Керри Гринвуд - Небесные наслаждения
– А с кем еще она была знакома? – спросила я.
– Госс с ней как-то раз болтала, но Шери вроде ее лучше знает.
Дэниел со всего маху хлопнул себя по лбу.
– Джейсон, ты абсолютно прав: я тупоголовый идиот. Ну-ка скажите, Шери сейчас дома?
– Не видела, чтобы она выходила, – сказала Кайли. – А ты что, правда, обозвал Дэниела тупоголовым? – подступилась она к Джейсону, когда Дэниел бросился вверх по лестнице: ко мне в квартиру, а оттуда – в «Дафну» к Шери Холидей.
– Ага, – не без гордости подтвердил Джейсон. – Когда парень ведет себя как тупоголовый идиот, надо, чтобы кто-то поговорил с ним по-мужски. Ну, я пошел приглядывать за маффинами, – заторопился он, и мы с Кайли остались одни.
– Коринна, что происходит? Все что, с ума посходили?
– Это долгая история. Началось с того, что я надкусила конфету из «Небесных наслаждений» и обнаружила внутри соус чили.
И я поведала ей все. По ходу моего рассказа она то восторгалась: «Отпад!», то сыпала проклятьями: «Вот блин!»; последнее, впрочем, уже относилось к состоянию ее ярко-лиловых ногтей.
– Но если это не Селима, то кто же? И почему? – недоумевала девчонка.
Вполне разумные вопросы, на которые у меня пока не было ответов.
Торговля шла бойко. Едва схлынула обеденная волна, и служащие возвратились к своим скамьям на конторских галерах, как мы услышали голос Джейсона:
– Есть! – И вслед за этим: – Блин, получилось! Джейсон вышел из пекарни весь в шоколаде: шоколад был на волосах, на переднике, а по подбородку стекал шоколадный соус. Глаза его светились радостным ликованием: он нес перед собой тарелку с еще теплыми шоколадными маффинами, словно король Артур – меч «Эскалибур» или королевская повитуха – новорожденного наследника престола.
– Попробуйте, – сказал он.
Я взяла один маффин. Он был почти воздушный, густого шоколадного цвета. Глазурь заменяла шоколадная обсыпка. Я откусила.
В то же мгновение рот мой наполнился богатым насыщенным вкусом, казалось, маффин переполнен шоколадным соусом. Вот те на! Как же он этого добился? От привкуса сырого какао не осталось и следа, и ни крошки полурастворившейся смеси, ни крупицы муки, портившей все шоколадные кексы, которые я пробовала прежде. Короче – это был самый великолепный маффин. Я махнула Кайли, предлагая попробовать. Она пролепетала что-то про свою диету, но все же не устояла, откусила и едва не лишилась чувств от восторга.
– Джейсон, это ни с чем не сравнимо, ну просто шоколадный… оргазм, – я не могла скрыть своего восхищения. – Пойду-ка принесу бумагу и ручку, чтобы ты записал, как тебе удалось добиться такого чудесного результата. Но сначала прими душ и переоденься.
Джейсон осмотрел себя, провел рукой по слипшимся от шоколада волосам и направился в маленькую ванную при кухне. Немного погодя я услышала, что заработала стиральная машина. Надеюсь, мой стиральный порошок сможет справиться и с таким множеством шоколадных пятен. В этом случае я обязательно напишу производителям благодарственное письмо. Кайли слизывала шоколадный соус с подбородка.
– А он классный пекарь, верно? – сказала она, сменив гнев на милость.
Поначалу, когда я взяла Джейсона в подручные прямо с улицы, Кайли и Госс приняли его в штыки. Тогда он был оголодавшим нариком, только-только сошедшим с иглы, да еще влип в историю, и какие-то мерзавцы охотились за ним.
– Верно, – подтвердила я. – Боюсь только, что ингредиенты окажутся слишком дорогими и выпекать маффины будет убыточно.
– А вы назовите их «Супершикарная смерть от шоколада» и продавайте по пять долларов, – посоветовала Кайли. – Я бы уж точно выложила пять долларов за такое объедение. Если бы ела маффины. Но увы! Вот разве меня кто убедит, что это полезно, – добавила она, вспомнив о своей приверженности голодной диете.
– Ого! – сказала я, усаживаясь поудобнее.
Что ж, даже если придется поднять цену, эти маффины того стоят.
Тут вернулся Дэниел. Мы с Кайли усадили его пить кофе и угостили шоколадным маффином. Он сразу оценил угощение.
– Потрясающе! И как это ему удалось?
– Вот выйдет из душа и все нам расскажет, – пообещала я. – Ну как, поговорил с Шери?
– Она не очень-то со мной откровенничала, – посетовал Дэниел. – Надо было мне сразу с ней поговорить вместо того чтобы сцены зря устраивать. Уверен, она знает, где Селима. Сама-то она неплохо держалась, когда оказалась на улице. Мне кажется, что Селима рассказала ей о своем отце. Но Шери согласилась лишь передать девчонке, что я хотел бы поговорить с ней. Тоже неплохо. Но Шери убеждена, что Селима не имеет никакого отношения к этим злосчастным конфетам. Пожалуй, придется продолжить расследование.
– Если у тебя еще остался заказчик, – заметила я. – Джулиетт считает, что все уже и так ясно.
– Ну, раз это не Селима, Джулиетт скоро поймет…
Тут раздался топот, и по ту сторону прилавка возникла полная отчаяния Джулиетт; она держала пригоршню разрезанных пополам конфет. На мой пол закапала красная смесь.
– … что мы ей еще можем пригодиться, – заключил Дэниел.
Глава десятая
Дэниел ушел с Джулиетт. Я вернулась в пекарню, чтобы дослушать лекцию профессора Джейсона «Шоколадные маффины, их физические и химические свойства». Мой ученик облачился в новенький передник и сверкал чистотой. Ему удалось даже смыть шоколад с волос.
– Раньше шоколадные маффины не получались потому, что использовали какао-порошок: тертый шоколад невозможно было растопить равномерно, к тому же он то и дело подгорал, – объяснял Джейсон. – А маффины надо печь быстро, их нельзя долго вымешивать, чтобы достичь нужной мягкости шоколада, иначе они станут жесткими.
– Согласна, – кивнула я. – Признаюсь, твои шоколадные маффины – первые съедобные из тех, что я пробовала. Продолжай.
– И тогда я вспомнил, как пеку маффины с начинкой из джема. И подумал, что если класть шоколад в середину маффина, то должно получиться что-то вроде pain chocolat, о котором вы говорили, или нечто похожее на пудинг с начинкой. Но там шоколад теряет вкус, потому что выпекается столько же, сколько пудинг или хлеб. А маффин печется всего десять минут. Я попросил Вивьен дать мне несколько образцов шоколада. Глазурь слишком быстро подгорала. Но горько-сладкий шоколад подошел в самый раз. Я приготовил шоколадный соус со сливками, чтобы придать начинке больше вкуса, а потом положил по чуть-чуть в середину каждого кекса. Начинка как раз успевала растаять, когда маффин был готов. И оставалась блестящей. И на вкус была…
– Просто отпад, – оценила Кайли.
– Превосходно. Запиши рецепт, сделай копию и спрячь оригинал в какой-нибудь сейф. Думаю, ты совершил настоящее открытие, – сказала я. Джейсон улыбнулся блаженной детской улыбкой, от которой у меня всегда екает сердце. – Когда ты станешь первоклассным пекарем и будешь купаться в лучах славы, этот рецепт будет твоим главным шедевром. Твои маффины великолепны, у них совершенно новый, необыкновенный вкус, и их не так сложно готовить. Ты додумался до того, что никому до тебя не приходило в голову. Это гениальное открытие. Настоящий шедевр. Кайли поможет тебе все правильно записать.
Тут я осеклась: из магазина донеслось чье-то покашливание. Господи! Мы совсем забыли о покупателях!
Но покупатель не торопился. Он гладил Горацио, а тот грациозно поднял свой благородный подбородок – знак величайшего расположения. Этого кота столько гладят, что просто удивительно, как он до сих пор не облысел.
У прилавка стоял ничем не примечательный мужчина средних лет. Костюм сидел на нем как-то неловко, словно он не привык носить его.
– Милый котик, – похвалил посетитель Горацио, а потом обратился ко мне: – Я Адриан, дядя Селимы. Могу я видеть Дэниела Коуэна?
– Он только что ушел. Так вы дядя Селимы? – Я невольно засомневалась: мужчина выглядел настоящим австралийцем, говорил без акцента и был, скорее, светлокожим, чем смуглым. Хотя что я знаю о турках?
– На самом деле я муж ее сестры, но Селима зовет меня дядей. Я женат на ее старшей сестре Мири. А вы партнер Дэниела?
– Да. Что-то вроде того, – подтвердила я.
В магазине, кроме нас, никого не было. Адриан сел и приготовился вести доверительную беседу.
– Послушайте, я знаю, что Селима сбежала, и знаю, почему. Ее отец придерживается весьма старомодных взглядов. Он решил выдать ее замуж, старый упрямец. Он напустился на девушку, накричал на нее, вот она и испугалась не на шутку. Селима младшая дочь, все остальные уже живут своими семьями. Моя Мири, видите, даже вышла замуж за христианина. – Он усмехнулся. – Правда, отец с тех пор с ней не разговаривает. Но мать время от времени украдкой навещает нас – посмотреть на внуков.
– Вот он и решил: пусть с Селимой все будет по его, раз другие не слушались, – заключила я.
– Да. Я не часто видел Селиму: отец никуда ее от себя не отпускал. Но Мири, моя жена, считает, что у девушки есть парень. Она говорит, женщины о таком сразу догадываются.
