Дарья Донцова - Любовное зелье колдуна-болтуна
Я тоже потянулась к хлебу.
– Слышала о таких проектах. Родители получают зарплату, а сироты живут в семье, где их на самом деле любят. Если Каролина создала такое село, она молодец.
– На нее, по словам Константина, там все молятся, – сказал Иван Никифорович.
Шеф хотел еще что-то добавить, но помешали женский вскрик, грохот и звон. Мы с Тарасовым одновременно вскочили, я увидела упавшую официантку и валяющийся рядом с ней поднос, а также разбитые тарелки с моим салатом и окрошкой, которую заказал Иван.
– Алиса! – испугалась выбежавшая на шум из подсобного помещения женщина. – Ты жива?
– Звезданулась я, – простонала официантка, – наступила на что-то, нога подвернулась. Все нормально, Катя. Простите, не донесла ваш заказ, сейчас заново сбегаю.
Последняя фраза адресовалась нам с Иваном Никифоровичем.
Шеф подошел к девушке.
– Не думайте о заказе, главное, вы ничего не сломали. Но все равно вам надо бы к врачу…
Тарасов вдруг пошатнулся, замахал руками, но успел уцепиться за буфет у стены и устоять на ногах.
– На полу рассыпано что-то, – выдохнул он, – я как на коньках покатился.
Я тоже сделала несколько шагов вперед, наклонилась и стала рассматривать паркет. Через пару секунд заметила нечто серое, круглое… Камешек! А вон там еще один. И еще…
– Вот зараза! – воскликнула Алиса, вставая. – Опять она нам их принесла! В тот раз Маринка шлепнулась, теперь я. Есть у нас одна клиентка типа вип, каждый день поесть прибегает, выпендривается по полной…
– Алиса! – предостерегающе крикнула Катя.
Официантка умолкла на полуслове и, прихрамывая, ушла в глубь служебного помещения.
– Не подумайте, что мы о посетителях сплетничаем, – засуетилась Екатерина, – любим своих гостей, рады каждому, даже такому, как… Ой, молчу! Алиса просто испугалась. А Мариша здорово навернулась, никак не поправится, ухитрилась ногу сломать. Вот так же, на камешке поскользнулась. Наступила на него и – брык! Только тот не серый был, а бордовый. Сейчас ваш заказик принесу. Уж простите, не нарочно Алиска загремела, мы вам десятипроцентную скидочку сделаем за долгое ожидание.
Я посмотрела на телефон.
– Мне кофе и салат не подавайте. К сожалению, пора уезжать, иначе я опоздаю.
– А я, пожалуй, все же поем, – решил Иван Никифорович. – Пойду руки помою.
Он направился к двери, на которой висела табличка с изображением писающего мальчика, Катя помчалась на кухню. А я вынула из сумочки коробку антиникотиновых ирисок, шариковую ручку, взяла со стола визитку кафе, написала на ней «Комплимент от шеф-повара», засунула бумажку под тонкую резинку, которая придерживала крышку коробки, и опустила конфеты в карман пиджака Тарасова, висящего на спинке стула.
Босс настоящий профессионал, но я успела понять, что в быту он, как многие мужчины, рассеян. Хозяйством у него занимается мать. Иван ходит с ней в свободное время по магазинам, помогает нести тяжелые сумки, но он не думает, какие продукты купить, и вообще не заморачивается домашними делами. Все, что не относится к службе, его не интересует. Не удивлюсь, если каждое утро родительница вешает около его кровати костюм, рубашку, галстук.
Сейчас шеф пообедает, уйдет из кафе, по привычке начнет хлопать себя по карманам в поисках сигарет и сообразит: вот уже сутки, как с курением покончено, сигарет нет. Вместо них Иван Никифорович обнаружит ириски с визиткой, подумает, что это сюрприз от администрации кафе, и, готова спорить на месячный оклад, мигом слопает несколько конфет. Почему я уверена, что босс поступит именно так? Ответ прост: мне известна одна его тайна – он самозабвенный сластена. Иван старательно скрывает пристрастие к пирожным, шоколадкам, пломбиру, утверждает, что это не ест, но, как я уже говорила, мы с ним одно время изображали супругов, жили в одной квартире, и я случайно узнала, что он обожает слопать на ночь парочку эклеров или большую порцию мороженого с печеньем.
На упаковке с ирисками не написано, что это средство, облегчающее жизнь того, кто расстается с табаком, на крышке значится другое – конфеты «Какао со сливками». Уверена, шеф не удержится и непременно полакомится ими. А старичок-провизор во время нашего ночного разговора заверил: «Ириски прекрасное средство, мигом снимают раздражительность, нервное напряжение, купируют тягу к сигаретам. Их многие покупают и остаются довольны». Вчера я дала маху со свечкой, ароматическими палочками и нюхательной солью, но сегодня просто молодец, отлично придумала, как подсунуть лекарство. Начальник начнет лопать конфетки, перестанет злиться и сетовать на запах дыма, который бедолагу сейчас преследует (понятно же, что никто рядом с ним не курит, номер в гостинице был проветрен, в зале заседаний не было пепельниц, у Тарасова просто глюк, но ему-то от этого не легче). Нет, ну какая же я умница!
Продолжая расхваливать себя на разные лады, я села в машину и уронила ключ зажигания. Пришлось выйти, наклониться и пошарить около педалей. Ключ нашелся сразу, а еще на резиновом коврике обнаружилось несколько серых камешков, точь-в?точь таких, как в кафе. Я взяла их, потом снова села за руль. Откуда в автомобиле щебень? Ответ мог быть только один. И я посмотрела на свои ноги.
Грешна, обожаю дорогую модную обувь, в моей гардеробной полным-полно туфель, ботильонов, сапог, балеток, лоферов… Короче, у меня болезнь сороконожки. Знаю, что нет необходимости приобретать очередную обувь, но устоять при виде какой-нибудь модной новинки не могу. К сожалению, служба не позволяет часто ходить на каблуках или высокой платформе, поэтому нежно любимые мною двенадцатисантиметровые шпильки я выгуливаю в выходной день. Но большинство всемирно известных брендов с удовольствием выпускают удобную обувь для женщин, подобных мне.
Если помните, я, приехав в Безбожное, очень расстроилась, когда увидела серый грязный щебень, и поняла: сейчас сильно испачкаю или даже испорчу туфли. В данный же момент на мне были обуты те же розовые кожаные, украшенные на мысках стразами мокасины.
Ой, лучше не спрашивайте, сколько я заплатила за эту прелесть, фотографию которой увидела в любимом гламурном журнале. Увидела, а потом еле-еле дождалась свободного дня, чтобы помчаться за ними в фирменный магазин, расположенный в самом центре Москвы. Неслась и боялась, что столичные модницы уже успели раскупить красоту. И ведь не зря тряслась, мне досталась последняя пара. Мокасины я приобрела весной, они лежали на полке, поджидая своего часа, и вот он настал – я взяла их с собой в командировку. Кстати, имейте в виду: если вам предстоит долго ходить пешком и даже бегать, но вы не можете надеть кроссовки, потому что надо облачиться в платье, смело выбирайте мокасины, они столь же удобны, как спортивная обувь, поскольку имеют рифленую, совершенно не скользкую подошву да еще колодку округлой формы. В них вы понесетесь по городу юным гепардом, и к вечеру щиколотки не опухнут. Одним словом, комфортная обувь – это прекрасно! А если она еще и модная, розового цвета, со стразами…
Сняв один мокасин, я перевернула его и поняла, что в подошве застряло множество мелких серых камешков. Долго размышлять на тему, где я их подцепила, не пришлось – сразу вспомнила, что именно этим материалом засыпана дорога, ведущая от трассы к поселку Безбожное. Я припарковала машину чуть поодаль от бараков, прошлась немного пешком, и щебенка набился в подметки. Выходит, именно я виновата в падении официантки Алисы – камешки выпали на пол из моих подошв.
Я опять обулась. Помнится, официантка воскликнула: «Опять она нам их принесла! В прошлый раз Маринка шлепнулась, теперь я. Есть у нас клиентка типа вип…» Коллега мигом остановила разболтавшуюся подавальщицу, стала извиняться и тоже упомянула, что другая официантка недавно поскользнулась на камешке, только тот был не серый, а бордовый… И что? Собственно, почему эти слова кажутся мне очень важными?
Я завела мотор. Мой лучший друг Димон любит повторять: «Проблемы надо решать в порядке живой очереди, а не хвататься разом за все». Сейчас скатаюсь в Медянск, поболтаю с госпожой Вербицкой. А потом вернусь в кафе и поговорю с девушками. Что-то не дает мне покоя бордовый гравий, из-за которого незнакомая Марина получила серьезную травму.
Глава 21
– Давайте сэкономим наше с вами драгоценное время и, минуя светские формальности, предисловие и вступление, сразу приступим к основной теме беседы, – предложила Валерия Леонидовна.
– Отличная идея, – кивнула я. – Ваш отец изучал старинные книги колдунов Кудрявцевых?
– Не назвала бы их книгами, – пояснила профессор, – скорее, это дневники. Множество тетрадей, переплетенных в кожу. Подавляющая часть записей сделана от руки, а в конце девятнадцатого века, вроде в тысяча восемьсот девяносто пятом году, если я правильно помню, у Кудрявцевых появилась пишущая машинка. В своей первой печатной записи тогдашний глава семьи упоминает о том, как приобрел изделие фирмы «Ундервуд», и очень хвалит его. Господа Кудрявцевы никогда не были бедными людьми. Первые записи датированы тысяча триста сорок восьмым годом.
