Брайан Випруд - Таксидермист
Знаете, я не хочу огорчать местных поклонников генерала Бухера. Бухер вкладывал душу в эту программу, с этим я не спорю, но все-таки он был просто клоуном-чревовещателем средней руки, который не сумел вовремя остановиться. Молодцы были также сценаристы, художники и съемочная группа – несмотря на дрянную аппаратуру, из-за которой постоянно шли прахом все усилия. Бывало всякое: валились декорации, взрывались софиты, камеры смотрели не в ту сторону и вдруг показывали кукловодов или как Бухер прилаживает свои колоссальные белые бакенбарды.
Основная идея представляла собой смесь (кто-то может сказать – была содрана с) многих тогдашних мультиков и детских передач. Генерал Бухер командовал военно-воздушной базой «РывОК.» где-то в дальней местности под названием «Северные Леса». Он ходил в красном мундире с каскадом медалей, носил белую портупею в комплекте с револьвером 45-го калибра с золотыми накладками и белый пробковый шлем с красным попугаем по имени Франт на макушке. Его свита состояла из трех кукольных пилотов: волка Воя, его дружка Боягуза и Пискуна Малахольного Ореха. Декорации походили на интерьер сборного домика-времянки, с нарисованным аэродромом за окном. В комнате были Волшебная картотека, Молочный бар и Стол дежурного – они разговаривали скрипами, которые понимал только Бухер.
Каждый выпуск передачи начинался рожком, сигналящим вечернюю зорю под рев приземляющегося истребителя. Бухер появлялся, словно только что с боевого вылета. Снимал парашют и здоровался с ребятишками, которые сидели в студии. Потом Франт, красный попугай, говорил «Привет!» детишкам и угощал генерала дурацкой шуткой из серии «тук-тук, кто там?». Тут в окне появлялись остальные действующие лица и начинали состязаться с генералом в хитрости. В каждом выпуске без исключения интрига строилась вокруг замыслов Воя и Боягуза съесть или уничтожить Пискуна – это удалось бы, если бы они смогли: а) усыпить Бухера; б) услать его на какое-нибудь сумасшедшее задание; в) доказать, что Пискун предатель, чтобы генерал его застрелил. Итог обычно был таким: а) Бухер просыпался в последний момент (дети в студии истошно орали: «Проснись!»); б) Бухер возвращался в последний момент (дети в студии вопили: «Вернись!»); в) показания Волшебной картотеки или Стола дежурного снимали с Пискуна обвинения в предательстве. Воя и Боягуза отправляли на гауптвахту без молочного коктейля. Конец.
Но как же обойтись без капельки ностальгии по «Холодной войне»? Отряду Бухера угрожал еще и внешний враг, которого так и называли – «Враг». Жидко примаскированная славянская империя, повинная в учебных воздушных тревогах по ходу шоу, при которых детишки у телевизоров должны были кидаться на пол и прикрывать головы.
И конечно, были в этой передаче задешево арендованные мультики. Главным блюдом был «Ракета Роджер», на добавку – «Король Леонардо», немножко «Груба и Рыжика» и щепотка «Кролика-крестоносца». Захватывающие приключения Хвата Карго[12] украшали собой концовку передачи.
Защищая нас от ядерной зимы, передача выходила в эфир каждый рабочий день с не такой уж хитрой миссией продвижения «Сливочных ирисок Гуттермана» – таких липких, что от бумажек их отскребали, как слизняка от горячего асфальта. Все мои знакомые мальчишки считали ириски конченой жутью – равно как и название фирмы, которое всех наводило на мысли о кислой капусте или пикулях. Но вопреки всему действующие лица «Генерала Бухера» поголовно обожали сливочные ириски Гуттермана. Пискун, естественно, предпочитал с арахисовым маслом и желейные, а его дурацкая морденция даже печаталась на обертках. Закономерно – мы, дети, поддавались влиянию рекламы и регулярно покупали тянучки, хоть и корчили рожи всякий раз, отскабливая их от зубов.
Пожалуй, самый оригинальный момент «Шоу генерала Бухера» состоял в том, что куклы были сделаны из настоящих чучел животных, хотя Воя, мне кажется, кроили скорее из койота, а не из волка. Боягуз был чучелом опоссума и чертовски походил на крысу. Само собой, ужасно неполиткорректно по нынешним стандартам, но то были дикие времена, когда яичница с беконом на завтрак была обязательной, а алкаши по телику – смешными.
Наш веселый герой – Пискун – был в прошлом настоящей белкой. Добродушный дурачок, который только по чистому везению каждый рабочий день между тремя и четырьмя тридцатью умудрялся не отдать концы. И почему-то Пискун этот нас, детей, завораживал.
Надо сказать, что куклы из «Шоу генерала Бухера» во многих отношениях вдохновили мою склонность к таксидермии – возможно, потому, что плюшевые копии Пискуна по пять долларов десять центов никак не могли сравниться с прототипом. Ближе всего к встрече с настоящим Пискуном я был на торжественном открытии нового обувного магазина «Бухер Браун». Но благодаря склонности моего младшего брата к мелким правонарушениям (он отсосал и продал местным картингистам бензин из нашей машины), отцовская колымага опоздала, и немалая толпа детишек отодвинула меня от Малахольного Ореха на несколько сот футов.
Так что едва я увидел Пискуна в стеклянном шкафу, прилив мальчишеского воодушевления моментально меня обезоружил. Могло ли случиться так, чтобы я не только потрогал Пискуна, не только подержал в руках, но стал его единственным владельцем? Увы, действительность не так хороша.
Глава 3
Местные газеты округа Сассекс назвали случившееся «убийством в ВВС», и все усилия полиции штата раскрыть дело по горячим следам не привели ни к чему, хотя к их чести скажу: они нашли Марти Фолсом, настоящую хозяйку лавочки безделушек. Там же, в платяном шкафу. Женщина за пятьдесят, с белым шиньоном, нос крючком; ее обмотали скотчем, заткнули рот и привязали за руки к перекладине в шкафу. Она была очень бодра – особенно после того, как ее развязали. Я еще был там, когда ее нашли, и таких воплей и причитаний я в жизни не слыхал:
– Воры! Ко мне ворвались воры! Что это за страна, где тебя заматывают в скотч и суют в шкаф! Куда смотрит полиция? Спят в своих машинах, вот где! – Ну и в таком духе.
Байкера опознали: Тайлер Лумис, он же Кишкокрут, бывший панк-рокер, обретался в Гринвич-Виллидж, много лет работал в музыкально-плакатом магазине, в последнее время – сертифицированный сонотерапевт (то есть иглотерапевт, который не колет иглами, а блямкает в камертон). Его занятия и вообще связь с тетей-колой – подразумеваемой убийцей – оставались загадкой. При этом копы подозревали, что не окажись Тайлер в тот момент в магазине, я тоже от Колы вполне мог пострадать.
Как вы, наверное, понимаете, мои мытарства в полиции были долгими. Мне пришлось ехать в их казармы. То есть они как бы попросили меня поехать – повторить показания. И вообще-то ехать никто не обязан, если тебя не арестовали. Но копы умеют поистине назойливо внушать, что если скрывать тебе нечего, ты поедешь. Не знаю уж, кто обучает их этой мерзкой тактике, но владеют они ею прекрасно. Так же элементарно – и эффективно – как спросить: «Ссышь?»
И вот ты едешь, обманывая себя тем, что раз согласился, теперь все кончится одним махом, как слепой дождик. Копы – сплошная любезность, угощают кофе, болтают о спорте и сажают тебя в комнату со стеклянной стеной, за которой выстраивается целый взвод прокурорских помощников и других спецов по поведению животных, готовых оценивать твое выступление. Одно они знают точно – тот, кто совершает преступление, должен присутствовать там, где оно совершается; а я там присутствовал.
Ну да, из прошлого опыта общения с правосудием – да и просто из газет – я знал, что и невиновный может великолепно провалить такое интервью и навлечь на себя незаконные подозрения и каталажку. Им в участке нужно заявление – ладно, но правильное поведение тут: вызвать адвоката – хотя бы для того, чтобы не удариться в панику. Ясно, копы опять проверят тебя на «Ссышь?», но ты выдаешь улыбку в духе «Отзынь, шпана!» и суешь монетку в щель автомата.
Хорошо, то есть, если у тебя имеется адвокат, которому можно позвонить. У меня не было. Но мой друг из Нью-Джерси Боб Мартинес недавно судился с мусорщиками и потому скорешился со своим юристом. Только его – вот досада – не оказалось дома; я оставил сообщение и повесил трубку. И заметил, что за спиной у меня кто-то стоит.
– Ждете телефон? – нахмурился я.
– Звоните-звоните. – Он улыбнулся. Низенький смуглый человек, жилистый, с острыми скулами, седые волосы собраны на затылке в хвост, на шее ковбойский шнурок с зажимом. Крупные черты и глаза пуговками выдавали в нем добрую душу. С виду – Коренной Американец.
– Спасибо.
Я начал выбивать две дюжины цифр моей телефонной карты и домашнего номера, чтобы позвонить Энджи, и тут человек тронул меня за локоть.
– Извините, что лезу, но я нечаянно подслушал. Вы ищете адвоката?
– Ну. Знаете кого-то?
Он опять улыбнулся, и я посмотрел на его обувь. У меня есть теория, как определить на глаз характер человека. Все кроется в улыбке. И в обуви. Открытая улыбка этого парня мне понравилась. А кому бы не понравилась? Я скользнул взглядом вниз по его кривым ногам: замшевые ковбойские сапоги – в таких живут, а не кадриль танцуют.
