Елена Логунова - Секретная миссия Пиковой дамы
Когда Алексей Иванович, взволнованный представившейся возможностью залатать хоть одну дырочку в нашем бюджете проплатой за экстренный эфир, ворвался в редакторскую, Сема как раз «висел» на моем телефоне.
— Ленка, ты смотри не жалей его! — наставлял меня Сема. — Задавай самые пакостные вопросы, поковыряйся в его подноготной, все скандальное зрителю вывали в лучшем виде!
— Это ты с точки зрения наилучшего промоушена говоришь или этот звездный вегетарианец тебе лично не нравится? — поинтересовалась я.
— Знала бы ты, какая это сволочь! — простонал Сема. — Не успел заявиться — уже вопит: «Где мой ананас?!» Оказывается, эти придурки из пресс-службы перепутали, он не авокадо жрет ящиками, а ананасы! А я запасся этими проклятыми авокадами, как на обезьянью свадьбу! Ладно, приволок я ему ананас, здоровенный, как тыква, а он орет: «Почему нечищеный?!» Блин, я даже картошку чистить не умею, а тут ананас! И вообще, я бы с большим удовольствием ему рыло начистил, так он меня достал!
— Слушай, это и есть его текила с петухами! — прервала я его. — Кончай орать, скажи лучше, в котором часу ты этого красавца к нам привезешь? В пять? Ладно, я буду в полной готовности.
— Покусай его, как ты умеешь, — попросил напоследок Сема.
Прямые эфиры со звездами — это моя общественная нагрузка. В штатном расписании я числюсь как шеф-редактор службы новостей, но на самом деле в нашей маленькой телекомпании каждый исполняет не одну роль, а две-три. Оператор-монтажер, журналист — ведущий эфира, вахтер-посыльный, директор-завхоз и так далее.
Вечерний гость мне не понравился, хотя в студию и под окна телекомпании явилась толпа фанатов, в основном женского пола. Юные девушки явно были от «звездуна» в восторге. С чего бы это?
Гость оказался маленьким неопрятным толстяком, с ног до головы в черном. На болтающихся, как у марионетки, задних лапках красовались тупорылые ботинки, на немытой головушке — беретовидный чепчик, на полпути между верхом и низом — разновидность футболки из дырчатого крепа. Мне, сидящей совсем рядом, в дырочки видно было его волосатое складчатое брюшко. Не скажу, что эта картина радовала глаз! Про себя я окрестила гостя Тушканчиком и пару раз едва не озвучила это прозвище прямо в эфире.
С гордостью скажу: для начала дав Тушканчику покуражиться, потом я уделала его как бог черепаху!
От моих вопросов он крякал, икал и даже, кажется, пукал. Самый мягкий из них звучал так: «В ваших песнях угадываются мелодичные напевы погонщиков караванов. Нет ли среди ваших предков кочевников?» Когда передача закончилась, Тушканчик катапультировался из кресла в коридор, даже не помахав нам на прощание ручкой. И чуть не уволок с собой дорогую казенную радиопетличку! Вадик уже в дверях сорвал ее с бегущего как олень Тушкана и с упреком сказал:
— Звездун-звездун, а халяву любит!
Программа закончилась одновременно с рабочим днем. Я уже собирала свою сумку, когда Наташа, остававшаяся в редакторской в наше отсутствие, вдруг вспомнила:
— Лен, тут, пока тебя не было, твой сотовый звонил! Трезвонил так настойчиво, что я позволила себе ответить.
— Что ответила и кому? — спросила я.
Последний звонок не определился.
— Кому — не знаю, звонил мужчина, он не представился. А ответила я, что ты совершенно недоступна, потому что уже в эфире.
— Спасибо, ты все правильно сделала. — Я сунула мобильник в карман шубки.
К вечеру похолодало, срывался снежок, и я вывернула свою шубокуртку мехом наружу.
— Кому в «Пионерский»? Могу подвезти! — заглянув в редакторскую, предложил наш водитель Саша.
— Мне! — хором воскликнули я, Наташа и Вадик.
Вспоминая только что закончившийся эфир и на все корки костеря противного Тушкана, мы дружной компанией погрузились в служебную красную «семерку» и отбыли на заслуженный отдых: ребята — до утра, а я — на целую неделю, аж до следующего вторника.
Глава 8
— Нет, ну какая же ты все-таки свинья! — заявила Ирка поутру, продолжая вчерашний разговор.
— Обыкновенная, — невозмутимо отозвалась я, осторожно пробуя горячую овсянку. — У меня даже светящихся зеленых глаз нет.
— Вот если бы у тебя еще и языка не было! — Подруга мечтательно зажмурилась и пронесла мимо рта ложку с кашей. — Тьфу, черт, ухо вымазала…
— Вот если бы у тебя не было ушей! — ехидно вставила я.
— Вчера вечером, когда я слушала, как ты разделываешь под орех ни в чем не повинного популярного артиста, мои уши едва не завяли, — не менее ехидно согласилась Ирка.
Противный жирный Тушкан неожиданно для меня оказался ее тайным любимцем, и подруга никак не могла простить мне жестокого обращения с бедным животным — это я про Тушкана.
— Хочешь варенья? — спросила я, чтобы сменить тему.
Ирка неприязненно покосилась на баночку с джемом и отвернулась. Я тихо засмеялась, надеясь, что подруга этого не видит. Ирке впервые на моей памяти пришла блажь посидеть на диете с целью похудания. Обычно она, наоборот, усиленно заботится о том, чтобы не потерять ни единого килограммчика из ста уже имеющихся, потому как ее любимый Моржик уважает корпулентных дам. Однако за неделю вынужденной малоподвижности подруга прибавила в талии аж два сантиметра и перестала помещаться в новую юбку. Расставаться с гардеробом, который она пополнила перед самыми праздниками, экономная Ирка не хотела.
— Овсянка на воде, без сахара и масла — это страшная гадость! — сочувственно сказала я, потихоньку придвигая к подруге баночку с вареньем. — Давай я тебе в кашку хоть грецких орешков насыплю? Смотри, у меня в тарелке тертый шоколад, воздушный рис, орехи, изюм, курага, варенье и взбитые сливки — очень недурственно получается!
— Еще бы! Овсянки-то там, почитай, и нет! — желчно заметила Ирка.
— Ирусик, зачем ты себя изводишь? Вернется Моржик, и ты быстро обретешь былую форму! Супружеская постель при грамотном подходе — самый лучший тренажерный зал! — горячо воскликнула я, мечтательно заводя глаза к потолку. — Кстати говоря, муженек твой наверняка тоже чуток раздобреет, у него в больнице вообще строгий постельный режим, ты-то хоть как-то двигаешься. А юбка твоя дорогая пока полежит в шкафу, все равно она ни по цвету, ни по стилю не сочетается с гипсом…
— Уговорила! — Ирка потянулась и двумя руками придвинула к себе мою тарелку, в которой под наслоениями вкусных добавок овсянка просматривалась с большим трудом.
— Это мой завтрак! — возмутилась я.
— Ты себе еще насыплешь, у тебя нет проблем с передвижением по кухне. — Ирка сладострастно облизнула измазанную вареньем ложку.
Я покорно взяла мисочку с водянистой склизкой кашей «без всего» и путем добавления нужных ингредиентов довела несъедобное блюдо до кондиции. Размешала все в однородную массу и в пятый раз за утро посмотрела на часы, для чего мне пришлось подняться с табурета и сделать три шага к кухонной «стенке». Там, между фарфоровыми мухоморчиками с пряностями, стоит керамический слон с вмонтированными в его отвисшее пузо часами. Блаженно-идиотическая улыбка, прорезающая слоновью морду от одного развесистого уха до другого, полностью оправдывает мнение о том, что счастливые часов не наблюдают: чтобы увидеть собственный хронометр, глиняный Дамбо должен был бы переместить свои глаза на кончик хобота.
— Девять часов тридцать семь минут, — увидев мое движение в сторону слоновьей грибной поляны, сообщила Ирка, сидящая к часам поближе. — Рабочий день уже начался. Доешь кашу — и можешь идти к телефону.
Я проснулась в восьмом часу и с тех пор ждала момента, когда будет «прилично» позвонить в «Вале». Мне не терпелось узнать результаты анализа волоска, накануне отправленного Витей в столичный институт, но я все-таки дотянула до десяти, хотя для этого мне пришлось приложить немало усилий. В основном жевательно-глотательных: я съела кашу-малашу, запила ее двумя стаканами чая с тремя плюшками и таким образом максимально растянула завтрак.
Дозвониться до «Вале» удалось только с шестой попытки, уже около одиннадцати часов.
— Витька, вы чем там занимаетесь, массово скальпируете население? — закричала я в трубку, невоспитанно опустив слова приветствия. — Я звоню, звоню, а у вас телефон все занят и занят! Народ записывается к вам в очередь на прием?
— Нет, это я в Интернете сидел, — честно признался Витя. — Тихо, не рычи! Я для тебя же старался, электронную почту проверял!
— Есть результат?!
— Есть. Тебе как, с подробностями или можно изложить в общих чертах?
— Лучше, конечно, с подробностями!
— С подробностями не смогу, — огорчился Витя. — Тут полно всяких формул и таких значков, как в таблице Менделеева, а я в этом не силен. Давай я тебе только заключение прочитаю?
— Ну, давай заключение, — согласилась я. — Мне таблица Менделеева тоже не родная!
