Ингрид Нолль - Благочестивые вдовы
Как-то утром Кора прочла в газете, что в деле покойного хозяина виллы открылись новые факты. А поскольку следствие почти не продвигалось, полиция обращалась к гражданам за помощью. В заметке сообщалось, что вскрытие показало наличие метадона в крови англичанина, что удивило Кору: она вспомнила, как Дино говорил, что невозможно представить себе il barone, сидящего на опиатах.
Собираясь на встречу со своим итальянским жиголо, Кора прихватила газету и за ужином на свой страх и риск подсунула заметку Дино. По тому, как того передернуло, она сделала вывод, что совесть парня нечиста. Чтобы выведать его душевные тайны, Кора прибегла к любимому средству – «гипнозу», как она это называет. Собственно, ей не нужно воздействовать на подкорку, чтобы подчинить очередного любовника своей воле, когда она того хочет. Однажды я имела счастье наблюдать такие штучки в исполнении Коры. У Дино не было шансов перед ее томным взглядом, и он раскололся.
Два года назад он встречался с одной девушкой – немкой, которая на каникулах жила неподалеку вместе с родителями. Дино пару раз подбил ее на ночные купания в чужом саду. Они ничем не рисковали: в зените лета англичанин спасался от жары на родине, где неделями пропадал со своим другом. На следующее лето немецкая пассия Дино приехала снова, без родителей, зато с подругой. Ее нельзя было узнать, так она подурнела и похудела. Дино не мог понять причину перемены, пока один из его приятелей, у которого больше опыта в таких делах, не обмолвился, что обе девушки скорее всего наркоманки. Тогда Дино решил с ними не путаться и быстро нашел замену своей немке.
Как-то вечером, подъехав к усадьбе с очередным «завоеванием», он заметил в подлеске машину. На ней были немецкие номера. Чтобы не разочаровывать свою спутницу, он тихо открыл ворота и вошел в сад, крадучись, как индеец на чужой охотничьей тропе. Увидев в бассейне двух голых девушек, он уже облегченно вздохнул, но, как оказалось, напрасно. Дино попытался выпроводить девиц, но наркоманки уходить не желали, смеялись ему в лицо и говорили, что если Дино лазает сюда, то почему им нельзя? А если он донесет на них, то они расскажут, что он сам вот уже много лет постоянно плещется в бассейне англичанина. Дино совсем не хотелось связываться с двумя сумасшедшими, но он чувствовал некоторую ответственность за усадьбу. Ведь в случае каких-нибудь неприятностей к ответу привлекут его родного деда Умберто. И Дино не оставалось ничего другого, как злорадно заявить, что скоро вернется хозяин и лафа кончится.
После этого происшествия молодой человек долго не совался к бассейну. Когда же приехал хозяин, Дино волей-неволей пришлось тащиться в усадьбу из-за мелкого ремонта, а через несколько дней il barone был мертв.
А поскольку местные газеты постоянно ворошили эту историю, Дино и сам мучился вопросом, не могут ли быть замешаны в смерти англичанина те две немки.
Кора выдержала театральную паузу.
– Дальше! – не терпелось мне.
– Ты должна помочь мне разобраться! Вдвоем мы сила!
Хотя ее слова прозвучали для моих ушей сладчайшей музыкой, я старалась не подавать виду.
– Приказывай, о повелительница! – кривлялась я.
Но она даже не улыбнулась. Ее лицо осталось серьезным.
– Майя, у меня есть адрес этой наркоманки, выпросила у Дино. Разве не перст судьбы, что она живет во Франкфурте? Завтра мы навестим эту малявку и поднажмем на нее. Если она убила англичанина, то что ей стоит угробить и американку? Если ее хорошенько пугнуть… Придется блефовать, но игра стоит свеч!
У меня челюсть отвисла. Кажется, Кора явилась, чтобы впрячь меня в очередное скользкое дельце. Видно, мне, наивной крестьянской девушке, на роду написано выручать из беды ловких дамочек вроде Катрин и Коры. Я рассердилась. У меня был повод отказаться, но прозвучал он невообразимо смешно:
– Завтра я не могу никого шантажировать, я пойду на урок вместо Катрин!
Кора захихикала:
– Госпожа учительница, это гнилая отмазка! Больше двух часов тебе не понадобится, чтобы поиграть в профессора. Конечно, должна отдать должное твоему мужеству: одна, у доски, перед целым классом! Я бы так не смогла. Но я не согласна, что ты должна выламываться, потому что у Катрин каникулы в Инсбруке. Не нужно надевать сапоги, в которых уже кто-то месил грязь!
Кора была права по всем пунктам, пожалуй, только мое мужество не так велико, как она думает. Я предложила компромисс:
– Ты съездишь со мной в Народный университет, а после поедем вместе к твоей джанки. Как бишь ее…
– Она зовется Полли Вакер, живет где-то в северной части города, посмотрим по карте.
После волнений этих дней я с трудом могла сосредоточиться на каком-либо деле. Вдобавок передо мной высилась гора немытых овощей: я вызвалась сделать рататуй на всю ораву. Слова Коры окончательно выбили меня из седла: так прикрывать мне дальше Катрин, чтобы она не потеряла место? Или не стоит она моих страданий?
Но я отлично помнила, как из-за собственной беспечности потеряла место экскурсовода, о чем потом очень жалела. Может быть, Копенфельд так и так меня уволит, ведь последний урок выпал без объяснения причины. Не имеет права! У меня есть заключение врача из травмпункта!
Однако подруга смотрела на меня взглядом терпеливого ожидания, и я продолжила рассказ о своих приключениях, продемонстрировав в подтверждение своих слов ожоги. Но на фоне планов убийства мои травмоопасные разборки оценены не были. Все же два момента мне удались: Кора оживилась, когда я рассказала о пойманном и связанном денди и его толстом прихвостне. Еще ей очень понравилось, что я превратила Эрика в домашнюю прислугу.
Однако когда мне вздумалось зачитать протокол, то я не смогла его нигде найти. Я и у себя все перерыла, и нарушила уединение Макса с книгами, и в итоге устроила бардак в столах Энди и Феликса, но все зря. После ухода Эрика этот важный документ оставался на кухонном столе. Но кто-то ведь должен был его забрать!
Это дело не давало мне покоя. И когда все, кроме изгнанной Цилли, собрались за вечерним столом, с аппетитом поедая мое перекипевшее рагу с белым хлебом, я спросила о местонахождении письменного свидетельства недавних злодеяний. Никто из парней его не забирал.
– Я был уверен, что ты сама взяла. Разве ты не сунула листок в сумку? – удивился Феликс.
Макс сердито мотал головой, словно хотел вытрясти оттуда какую-то мучительную мысль. Он знал ответ.
– Эрик поднимался в квартиру снова, – сказал он и виновато обвел глазами наши вмиг посерьезневшие лица, – хотел забрать свой телефон. Так он и стащил протокол за нашими спинами! Он нас провел!
– Черт! – воскликнули мы хором.
Одна Кора рассеянно молчала. Но это было затишье перед бурей.
– Придурки! Никчемные тупицы! Идиоты! – орала она, и это еще самые мягкие из ее выражений.
Когда все ужасно расстроились, Кора сочла, что добилась нужного эффекта, и невинно поинтересовалась:
– Феликс! Как там твой дед?
Феликс недоверчиво покосился на нее, прожевал, проглотил и ответил, что дни почтенного Хуго сочтены.
– Жаль бабушку! – Кора изогнула брови: поглядите на меня, я – само сочувствие. – Могу я чем-нибудь ей помочь?
– Она просит только, как обычно, возить ее в дом престарелых. В будни ее вожу я, а в выходные – мама. Больше мы не можем для нее ничего сделать. Бабушка непременно хочет оказаться рядом в тот самый момент, когда Хуго закроет глаза навеки. И я от всего сердца желаю обоим быть вместе, когда час пробьет.
Мы уставились каждый в свой чай и не проронили больше ни слова.
Конечно, Кора затащила меня к Полли Вакер до начала моего урока, «всего на минутку».
Изрядно поплутав и дважды заблудившись, мы нашли искомый адрес. На табличке у подъезда среди прочих жильцов значилась и нужная нам персона. Кора позвонила по домофону, и нам пришлось дожидаться, когда прозвучал недружелюбный заспанный голос:
– Кто?
– Это я – Хильдегард из Бингена! – крикнула в ответ Кора, как коварный серый волк у двери бабушки.
– Не знаю такую, – протрещало сквозь прорези громкоговорителя.
– И все же ты вспомнишь меня, когда увидишь!
Дверь открылась, мы поднялись на десятый этаж. На пороге квартиры стояла Полли.
– Привет, – нерешительно сказала она, – но не знаю…
– Я – Бьянка Мартини! – нагло перебила я. – Мы познакомились в Тоскане три года назад.
Сомнение на ее лице не исчезло, тем не менее она отступила, позволяя нам войти в до блеска убранную квартиру. На наше счастье, она жила одна. Похоже, мы как раз оторвали девушку от размазывания краски по картинке из набора «Раскрась сам».
Прыщавая Полли не показалась мне наркоманкой, а скорее – невротичкой, помешанной на порядке. Первым делом она приказала нам разуться.
– Что вам нужно? Не думаю, что вы просто заглянули на чашечку кофе, – сказала хозяйка, которая, между прочим, никакого кофе не предложила. – Свидетели Иеговы?
