Людмила Милевская - Джинн из консервной банки
– А кто выиграл? – спросила она.
– Я, – скромно призналась Марина. – Ну что, читать?
– Давай, – нехотя согласился Георгий.
Ему наскучила эта игра. Он действительно с большей охотой сходил бы в клуб или навестил кого-нибудь из приятелей, но болезнь жены обязывала.
– Еще долго продлиться этот токсикоз? – пряча раздражение за заботой, спросил он.
– Бывают случаи, когда с каждым месяцем токсикоз только усиливается, – «обрадовала» его Марина. – И так до самых родов.
– Тебя никто не спрашивает, – неожиданно рассердился Георгий и вопросительно уставился на Ольгу.
– Успокойся, дорогой, – усмехнулась она. – Доктор сказал, что мучаться придется максимум неделю. А потом станет легче.
Он погладил ее по руке:
– Дай-то бог.
– Ну что? Читаю? – спросила Марина.
– Да, да, – кивнула Ольга. – Читай.
Она взяла в руки школьную тетрадь и авторучку и приготовилась записывать.
– Только поищи какую-нибудь другую книгу, – посоветовала она Марине, – а то Куприн уже надоел. К тому же у него слишком сложные тексты.
– Возьми Толстого, Льва, – пошутил Георгий. – У него тексты значительно проще.
– Нет-нет, – испугалась Ольга. – Лучше кого-нибудь современного. Возьми детектив. Обычно там пишут как в школьных сочинениях: просто, коротко и с ошибками.
– Так и быть, – сжалилась Марина, – возьму детектив.
Она отправилась в библиотеку и через минуту вернулась в холл с тоненькой книжицей.
– Так, поехали, – скомандовала она, устраиваясь в кресле и листая страницы. – Вот, нормальный текст, подойдет. Приготовьтесь, начинаю. «Он был бледен… Перо дрожало в его руке… Я ухожу из жизни, потому что не могу больше жить с тяжелым грузом. Я убийца. Убийца дважды, а может трижды. Я не знаю. Да простит меня бог и моя несчастная жена, а так же наш ребенок. Я ухожу с болью в груди…»
– Боже мой, какой кошмарный текст! – возмутилась Ольга. – Где ты его откопала?
– Вот здесь, – показала на книгу Марина. – По-моему ничего. Во всяком случае он несложный.
Ольга вскочила, бросила тетрадь с ручкой в кресло и капризно сказала:
– Я не хочу больше играть. Этой дрянью ты испортила мне настроение.
– Давайте доиграем хотя бы до победителя, – воспротивилась Марина. – А то у нас с Георгием очков поровну. Тут осталось всего пару строк до конца абзаца.
– Каких строк? – рассердилась Ольга. – Ты о чем? Мы что, на экзаменах?
Она подошла к распахнутому окну. Из сада доносилось благоухание ночной фиалки.
– Ну давайте тогда прогуляемся, – скрывая зевоту, предложил Георгий.
– Иди сюда, – позвала его Ольга. – Принюхайся, какой аромат! Слышишь?
– Нюшу, – пошутил Георгий, подходя к жене и нежно обвивая рукой ее, пока еще тонкую талию. – Пойдем в сад. Там свежо. Погуляем по залитым лунным светом тропинкам.
Ольга рассмеялась:
– Спрашивается, откуда у моего мужа такое пристрастие к цветистым фразам? Это у вас наследственное. Паша тоже любил церемонно выражаться. Правда, Марина?
Она с озорной улыбкой оглянулась и неожиданно наткнулась на ее полный ненависти взгляд.
– Что с тобой? Малыш? – с изумлением спросила Ольга.
Марина пожала плечами:
– Ничего. Так просто смотрю и все. А в самом деле, пойдемте-ка лучше в сад. Я хочу насладиться ароматом ночной фиалки.
Георгий язвительно кивнул в ее сторону и обратился к жене:
– Вот, пожалуйста, еще один экземпляр с театральных подмостков.
– Да, – поддержала его Ольга. – Похоже, у вас эпидемия. Не пойму кто кого заражает, но боюсь как бы и мне не заразиться, тем более что с театральными подмостками я знакома не понаслышке.
Она вырвалась из объятий мужа и, схватив за руку Марину, увлекла ее в сад. Георгий поспешил за ними.
– Ты что, глупая, ревнуешь? – украдкой шепнула Ольга Марине.
– Еще чего, – презрительно процедила та сквозь зубы. – Нашла что подумать.
– Тогда нечего кукситься.
– А я и не собиралась.
Георгий догнал их, подкрался и крикнул:
– О чем вы тут шепчетесь?!
Но никто его не испугался.
– Я спрашиваю у Марины, где она научилась так грамотно писать, – объяснила ему Ольга.
– Она закончила школу с золотой медалью, – сообщил Георгий.
Ольга искренне поразилась:
– В самом деле? Ты не шутишь?
– Нисколечко, – с гордостью подтвердила Марина. – Я с детских лет готовилась к хорошо оплачиваемой и престижной работе.
– Что ж, – заметил Георгий, – и судьба не обманула твоих ожиданий. Работе твоей может позавидовать любой профессор.
– Жалованью, ты хочешь сказать, – поправила его Ольга. – Жалованью ее действительно позавидует любой профессор.
– Профессор? О, да! – рассмеялась Марина. – Особенно профессор.
– А что вы смеетесь? – неожиданно обиделась Ольга. – Когда я дала объявление… Кстати, в нем я открыто сообщила сколько буду домработнице платить. Так вот, когда я дала объявление, набежало столько народу, что пришлось устраивать конкурс. Настоящий конкурс.
Она толкнула подругу в бок:
– Марина, ты помнишь?
– Еще бы, – кивнула та.
– И между прочим, – торжествующим тоном продолжила Ольга, – среди конкурсантов было несколько кандидатов наук, один доцент – преподаватель физики и два искусствоведа.
– Да, – гордо подтвердила Марина. – Помнишь, одна училка-француженка очень упирала на то, что ты сможешь общаться с ней на французском.
Ольга рассмеялась:
– Да-да. Было, было.
– Почему же ты не взяла ее на работу, а предпочла Марину? – удивился Георгий.
Он в это время отдавал долг Родине – нес службу в армии и даже не подозревал какими «заботами» жили его отец и мачеха.
– Почему не взяла ее на работу? – Ольга усмехнулась: – Я побоялась испортить свой французский. У нее было отвратительное произношение. Да и по-русски она не очень бойко изъяснялась. Слишком по-местному гэкала.
Георгий и Марина украдкой переглянулись. Ольга заметила это и помрачнела: особенно ей не понравилось выражение его лица.
Она передернула плечами и сказала:
– Однако, здесь прохладно. Вернемся в дом.
Глава 3
Она сидела в кресле, небрежно откинувшись и вульгарно расставив ноги. Тон ее, как обычно, был развязен, но на этот раз в нем явно проступала угроза. Он уже устал защищаться.
– Мне надоело ждать, – с напором продолжила она. – Уж не снюхался ли ты с домработницей?
– У тебя крыша едет, – с раздражением воскликнул Георгий.
– Тогда почему тянешь?
– Я тяну? Да мне самому это во как надоело, – он провел рукой по горлу. – Нет уж, я сплю и вижу когда это кончится.
Она не поверила, презрительно покачала головой и заключила:
– Снюхался с Маринкой, подлец!
Он вспылил:
– Сама дура! Прикинь своими прямыми извилинами: даже если я, как ты утверждаешь, снюхался с Маринкой, то при чем здесь она? Какое отношение Марина имеет к заминке?
Она нервно повела плечом:
– Откуда мне знать? Ты хитрый, много чего можешь придумать, чтобы в конце концов обвести меня вокруг пальца. Но если ты меня кинешь, я с говном смешаю тебя, так и знай.
Ее наглый вид начал раздражать Георгия. Он с трудом сдерживался.
«Сколько же в ней цинизма, – с отвращением подумал он. – Смотреть на нее не могу. Скорей бы все это кончилось».
– Или француженка загнала тебя под каблук? – презрительно ухмыльнулась она.
Он обиделся:
– Пока еще я в доме хозяин.
– Я не верю мужчине, который говорит, что он в доме хозяин. Наверняка он лжет и в других вещах. Вот что, мой дорогой, – ткнув в него пальцем, сказала она, – если ты не возьмешься за ум, я помогу тебе в этом. Сам знаешь, – шутить не люблю. Говорю тебе, пора с ней кончать. Ты понял?
Она пристально посмотрела на Георгия.
– Понял, – ответил он и на всякий случай поцеловал ее ладонь и ласково улыбнулся.
С каждым днем изображать к ней хорошие чувства становилось все труднее. После гибели Игоря Регина совсем разум потеряла: стала истерично подгонять его, явно толкая на глупости. Запах денег сводил ее с ума. Она утратила осторожность.
– Спешишь, – покачал головой Георгий. – Регина, ты слишком спешишь. Это не доведет до добра. Наше дело верное, только наберись терпения.
