что привел гостью в ресторан, а получилось…
— Со мной подобное не в первый раз, — махнула рукой Яна и принюхалась. — Вы не чувствуете запах гари?
— Я? Нет, — ответил Эрос. — Я хочу дорассказать историю о Хелене.
— Буду только рада, — ответила смертельно уставшая Яна.
— Кстати, если верить в переселение душ, то Хелена явно могла выбрать тебя. Ты смелая и бесстрашная, Яна. И даже в минуту смертельной опасности ты подумала еще и о рыбах, спасала их. Это невероятно! Я тронут до глубины души! Ты — очень сильная личность!
— Спасибо, — ответила Яна, искренне удивленная столь высокой оценкой ее скромных возможностей.
— На чем я остановился, рассказывая о Хелене?
— На том, что ее семья была богата и что приданое женщины выражалось в ее драгоценностях.
— Умница! Так вот, дом Хелены очень хорошо сохранился, и, несмотря на это, не было найдено ни одного украшения или маленького драгоценного камешка, ни одной золотой монеты. А это означает, что все ее ценности уже были прибраны.
— Разграбили дом? — уточнила Яна.
— Исключено. Раскопки вел Иван вместе со своей командой. Иван — человек невероятно порядочный и честный. Он не способен взять чужое.
— Может, до него кто-то поживился? — предположила Яна.
— Исключено, — снова категорично отверг Эрос. — Они с нуля начинали раскопки, любой профессиональный археолог сразу же заметил бы, что до него в этом месте уже рылись. Нет, дом Хелены был пуст, а значит…
— Что?
— Что все ее богатство уже было отдано жениху. Она была помолвлена и фактически переезжала в дом жениха. Извержение Везувия случилось наверняка за день, максимум за три до ее свадьбы, — торжествующе выговорил Эрос.
— Ну что ж, я рада за бесстрашную, опередившую свое время Хелену. Вернее, как можно радоваться? Их всех накрыло пеплом Везувия, — вздохнула Яна и остановилась.
Темное небо Рима лизали языки настоящего пламени.
— Мне кажется или… — сказала она.
Эрос поднял взгляд.
— Да, действительно, похоже, горит мой дом! Ну надо же!
— Господи! Так что же мы тут стоим? Бежим скорее тушить пожар! — закричала Яна и понеслась по мостовой, не обращая внимания на Эроса, призывавшего подождать его.
Яна пробежала метров двести, завернула за угол и увидела устрашающую картину. Дом Эроса фактически весь выгорел, так как весь его фасад был черным, а в окнах не сохранилось ни одного стекла — они полопались от высокой температуры или были выбиты пожарными. В узкий переулок вплотную к дому могли подъехать только две пожарные машины, что они и сделали, и теперь дом щедро поливали из шлангов. Пламя сохранялось на крыше и на чердаке, но пожарные уже выдвигали лестницы и мужественно лезли в самое пекло, одетые в огнеупорные костюмы.
Вода залила всю мостовую, покрытую битым стеклом, и не успевала просачиваться между камнями. Яна почувствовала себя пойманной в какой-то порочный круг. Снова разбой, нервы, ужас и разлитая вода на полу. Только не было конвульсивно бьющихся рыб, правда, с лихвой хватало снующих в разные стороны людей, зевак, толпившихся в стороне, и метавшихся в истерике жильцов соседних домов. По характерному скрипучему звуку Яна поняла, что к ней подъехал Эрос. Он безмолвно смотрел на свое разоренное пожаром жилище.
— Да… огонь — это страшная сила… — протянул он.
— Я поражаюсь, вы так спокойны! — воскликнула Яна. — Ведь сгорел ваш дом! Там было столько книг, столько документов!
— Я слишком долго живу на свете и научился ко всему относиться философски. Лучшие мои работы и самые ценные документы давно хранятся в музеях всего мира, а тут была ерунда… Фатальность, неизбежность… Хорошо, что моя служанка ушла, а остальное не важно, — ответил Эрос. — Выходит, и ты меня спасла, ведь не приди ты сегодня ко мне, я бы не собрался в ресторан и оказался бы в огненной ловушке. Знаешь, когда уже столько прожито, не хочется погибать от нелепой случайности или от бандитской пули, мечтается о легкой смерти — в постели, с ночным горшком под кроватью.
Когда основной огонь был сбит, но дом продолжал еще дымиться, одна из пожарных машин наконец-то отъехала и уступила место полицейской машине. Яна с Эросом заметили высокую атлетичную фигуру Джеффри Батла в светло-сером плаще и с окурком в нервных руках.
— Чей это дом? — сразу спросил он.
Яна протиснулась сквозь толпу и обратилась к полицейскому:
— Прошу прощения, но, боюсь, принадлежал он моему спутнику.
— Вы? Опять вы? — удивился Джеффри, решив уже, что сегодняшний кошмар в виде русской белобрысой выскочки и инвалида в коляске будет преследовать его пожизненно. — Меня позвали сюда, так как я находился неподалеку, но и вы, я смотрю, далеко не ушли. Говорите, это дом многоуважаемого сеньора Эроса?
— Именно так, — подъехал к ним Эрос на своей скрипучей коляске, с грустью поглядывая на сгоревший дом.
