Дарья Донцова - Улыбка 45-го калибра
Но на дворе стоял 1948 год. Аборты были запрещены, их проводили только тогда, когда возникала угроза жизни матери. Впрочем, в случае изнасилования тоже можно было обратиться в женскую консультацию. Но Анечка являлась несовершеннолетней и, естественно, незамужней. В таких обстоятельствах гинеколог был обязан оповестить милицию и органы опеки, существовавшие при районных отделах народного образования. Тут же явились бы комиссии в школу и на дом. Все вокруг узнали бы о позоре. В те времена тринадцатилетняя беременная школьница была такой же невидалью, как африканский страус в очереди за хлебом.
Поразмыслив немного, Нина Ивановна приняла мудрое решение. Осенью Анечка как ни в чем не бывало пошла в школу. Девочка она была крупненькая, полненькая, и никаких подозрений у окружающих не возникло.
В конце декабря Нина Ивановна написала подробное письмо своей свекрови, жившей на Украине, в маленькой деревеньке под Луганском, и отправила туда Анечку, якобы на Новый год и каникулы.
В далекой глубинке все намного проще, чем в Москве. В январе, десятого числа, по странному совпадению в свой день рождения, Анечка родила мальчика. Нина Ивановна сбегала в школу и сказала классной руководительнице, что дочь приболела и не вернулась вовремя от бабушки. Еще через две недели мать и вовсе забрала документы, сказав, что они с Аней переезжают.
Нине Ивановне и впрямь пришлось менять квартиру. Жили они на Автозаводской, а перебрались от греха подальше в небольшой домишко на Юго-Западе, потеряв в площади и удобствах. Но цель была достигнута. В середине февраля она привезла в Москву Аню и новорожденного мальчика. В графе «мать» значилось – Нина Ивановна Круглова, в качестве «отца» фигурировал Сергей Дмитриевич Плешков. Свекровь записала внука на своего мужа.
Началась новая жизнь, и женщинам пришлось нелегко. Но никаких подозрений они ни у кого не вызвали. Соседи, правда, неодобрительно косились на Нину Ивановну, решившуюся завести на старости лет сынишку, да еще вне брака.
Но потом пошла светлая полоса. Юго-Запад начал активно застраиваться, семья получила отличную трехкомнатную квартиру. Жена погибшего на фронте лейтенанта, мать двух разнополых детей, имела на нее все права. Анечка поступила в техникум, после окончания учебы ее распределили в великолепное место. Девушка оказалась в отделе кадров НИИ тонких исследований, отличного учреждения, где тогда платили хорошую зарплату.
Володя рос беспроблемным мальчиком. Отлично учился, не грубил родным, занимался спортом, но он был тихим, малоразговорчивым ребенком, хранил все в себе, и Нина Ивановна с Аней никогда не знали, что у парня на душе. Внешне все выглядело более чем пристойно. Правды о своем рождении он, естественно, не знал.
Когда мальчику исполнилось десять лет, двадцатичетырехлетней Анечке улыбнулось счастье. Не выходя из своего НИИ, она нашла жениха – солидного, положительного Федора Касьянова.
Сыграли свадьбу, Федя переехал к жене. Он был домовитым, рукастым, непьющим. Нина Ивановна не могла нарадоваться на зятя. В доме перестали скрипеть петли, ножи были всегда наточены, под подоконником на кухне появился шкафчик, а к Новому году Федор переклеил обои, побелил потолки и отциклевал полы. С Ниной Ивановной он был почтителен, Володю любил брать с собой на рыбалку. Словом, не зять, а кусок халвы в шоколаде. Такие встречаются лишь в сказках.
Родилась Ирочка, Анечка впервые почувствовала себя матерью. Как ни старалась она в свое время полюбить Володю, ничего не вышло. Мешали глаза мальчика, карие, жгучие, выглядывавшие из-под угольно-черных бровей. Встретившись с сыном взглядом, Аня каждый раз вспоминала тот злополучный день 9 Мая, и сердце ее сжималось. Нет, она ни разу не ударила «брата», не накричала на него, никак не выказала своей неприязни, но не любила. Володя, должно быть, чувствовал ее отношение к себе, потому что слегка сторонился Ани, но они никогда не ругались, между ними существовали ровные, приятельские отношения.
Ирочка получилась другой. Светловолосая, голубоглазая, хохотушка и ужасная болтушка. Говорить она начала еще до года, и остановить девочку было просто невозможно. Нина Ивановна обожала внучку, она ушла на пенсию и целиком посвятила себя Ире. Когда Ирочке исполнилось пять месяцев, случилась неприятная история. Нина Ивановна унеслась в магазин, оставив внучку с тринадцатилетним Володей. Она задержалась в очереди, а когда прибежала, в доме стоял несмолкаемый крик, мальчик тряс коляску. Вечером, сняв с девочки ползунки, бабка пришла в ужас и вызвала «неотложку». Вся попка и ножки девочки были в кроваво-черных пятнах. Приехавший доктор мигом отмел все подозрения на инфекцию и сурово сказал:
– Так и в милицию угодить можно! Виданое ли дело, ребенка чуть до смерти не защипали.
– Да вы что! – возмутилась Нина Ивановна. – Мы в ней души не чаем. И дома никого из посторонних – только я и Володенька.
– Ну-ну, – буркнул врач, – ревнует, значит, паренек, вы ему пригрозите.
Как только с работы вернулись Аня с Федором, Володе был устроен допрос с пристрастием. Мальчик сопротивлялся недолго. Да, Ирочка начала плакать, а он ее наказал.
– Как ты мог! – налетели на него Аня с Федей. – Она же крошка совсем, несмышленыш!
Володя гневно сверкнул карими глазами и неожиданно произнес:
– Ага, хотели мне велосипед купить, а вместо этого пришлось кроватку и вещи для этой хныксы приобретать. Между прочим, сами говорили, что деньги мне на велик собираете. И чего? Все теперь этой, а мне кукиш?
Федор схватился за ремень, и первый раз в жизни Володя был выдран. Анечка целиком и полностью поддержала мужа. Робкий голос Нины Ивановны, просившей, чтобы мальчика не ругали, а, наоборот, сказали ему, что и его они тоже любят, не был услышан. Кстати, правды о рождении Володи Федор не знал. Он считал парнишку братом Ани. Вечером Нина Ивановна подсунула мальчику шоколадку.
– Не хочу, – буркнул тот.
– Возьми, – настаивала бабка, – я тебя люблю.
– Знаю, – вздохнул Володя, – только ей никогда не прощу, никогда!
– Ну не сердись на Анечку, – попыталась сгладить ситуацию Нина Ивановна.
– Я на нее не злюсь, – твердо ответил Володя, – они с Федором совсем с ума сошли, я Ирке никогда не прощу. Родилась, и про меня все забыли, и ты, мама, все с ней сюсюкаешься.
Стойкую нелюбовь к Ире Володя сохранил на всю жизнь. В его душе жила ненависть к девочке, которую он считал своей племянницей. Парень словно вел счет. У Иры есть много кукол, а ему пожалели купить железную дорогу, девчонке вручили кожаный портфель, а у паренька была старая сумка.
Аня понимала, что происходит, и очень переживала. Потом ситуация выровнялась. Володя поступил в медицинский институт, отлично учился, попал в аспирантуру, стал кандидатом наук. Он пошел по исследовательской части, делал какие-то открытия, взбирался по карьерной лестнице. Нина Ивановна умерла. Через год после ее смерти неожиданно скончался Федор. Аня осталась с Володей и Ирочкой.
Бежали годы, Володя женился… на Жанне.
– Как, – заорала я, – как?!
Жанна грустно улыбнулась:
– Я – бывшая жена Владимира Сергеевича Плешкова.
– Ну ничего себе, – растерянно сказала я.
Жанна кивнула.
– Понимаю ваше удивление, но дайте мне закончить мой рассказ.
Ира успешно окончила институт и тоже пошла в науку. Анна Константиновна расстаралась и пристроила дочь в НИИ тонких исследований. Ирочка всегда доставляла только радость. Умная, веселая, она готовилась стать кандидатом наук, только все откладывала написание диссертации, копила исследовательский материал, вела бесконечные записи. Даже дома она постоянно что-то писала, и Анна Константиновна очень переживала. Дочка была излишне скрупулезна. Другие особо не мучаются – тяп, ляп, и готова работа. А Ирочка все перепроверяет, добавляет новый материал. На личную жизнь времени у нее не хватает.
Но эти проблемы казались ерундой на фоне того, что случалось у других людей. А Анна Константиновна на работе доросла до начальника отдела кадров и знала про всех всю подноготную. Их семья казалась благополучной, даже невестка попалась замечательная. Жанна мигом подружилась с «сестрой» мужа. Одна беда: у них с Володей никак не получались дети, но Анна Константиновна втайне была этому рада. Опасалась, что может родиться мальчик с карими глазами…
Трагедия разыгралась три года назад. Ее ничто не предвещало. Наоборот, Ирочка наконец-то завершила исследования и стала писать кандидатскую. А Володя выпустил книгу и защитил докторскую. Ира, естественно, поинтересовалась готовым трудом «дяди», тем более что они работали в одной области. Она полистала его труд и обомлела. Это были ее материалы, ее таблицы, ее выводы, наконец. Ира потребовала от Володи объяснений. Разыгрался жуткий скандал.
– Ты – вор! – кричала женщина. – Вор! Украл мои бумаги, которые я открыто хранила в своей комнате, негодяй!
