Дарья Донцова - Небо в рублях
– Может, наказать его? – предложила один раз Лена. – В угол поставить?
– Ты что! – возмутилась Ми. – Кит замечательный, просто он слишком активный.
– Ты его избалуешь, – стояла на своем Лена.
– Любовью испортить нельзя, – парировала Ми.
Оказалось, что очень даже можно. Но оказалось позже, а пока Ми бросалась выполнять все требования Кита.
– Так нельзя, – пыталась вразумить подругу Лена. – Ну с какой стати ты ему на последние деньги железную дорогу купила?
– Кит увидел такую у Володи Арутюняна и очень захотел. Сын растет без отца, он не должен чувствовать себя обделенным, – лепетала Ми.
– Но ты же откладывала себе на зимнее пальто!
– Ничего, ничего, в старом похожу, я очень виновата перед мальчиком.
Услыхав в очередной раз заявление о какой-то там вине, Рыбкина не выдержала и заорала:
– Да в чем ты провинилась-то?!
– Из-за моей никчемности Кит растет в неполной семье, – пояснила Ми, – и он не должен страдать из-за того, что у него мать – неудачница. Я должна дать ребенку все-все!
Лене оставалось лишь вздыхать. А Кит делался все вреднее и капризнее. В школе он совершенно не желал учиться, двойки носил охапками, а Ми по-своему пыталась помочь мальчику. Она ходила в рваных ботинках и вытертом до неприличия пальто, зато учителя исправно получали подарки. Не жалея денег на воспитание сына, Ми отправила его сначала на плавание, потом в секцию тенниса, следом на занятия английским, в танцевальную студию, но всякий раз ситуация развивалась стандартно. Посетив впервые тренировку, Кит заявлял:
– У всех импортные плавки, а у меня советское дерьмо, ясное дело, хуже всех поплыву.
Ми влезала в долги, покупала необходимое, Никита с довольным видом шел в бассейн и… через неделю бросал занятия. Он всегда находил отговорки: у него появился насморк, от теннисной ракетки болит рука, в танцевальном ансамбле заставляют ходить босиком по полу, так можно и простудиться.
Ми ахала, всплескивала руками и говорила:
– Какой ужас! Немедленно прекращаем заниматься делом, которое гробит здоровье!
Лена только качала головой, но своего мнения о ситуации вслух не высказывала. Слабовольная, во всем слушавшаяся подругу Ми превращалась в настоящую фурию, если дело касалось Никиты.
Потом Миладе, можно считать, повезло: на жизненном пути ей встретился вполне положительный человек физик Леонид Махов. Леня мог бы считаться идеальным спутником жизни: он не пил, не курил, не бегал по бабам, очень хорошо относился к Никите и каждую заработанную копеечку нес в дом. Рыбкиной Махов понравился чрезвычайно, и она сделала все, лишь бы безголовая Милада отправилась под венец с замечательным парнем. А та оказывала сопротивление, на все уговоры подруги твердила:
– Он мне не слишком нравится.
– Почему? – злилась Лена, прекрасно понимавшая, что Ми упускает редкую возможность устроить свою жизнь.
– Очень уж он занудный, – отвечала Милада, – все по полочкам разложил, в мятых брюках ни за что на улицу не выйдет.
– Другие бы женщины радовались редкой аккуратности кавалера!
– И жадный. Копейки зря не потратит.
– Он просто хозяйственный!
– Слишком уж правильный, – колебалась Ми.
– Ладно, – не выдержала Рыбкина, – гони Леню прочь, его мгновенно подберут. А твой Никита снова останется без отца.
Милада прикусила нижнюю губу, и через месяц сыграли свадьбу.
После того как Ми год пробыла замужней дамой, Лена начала испытывать чувство глубокого раскаяния. Достоинства Лени непонятным образом трансформировались в недостатки. У Ми появилась толстая тетрадь, куда она должна была тщательным образом записывать произведенные траты. По воскресеньям Леня, надев очки, методично инспектировал «отчет», следя, чтобы дебет совпал с кредитом.
– Дорогая, – ласково произносил он, – как же так? Дал тебе на хозяйство двадцать рублей, а из записей явствует, что ты потратила тридцать!
– Одолжила червонец у Лены, – лепетала Милада.
– Почему? – недоумевал супруг. – Мы же все рассчитали, меню расписали, до копеечки распланировали.
– Сама не пойму, – чуть не плакала Ми.
– Не расстраивайся, – улыбался Леня, – сейчас изучим расходную ведомость и поймем. Ага. В понедельник ты сверх плана приобрела два мороженых по двадцать восемь копеек да еще купила булочку и бутылку лимонада, вот в сумме и потратила лишний рубль. Во вторник профукала целых два целковых, причем тоже на ерунду. В среду… не пойму, что тут написано…
– Пистолет, – шептала Ми, – игрушечный.
– Четыре рубля двадцать копеек за пластмассовую дрянь!
– Прости, дорогой…
– Ничего, ничего, – благородно кивал Леня, – просто до сих пор ты никогда не вела хозяйство надлежащим образом, привыкнешь. Главное – дисциплина и саморегуляция.
– Конечно, – кивала Милада, – я постараюсь.
Через некоторое время Смолякова родила Настю.
Лена, заходя к подруге, чувствовала себя хуже некуда. Милада окончательно превратилась в рабыню. Экономный Леня преспокойно заявил жене:
– Раз ты теперь не работаешь и сидишь дома, то вполне можешь донашивать старые вещи.
Ми лишилась всех радостей жизни. Такие приятные мелочи, как маникюр, укладка волос, покупка губной помады, не были заложены в бюджет, и очень скоро Смолякова превратилась в тетку непонятного возраста. Леонид сам приобретал жене одежду. Он купил ей практичное, «семисезонное» пальтишко из неснашиваемого драпа с кроличьим воротником, крашенным под норку, тяжелые кожаные сапоги и здоровенную сумку, этакий ридикюль вне моды. Летом семья выезжала в деревню, где ютилась в снятом сарайчике, без воды, газа и канализации.
А еще на Миладу начали сыпаться неприятности. Для начала к ним с Леней приехала жить его мать, Вероника Григорьевна. Дама мгновенно поняла характер невестки и принялась командовать. Сына она звала кошачьей кличкой Марсик, Миладу вообще не принимала в расчет. При каждом удобном и неудобном случае Ника, закатывая глаза, говорила:
– Другая бы была мне благодарна за то, что я родила такого великого человека, как Леня. Кандидата наук, необыкновенного сына! Другая бы, нищая, имеющая ребенка невесть от кого, почитала меня…
Ну и так далее.
К моменту, когда Насте исполнилось два года, Милада стала напоминать привидение. Она практически перестала разговаривать, скользила тенью по квартире, кидаясь со всех ног прислуживать мужу и вечно всем недовольной, злобно-желчной свекрови.
Потом случилась беда: из дома исчез красивый гранатовый гарнитур – серьги и браслет, единственная ценность Ми, подарок покойного отца. Милада проплакала всю ночь, недоумевая, куда могли подеваться украшения. В конце концов она решила, что, как всегда, пострадала из-за собственной неаккуратности – разбирала шкаф и случайно выкинула коробочку.
Через два месяца случился еще один малоприятный случай. Лена подарила подруге на день рождения часы. Очень необычные, электронные, в виде медальона. Не избалованная знаками внимания, Ми пришла в крайний восторг и весь день ходила с сувениром на шее, а потом положила в комод. Спустя неделю, когда Милада решила надеть часики, их не оказалось на месте. Подарок подруги исчез так же, как и гранатовый гарнитур.
Рыдающая Ми прибежала к Лене. Рыбкина пораскинула мозгами и спросила:
– Скажи, откуда у Кита транзистор? Неужели Леня дал добро на покупку приемника?
– Никиточка сам заработал! – восхищенно воскликнула мать. – Он подрядился почту по вечерам разносить. А на зарплату приобрел себе игру «За рулем». Давно у меня просил, но она двадцать пять рублей стоит, мне таких денег не собрать.
Рыбкина насторожилась. Пришла к Ми домой, поговорила с Никитой, а потом отправилась на почту, где услышала ожидаемую информацию: ни о каком подростке по имени Никита Смоляков в отделе доставки и слыхом не слыхивали.
Пылая гневом, Лена позвонила Ми и сказала:
– Кит – вор!
– Ты с ума сошла, – охнула Ми.
– Он нигде не работает. Я выяснила.
– Ты ошиблась.
– Хочешь, пойдем вместе на почту?
– Нет, нет, – залепетала Ми, – дай перезвоню тебе позднее.
Лена швырнула трубку и пошла пить валокордин. Не прошло и четверти часа, как позвонила Ми и счастливо заворковала:
– Все выяснилось. Ты на какой почте была?
– На вашей, около твоего дома.
– Вот! А Никиточка работает совсем в другом месте!
– Где? – заорала Лена. – Говори адрес.
– Не знаю.
– Спроси у мальчика.
– Он не хочет говорить.
– Почему?
– Кит очень обижен, что его посмели заподозрить в нечестности, – объяснила Ми, – он не желает разговаривать на эту тему.
Глава 16
Конечно, Рыбкина понимала, что Кит негодяй, но Ми не желала ничего слушать. На все справедливые замечания, типа: «Подумай, откуда у парня новые джинсы», – она сообщала: «Никиточка подрабатывает».
