Дарья Донцова - Шопинг в воздушном замке
Спустя несколько месяцев после общения со скандальной теткой Катя оказалась в небольшом интернате, где было не очень много детей. В обычную школу воспитанников не водили, их обучали на месте, постоянно показывали врачу и регулярно брали у них анализы.
Через год в интернат привезли Лену Матвееву.
Двенадцать месяцев, проведенных в приюте, сделали Катю намного старше ее возраста. Только не подумайте, что в детском доме была «дедовщина». Четырнадцати-пятнадцатилетние подростки не обижали малышей, более того, патронировали их, помогали им делать уроки, но в выражениях старшеклассники не стеснялись. Теперь Катя Жукова знала: никакого сифинакалиса ей не колют, у нее сифилис.
– Твоя мать, наверное, проститутка, – объяснила Катюше старшая подруга Даша Кондратьева. – Небось она обслуживает клиентов, спит с ними за деньги, вот и заразилась от кого-то. Потом вас родила, дети от матери болезнь получают.
– Я была здоровой, – прошептала Катя, – а потом сильно испугалась и пятнами пошла.
Даша кивнула.
– Правильно. Я про сифилис все знаю, книжки умные читаю, их у нашего директора полно в кабинете. Это хитрая болезнь, ее легко можно определить, если сдать кровь на анализ. Но это не все делают, в особенности когда хотят правду скрыть. Наверное, тебя рожали не в больнице.
– У меня была сестра Надя, и она умерла, – вспомнила Катя.
– О! – воскликнула Даша. – А отчего?
– Не знаю, – растерялась Катюша, – сестре Лене все время было плохо, а я здоровая, даже не чихала. Потом в обморок упала.
Даша кивнула.
– Болезнь спала, а в нервный момент вылезла. И со мной так случилось, мамашка решила меня под клиента подложить, а мне плохо стало от ужаса. У многих сифилис проявляется лет в тринадцать. Аню Попову знаешь? Она со мной в одной комнате живет.
– Конечно, – кивнула Катя, – красивая такая.
– Ага, – вздохнула Даша. – У нее в шестом классе язвы вдруг пошли. Бабушка всполошилась, врача позвала, а родители Анны тогда на курорте отдыхали. Доктор диагноз и поставил: сифилис. Аню в инфекционную положили, бабка в истерике. И что выяснилось? Мать Ани в юности изнасиловали и заразили. Она никому слова не сказала, сама лечилась – к какому-то подпольному врачу бегала, тот ей уколы делал и объявил, что она здорова. Потом она замуж вышла, мужу ни гугу, девочку родила, и все хорошо было до того момента, пока Анька не подросла. Тут болезнь и проснулась. Мать Поповой не выздоровела, просто заразу внутрь организма загнала и Ане передала. Ну и чего в результате получилось? Муж от нее ушел, она с собой покончила, Анька в детдоме. Еще скажи спасибо нашему директору Вадиму Петровичу!
– За что? – удивилась Катя.
– Детдом держится на его энтузиазме, – со вздохом сказала Даша. – Здесь у нас и бывшие сифилитики, и еще со всякими болезнями.
– Нас же вылечили, – прошептала Катя.
– Объясни это народу, – фыркнула Даша. – Думаешь, почему учителя сюда ходят? Дети из других интернатов в обычной школе учатся вместе с домашними ребятами. А нам нельзя, живо побьют или травить начнут.
– За что? – растерялась Катенька.
– Ты дура? За сифилис. Одноклассники с нами общаться не станут. Их родители к директору побегут и хай поднимут: «Вы наших деток заразить хотите!»
– Мы вылечились, – твердила Катя.
– Знаешь что... – вздохнула Даша, – выйдешь отсюда на свободу, молчи как рыба. Никому ни словом не обмолвись, где жила. Начнут приставать, признавайся: «Да, я воспитывалась в детдоме, подробности вспоминать не хочу». Накопи денег и выкупи свою карту из кожно-венерологического диспансера, иначе жизни не будет! На работу устраиваться – справки требуют от врачей. И чего тебе дадут? Бумагу, где черным по белому напечатано: сифилис. Да никто разбираться не станет, что болезнь давно в прошлом, предпочтут с тобой не связываться. А если замуж соберешься? Нет, лучше документы уничтожить.
– Это можно?
– За деньги, – уточнила Даша. – Я тебе, когда понадобится, помогу. Наша старшая медсестра, Нина Ивановна, много чего умеет. Ты с ней поласковее будь.
Глава 17
Катя не обрадовалась, когда в интернате очутилась и сестра Лена. Ничто девочек не связывало. Елена тоже сторонилась Катюши – вежливо здоровалась с ней, но и только. Один раз Катя, правда, не выдержала и спросила:
– Ты не знаешь, где наша мама?
– Нет, – отрезала Лена, – судьба Пелагеи Андреевны меня не волнует.
– А Паша? – продолжала расспросы Катюша.
– Кто это? – искренне удивилась Елена.
– Мама еще мальчика родила, – пояснила Катерина.
– Невероятно! – воскликнула Лена. – Зачем ей дети? Она нас совсем не замечала, мы ей противны были!
– Не знаю, – пожала плечами Катя.
Елена была старше, поэтому она ушла из детдома раньше, а Кате повезло – ее отыскала Сонечка. Неизвестно каким образом бывшая няня нашла учреждение, где воспитывалась Катюша, и приехала к ней в гости. Несколько месяцев Соня регулярно приходила в интернат, а потом предложила Катеньке:
– Давай жить вместе. Вот получишь аттестат о среднем образовании и переезжай ко мне.
Когда Кате пришло время покидать детдом, директор Вадим Петрович сказал ей:
– Тебе от государства жилплощадь не положена, потому что ты имеешь прописку в Москве, в квартире на улице Петровка, вместе с матерью, сестрой и братом.
– Ой, – испугалась Катя, – я туда не поеду!
– А зря, – покачал головой директор, – тебе по закону квадратные метры принадлежат, их отсудить можно.
Но Катю при одной мысли о том, что ей придется вернуться в ту квартиру и увидеть Пелагею Андреевну, охватил ужас.
– Лучше смерть! – прошептала она.
Вадим Петрович пожал плечами.
– Жить же где-то надо.
– Меня Сонечка забирает, – пояснила Катя.
Бывшая няня постаралась сделать воспитанницу счастливой. Для начала она прописала Катю в своей квартирке. Как Соне удалось это проделать, Катя не знала, но понимала, что нянька хорошо заплатила за услугу.
Даша Кондратьева оказалась верной подругой. Она замолвила словечко за Катюшу, и старшая медсестра Нина Ивановна свела девушку со своей коллегой из районного кожвендиспансера. Сонечка влезла в долги, наскребла нужную сумму, и история болезни оказалась у Кати на руках. Можно было жить спокойно, теперь никаких следов о перенесенном сифилисе не осталось. Если Кате понадобится справка, то в регистратуре муниципального заведения, проверив картотеку, ей с чистой совестью напишут: «На учете не состояла».
Катюша пошла в медицинское училище, получила общее специальное образование, потом еще дополнительно освоила ремесло косметолога, устроилась на работу и в конце концов очутилась в частной клинике, где не только завоевала уважение коллег, но и обрела мужа. Он работал в больнице пластическим хирургом. Сыграли свадьбу, через два года родился сыночек Ванечка. Соня стала рьяно исполнять роль бабушки. Правду о своей жизни Катя мужу не рассказала. Сергей знал, что жена после того как ее мать умерла, воспитывалась в детском доме. Но это была вся выданная супругой информация.
– Я ничего не скрываю, – храбро заявила Катюша мужу, – но годы в приюте не самые лучшие в моей жизни, вспоминать их очень тяжело.
Сергей понял супругу, никогда не лез к ней с расспросами и считал Сонечку своей тещей. Соня бросила работу, преданно ухаживала за Ванечкой, несколько лет Катюша купалась в счастье, ее муж быстро обрел материальное благополучие и сделал жену лицом клиники. Катюша теперь не занималась клиентами, отвечала за пиар, а муж настаивал, чтобы именно Катюшу, а не модель, снимали для рекламы в глянцевых журналах. Никаких проблем с деньгами у Кати не было – сама она зарабатывала немного, но у них был общий с мужем кошелек. Сонечка вела домашнее хозяйство, Ванечка проявлял удивительные способности к языкам, а на службе Катерину окружали не больные люди, а совершенно здоровые, обеспеченные мужчины и женщины, хотевшие стать красивыми. Очевидно, человеческое счастье стало раздражать богиню судьбы, и она решила состроить Катюше козью морду.
Как-то раз в кабинет Кати зашла Галя, девушка с рецепшен, и сказала:
– Простите, пожалуйста, там какая-то женщина вас спрашивает. Говорит, что вы ее ждете.
Катерина бросила взгляд на Галю и кивнула.
– Наверное, она из журнала «Офисьель», проводи гостью сюда.
Спустя несколько минут в рабочую комнату вплыла пожилая дама, размалеванная как матрешка. Посетительница явно хотела выглядеть модно и молодо, но достигла противоположного эффекта. Катюша, которая часто встречала в клинике подобных особ, подавила вздох. Ну отчего некоторые женщины полагают, что, выкрасив волосы добела, выщипав брови и нарисовав их заново, наложив на лицо сантиметровый слой тонального крема, румян, пудры и помады, они превратятся в принцесс, к которым моментально прикатит на белом «Майбахе» богатый, знаменитый и щедрый жених? Одежда гостьи была под стать макияжу: облегающее красное мини-платье и бордовые туфли. Талию красотка подчеркнула белым ремнем, на шею повесила невероятное количество бус, а в руках держала большую сумку, расшитую бисером.
