Галина Куликова - Сабина на французской диете
Петя бесцельно вертел в руках дневник Ани Варламовой, то раскрывая, то закрывая его. В какой-то момент он замер, уставившись на исписанную страницу. Задумался, внимательно вглядываясь в неровные строки. Потом осторожно положил блокнот на колени и, повернувшись с Сабине, тревожным тоном произнес:
— Дай мне, пожалуйста, открытки. Обе.
— Петя, что-то случилось?
— Кажется, случилось. Давай открытки! — Он протянул руку.
Разложив открытки рядом сдневником, он долго наклонял голову то вправо, то влево, хмыкал и даже постанывал.
— Что с тобой? — не на шутку встревожилась Сабина. — Петя, объясни, что происходит?
Петя наконец соизволил обратить внимание на сестру.
— Смотри сюда. Сначала в дневник, потом на открытки.
Сабина смотрела долго и внимательно. Потом, не сговариваясь, они с братом обменялись взглядами.
— Так что писала Аня Варламова? Дневник или открытки? — спросил Петя.
— Что-то одно. И нам предстоит выяснить, что именно.
* * *…Стрелка часов неумолимо приближалась к одиннадцати. Маленькая упаковка невкусной пресной ветчины и несколько листиков салата, съеденных три часа назад, уже стали историей, не оставив Сабининому желудку никаких приятных воспоминаний. Есть снова хотелось, и хотелось безумно, но в перспективе была лишь одинокая голодная ночь.
Стало совсем тоскливо, и Сабина, встав из-за стола, подошла к темному окну. Она любила иногда вот так постоять и поглазеть на идущих внизу людей, проезжающие машины, освещенные витрины магазинов, красиво зажигающиеся окна квартир в соседнихдомах. Это отвлекало ее от грустных мыслей и помогало сосредоточиться.
За стенкой слышались неразборчивые голоса: не она одна сидит в столь поздний час на работе, выполняя срочные поручения руководства. Ей, между прочим, со своими еще долго придется возиться. Она совершенно не умеет планировать все эти официальные визиты и торжественные церемонии, но именно этим ей поручил заняться Тверитинов. С пометкой «Срочно!».
Через неделю должен прилететь генеральный директор немецкой фирмы для заключения какого-то эпохального контракта. Визиту придавалось огромное значение, Тверитинов потребовал, чтобы все было на самом высоком уровне.
Тверитинов, Тверитинов… Что же все-таки он за человек, какие преследует цели? И что за дела творятся в его бумажном королевстве? «Что-то здесь не так, — крутилась в ее голове назойливая тревожная мыслишка, — что-то не так».
С неизбежностью пришли думы о бандитах, потом — о международных преступных синдикатах, потом еще о чем-то мерзком… Тверитинов столь стремительно приобретал очертания жуткого монстра, что Сабина решила отогнать наваждение и прижалась лбом к прохладному стеклу. Сразу полегчало, и она решила, что еще немного постоит вот так и пойдет дорабатывать план встречи.
На улице почти никого не было, лишь владельцы собак да небольшие группки тинейджеров изредка оживляли ночной пейзаж. Правда, Сабине показалось, что фигура в темной короткой куртке, мелькнувшая сейчас рядом с их подъездом, ей уже знакома. Обладавшая прекрасной зрительной памятью, она напряглась. «Этого типа я видела, когда подошла к окну. Точно, он стоял на противоположном тротуаре, а потом быстро, как-то странно припадая на одну ногу, перешел дорогу».
Теперь она стала следить за фигурой в куртке целенаправленно: вдруг обозналась? Такое бывает, мало ли людей ходит вокруг.
Фигура тем временем скрылась за углом и пропала из вида. «Показалось! — с облегчением подумала Сабина. — Я становлюсь излишне подозрительной, так и до психозов недалеко». Но только она собралась вернуться на рабочее место, как знакомая фигура вынырнула с другой стороны дома.
«Что за бред? — Сабина затрясла головой, пытаясь развеять мираж. — Что ему здесь нужно?!» Незнакомец тем временем медленно, все также прихрамывая, продвигался вдоль здания, то и дело вытягиваясь, словно собирался заглянуть в окна первого этажа, хотя чисто технически это было невозможно. Потом он неожиданно наклонился и стал осматривать газон перед входом. Это уже точно было подозрительно.
«Надо вызвать милицию, — лихорадочно соображала Сабина. — Пусть проверят у него документы, хотя бы его испугают. Но кто это: мелкий воришка, собирающийся украсть компьютер, или кто похуже? У нас при входе есть камера наблюдения — значит, если она включена и исправна, его засекут. Может быть, позвонить Тверитинову? Чтобы он вызвал каких-нибудь охранников». И в этот ответственный момент весело зазвонил ее мобильиик.
Подозрительный тип мгновенно вылетел у Сабины из головы. Потому что она услышала голос Максима. Они некоторое время болтали, а потом он предложил:
— А давай прогуляемся? Я подъеду и…
— Извини, не получится, — с сожалением отказалась она. — У Сергея завтра выступление на семинаре, мне нужно подготовить документы. Именно мне, потому что Горьков окончательно разболелся. Сегодня его даже оставили в больнице. Ты же знаешь, что он вчера головой стукнулся?
— Да, что-то такое слышал, — неопределенно ответил Макс.
Он не хотел говорить ей, что вчерашнее происшествие — это еще цветочки. И что сегодня Боря Чагин сломал Горькову ребро. И особенно не хотел говорить, при каких обстоятельствах это произошло. Она и так считает, что их знакомство состоялось при экстремальных обстоятельствах, и это как-то повлияло на развитие их отношений. Зачем укреплять ее в этой мысли?
— Тогда, может быть, завтра? — спросил он. И сам себе возразил:
— Нет, извини, завтра вечером у меня будут люди, которыми придется заниматься. Может быть, послезавтра? В пятницу.
— В пятницу? Просто великолепно, — согласилась Сабина. — Пятница — это уже почти выходной. Именины сердца. Обожаю пятницы.
Интересно, а полагаются ли ей выходные дни? Что-то она пока еще не слышала от Тверитинова такого слова — «выходной». И Петька ей ничего об этом не сказал. Тоже мне, специалист по заключению контрактов! Игрок высшей лиги… Продал ее в рабство Эмме Грушиной, поклявшись втиснуть родную и не слишком тощую сестру в сорок четвертый размер!
Вдруг у Тверитинова нет выходных? Он работает с утра до ночи и не помышляет об отдыхе? Тогда придется отпрашиваться у него на свидания, как у строгого родителя. Достаточно сказать: я ухожу по личному делу, и он тотчас обо всем догадается.
Она принялась перебирать в памяти события сегодняшнего дня. Они мелькали калейдоскопом: белокурая фея, сбросившая туфли с усталых ног, главбух с историческими бакенбардами, рабочий Семен рядом с чанами и сетками, запертая дверь в кафельную комнату, лестница, ведущая из подвала вверх, к солнечному свету, мачеха Ани Варламовой… И ее подозрения относительно Тверитинова. Когда Сабина думала о нем, ей становилось не по себе. Косвенные улики против женской интуиции. Интуиция подсказывала, что босс честен. Улик между тем становилось все больше.
Сегодня консьерж, охраняющий дверь в доме ее босса, припас на ужин бутерброд с сыром. Сыр, весь в слезах, лежал на куске бородинского хлеба, который был пропитан маслом. Из-под него торчали перышки зеленого лука.
— Швейцарский, — уверенно сказала Сабина, поглубже засунув руки в карманы плаща. Искушение схватить чужой бутерброд было таким сильным, что она едва ему не поддалась.
— Откуда вы знаете? — удивился парень. — Действительно швейцарский. Но на нем ведь не написано!
Она подарила ему улыбку старого мудрого индейца, умеющего разговаривать с духами. Голод настолько обострил ее чувства, особенно вкус и обоняние, что теперь она запросто могла бы дегустировать продукты.
А она ведь голодала! На бумаге эта диета выглядела совсем не такой зверской, какой оказалась на самом деле. Получается, что леденцы и жевательная резинка, чай на скорую руку и кусочки печенья — вовсе не такая чепуха, как ей казалось раньше. А француженки — очень сильные женщины.
Ей хотелось жареную курицу. Ароматную, сочную, со сладким мясом. Эта курица в лакированной коричневой корочке с прилепившимися к ней кусочками чеснока и иголками тмина стала ее навязчивой идеей. Она думала о ней днем и ночью. Ночью точно. Кажется, из-за этой воображаемой курицы она сегодня не заснет. Хорошо, что Тверитинов не питается дома. Иначе ее мучения утроились бы. Или удесятерились. В холодильнике у него негусто. Экономка не оставляет на плите кастрюлек с луковым супом и мясными биточками. Вероятно, он питается в ресторанах. Интересно, а когда он состоял в браке, жена готовила ему обеды? Кажется, феи не умеют готовить — только колдовать.
Прежде чем открыть замки выданными ей ключами, Сабина нажала на кнопку звонка. В последний раз Тверитинов связывался с ней несколько часов назад, ничего толком не сказал, только заметил, что был в парикмахерской и теперь так похож на Кэри Гранта, что женщины старше шестидесяти постоянно просят у него автограф.
