Галина Полынская - Поза да Винчи
– Хочешь, двойной кофе принесу?
– Не лезет больше в меня кофе!
– Прямо не знаю, чем и помочь… Хочешь, ущипну тебя как следует?
– Только посмей! – ценой громадного усилия я растопырила глаза и уставилась в монитор ужасным взглядом. – Так что ты там про пупок говорил?
– Что через него можно с космосом связываться.
– Правда, что ли?
– Сенчик, ты меня пугаешь, – Влад с жалостью посмотрел на меня. – Пиши давай, а то скоро уже конец рабочего дня, а у тебя полный голяк.
Да уж, это точно, следовало взять себя в руки и во что бы то ни стало связаться с космосом через пупок. Я же все-таки профессионал…
К половине шестого связь была благополучно достигнута и статья передана через Петюню нашему предводителю.
– Владик, можно еще раз воспользоваться твоим мобильником?
– Держи, – мой добрый щедрый друг протянул аппарат, и я набрала Тайкин номер.
– Да-а-а-а! – сквозь зевоту ответила Тая.
– Тая, это Сена, – зевнула я в ответ. – Во сколько встречаемся? Я уже свободна.
– Где встречаемся? Зачем? Лично я еду спа-а-а-ать!
– Как так? Мы же договорились ехать к охраннику!
– Я не в силах! Я очень хочу спа-а-а-а…
– Я, между прочим, тоже! Весь день мучаюсь, как проклятая! И тем не менее…
– Все, тихо! Не визжи! Какое там метро?
– Битцевский парк. Ты едешь?
– Еду-еду! Вот ведь нудота какая…
И отключилась со связи. Вернув Владу мобильник, я побрела на выход, обуреваемая противоречивыми чувствами в отношении своей напарницы по детективному ремеслу. В предбаннике у петюнинского компьютера вновь стоял Конякин и диктовал Петюне текст электронного письма:
– …и если ты, скотина безрогая еще раз решишься нам написать, мы вычислим твое место жительства… Петр! Слово «скотина» пишется через «о»! Что с тобой такое?! Ты же работаешь в газете!
– Простите, опечатался, сейчас поправлю. Вот, всё готово. Что дальше?
– И чего вы маетесь? – за мною следом вышел Влад. – Занесите его мыльный адрес в черный список, поставьте фильтр, и письма этого маньяка просто перестанут к нам доходить.
– И ты сможешь это сделать? – недоверчиво спросил наш далекий от технического прогресса предводитель.
– Конечно, это же минутное дело.
– Ну так садись и делай! Петр, уступи ему место!
– Станислав Станиславович, до свидания, – подобострастно попрощалась я, берясь за дверную ручку.
– Ты уже все сделала? – вперил в меня Конякин огненный взгляд.
– Да, да, – закивала я, и мысленно добавила: «сделала все, что смогла, на что хватило здоровья». – Статья получилась забойной, Станислав Станиславович, она у Пети.
– Тогда счастливо, всего хорошего! Ступай, Сена, ступай, видишь, заняты мы!
Покинув стены издательского дома «Комета», я поспешила к метро, пряча лицо от пронзительного ветра, несущего некую противозную колючую мерзость, в народе зовущуюся «крупой». Но нет худа без добра, пока долетела до орденоносного метрополитена, взбодрилась, проснулась, практически ожила.
Сонную, хмурую, недовольную всем миром физиономию под сенью основательно растрепанной челки «Карлсон» я узрела сразу, как только вышла из вагона.
– Таесунчик, приветик, – засюсюкала я, надеясь с разбегу подлизаться и не перепоганить себе весь вечер общением с этим чудовищем. Перед всеми, ну просто перед каждым приходится унижаться и заискивать, лишь бы оставшиеся нервы себе не перепортить! – Сейчас быстренько учиним допросик охранничку и поедем спатеньки…
– Идем уже! – рявкнул гнусный Таесунчик и кавалеристским шагом направился к эскалатору. Я посеменила следом, стараясь немного помедитировать на ходу ради сохранения себя для общества и дальнейшей борьбы за его благоденствие.
Величественные башни жилого комплекса «Изумрудный» щедро освещались, особо густо бил свет из-под полукруглых крыш.
– Ты себе даже представить не можешь, какие бешенные баблосы палятся только на внешнее освещение обычных жилых домиков! – сварливо проскрипела Таисия Экономная. – Какая нелепая трата бюджета! Ведь эти средства можно было бы раздать бедным, несчастным и обездоленным!
– О, да! – я всем своим видом озаботилась неразумной растратой бюджета, деликатно подталкивая Таю к входу на территорию жилого комплекса и прямо таки изо всех сил надеясь, что сегодня работает именно тот охранник, который нам нужен.
И счастье улыбнулось моей измученной душе, охранник оказался правильным! Сидя в застекленной будке, он так внимательно читал газету, что неловко было отвлекать, но все-таки пришлось.
– Вечер добрый, – столь сахарно произнесла я, что даже удивительно, как это мой голос не растекся по стеклу густым сиропом. – Вы нас помните?
Все еще безымянный для нас охранник поднял взгляд от газеты и, судя по его мгновенно перекосившемуся лицу, память молодого человека не подвела.
– Это вы! – нехорошим голосом произнес он. – Стойте, не двигайтесь, я сейчас позвоню в милицию!
– Не трудитесь, – Тая выдала свою особую «аллигаторскую» улыбищу. – Милиция уже здесь! Коллега, покажите удостоверение!
Я покопалась в сумке, выбрала корочку, «удостоверяющую», что я являюсь сотрудником детективного агентства «Фараон», раскрыла ее и припечатала к стеклу на уровне гневных глаз доблестной охраны.
– Вас как зовут? – продолжала вести допрос Таисия Аллигаторская.
– Виктор, – он пристально изучил мое «удостоверение», затем перевел взгляд непосредственно на меня. – Ой, извините, я не знал.
Он встал и вышел из своего «аквариума» к нам.
– Просто вы тогда так ушли, приехала милиция…
– Да, мы понимаем, – Тая едва сдерживала зевоту и не хотела выслушивать подробности милицейского приезда. – Мы вынуждены были уйти, потому что являемся в некоторой степени конкурирующей организацией. Ну, вы понимаете? Мы проводим параллельное расследование, и просим вас, Виктор, ответить на пару вопросов.
Виктор согласно закивал.
– Спрашивайте, коллега, – подло перевела на меня стрелки Тая, и давай пристраиваться куда-то в угол между стеклянной конторкой и стеной, чтобы подремать в тишине и тепле.
Делать было нечего, я начала задавать вопросы.
– Витя, постарайтесь сейчас вспомнить тот день, когда все произошло.
– Да уж как забыть! – нервно усмехнулся он. – Когда приехала милиция…
– Нет, до того как приехала милиция и пришли мы с подругой, – кивнула я в угол за конторкой. Оттуда раздался тихий храп. – Расскажите по возможности в мельчайших подробностях обо всем, что произошло незадолго до нашего с коллегой появления.
Храп из-за угла сделался несколько громче. Я покашляла и повысила тон:
– Начнем с того, что вы увидели, как мимо вас проходит Артем. Попытайтесь вспомнить все-все подробности. Каким он был? Сердитым, расстроенным, испуганным? Шел он быстро или медленно?
– Довольно быстро шел, – добросовестно принялся восстанавливать детали Витя, – выглядел сердитым и очень расстроенным. Он даже сломал две сигареты, потом поискал по карманам зажигалку, чертыхнулся и попросил у меня.
«Что ж, – подумала я, – вполне подходит под логичное описание расстроенного ссорой мужчины, решившего уехать, чтобы его „зазноба“ успокоилась и прекратила истерить».
– А сколько времени прошло, когда вслед за Артемом вышла Валентина?
Храп в углу сделался и вовсе безобразно громким. Пришлось постоянно громко кашлять, как законченный туберкулезник, дабы заглушить эти позорные звуки.
– Где-то немногим больше получаса.
– И вот теперь очень подробно опишите проходившую мимо вас Валентину. Очень-очень подробно.
– Ну, она тоже выглядела сердитой, расстроенной…
– Начните с того, как она вообще выглядела. Что на ней было надето?
– Кожаное пальто, такое длинное, до пола, черное, с красными меховыми вставками и высоким воротником, сапоги на высоких каблуках, черные очки.
– А прическа? Какая у нее была прическа?
– Да как всегда, пышные такие белые волосы.
– Распущенные?
– Куда?
– По плечам! Или собранные?
– Распущенные…
– Если я правильно понимаю, вы увидели некого человека, одетого в длинный кожаный плащ, сапоги, черные очки и решили, что это Валентина? С чего вы это взяли?
– Потому что такого плаща больше не у кого нет, только у нее был. Меня жена как-то раз замучила, когда приезжала ко мне сюда и увидела Валентину в этой штуке, спроси, мол, где она такую красоту взяла. Ну, я взял, набрался наглости и спросил, где можно такое купить? Она так засмеялась на мой вопрос, что даже решила ответить, сказала, что это нам все равно не по карману, что плащ сшил очень известный дизайнер специально только для нее. И больше такого ни у кого нет.
– Х-м-м-м… – задумчиво промычала я. Храп из-за угла становился совсем уже неприличным. – Значит, вы, глядя только на плащ, волосы, очки и сапоги решили, что мимо вас идет Валентина?
– Ну а кто же? – искренне удивился охранник. – Вот только я думаю, что у нее с сапогами какая-то проблема приключилась.
