Дарья Донцова - Кнопка управления мужем
– А где она? – насторожилась я.
Вера нахмурилась.
– Не скажу. Секрет. Сюда уже журналисты пытались попасть. Одна сикозявка прикинулась продавцом пылесосов, потом парень приперся, врал, что из газовой конторы, мол, трубы его проверить отправили. Ну не дураки ли? В общем, с Аллой тебе не поговорить. И про Константина я ничего не знаю. Уезжай домой. Хочешь совет? Ты человек известный, держись от этой истории подальше, вы с Костей разошлись, и слава богу.
– Наверное, вы правы, – кивнула я. – И Костя мне давно безразличен. А вот Аллочку захотелось поддержать. Она всегда со мной была приветлива, мне показалось правильным посетить ее и попить с ней чайку.
– Тебя не звали, – отрезала Вера. – Не до гостей нам сейчас. Извини.
– Ладно, – не обиделась я, – передайте Алле, что я приезжала.
– Непременно, – пообещала Вера. – Не сомневайся, поставлю хозяйку в известность о твоем визите.
Я заискивающе улыбнулась.
– Сделайте одолжение, пустите в гостевой туалет. Обратная дорога не близкая, еще в пробке застряну.
– Умные люди в машине памперсы держат, – буркнула Вера.
– Хорошая идея! – воскликнула я. – И почему она мне раньше в голову не пришла?
– Памперсы вообще полезная вещь, – занудила домработница, – в хозяйстве необходимая. Вот, например, разлила ты чернила или компот черничный. Чем собрать? Тряпкой? Замучаешься вытирать, сама перемажешься, а памперсом в секунду уберешь. Только надо брать не детский, а для взрослых. Некоторые пользуются одноразовыми пеленками, но они не так хорошо жидкость впитывают и, если что густое пролила, например, сироп, не помогут. Вот я намедни бутылку с брусничной желе-подливкой для индейки грохнула. И что? На раз-два памперсом собрала и осколков не испугалась.
– Непременно прямо сегодня куплю бумажные штанишки, – пообещала я, – но сейчас сделайте любезность, разрешите посетить сортир, проявите христианское милосердие. Неудобно будет в кусты бежать.
Вера сложила руки на мощной груди.
– Да уж ладно, шагай. Дорогу помнишь?
Я скинула ботильоны.
– Конечно, помню. Вторая дверь справа по коридору.
Очутившись в просторном санузле, я первым делом тщательно заперла дверь, подошла к узкому высокому шкафу из темного дерева и осторожно открыла стеклянную дверцу. Вера появилась в доме Аллы недавно, но ведет себя так, словно она в этой семье лет сорок, не меньше. До нее здесь служила Галя, вот ту наняли, когда у хозяйки появились на свет близнецы. Галина стала для Фокиных членом семьи, Аллочка очень переживала, когда она умерла[13]. Где Костя нашел Веру, понятия не имею, но домработница мне не нравится, и она явно тоже не испытывает ни малейшей симпатии ко мне.
А еще Веру нельзя назвать трудолюбивой, уборку она делает тяп-ляп. Предметы, на которые часто падает хозяйский глаз, тщательно почистит, а то, что Алла постоянно не видит, будет медленно покрываться грязью. Сюда, в гостевую ванную, Фокина почти никогда не заходит. Да и зачем? У нее есть собственный сортир. Вера прекрасно осведомлена о привычках хозяйки и не утруждается, наводя порядок в санузле, где я сейчас нахожусь. Вот, например, только что открытый мною шкафчик. В нем шесть стеклянных полочек. На четырех стоят бутылочки с шампунями, гелями и кремами. Все они не вытерты, заляпаны и смотрятся отвратительно. А на две центральные полки Алла поместила старинный серебряный набор для бритья, которым пользовался ее отец: большой помазок с ручкой из натурального камня, глубокая миска для взбивания пены, мыльница, стаканчик, непонятного назначения шкатулка и крохотная круглая коробочка. В свое время Костя показал мне эти реликвии и объяснил, что в маленькой, смахивающей на табакерку емкости его дед держал воск для укладки усов.
Опасная бритва в сложенном состоянии лежала на одной из полок. Вера и их не удосужилась протереть: когда я осторожно взяла бритву, то увидела под ней чистое стекло и поняла, что аксессуар лежит тут давно, серый слой пыли вокруг был толстым и ровным.
Я попыталась раскрыть бритву, но простое действие удалось не сразу, а когда тонкая стальная полоска все же выползла наружу, стало понятно, что лезвием не пользовались много лет, оно потемнело и затупилось. Впрочем, весь серебряный набор давно не чистили, он потерял блеск, покрылся черными пятнами.
Осторожно вернув раритет на место, я достала телефон, сфотографировала прародителя современных станков, спустила воду в унитазе, вышла в коридор и вскрикнула. В коридоре стоял… Костя.
– Что вы тут делаете? – напряженным голосом спросил он.
Я перевела дух, сообразив: передо мной Кирилл. Потом ответила:
– Зашла в туалет.
– Что вы делаете в нашем доме? – изменил вопрос брат Константина.
– Хотела сказать Алле, что она всегда может на меня рассчитывать, – пробормотала я.
– Спасибо, – процедил Кирилл. – Мама плохо себя чувствует, врачи запретили ей общение с посторонними, поэтому до свидания.
– Прощайте, – кивнула я.
Затем быстро прошла в прихожую, надела туфли и вышла на улицу. Но тут же, не успев захлопнуть дверь, поняла, что забыла у зеркала ключи от машины. Я на цыпочках вернулась в дом, схватила колечко с брелком и услышала визгливый голос Кирилла:
– Вера, я тебя уволю! Зачем впускаешь невесть кого? Дура!
– Вы мне денег не платите, – огрызнулась домработница, – я от Константина Константиновича жалованье получаю. Он здесь хозяин, не вы!
– Константина вся полиция города ищет, чтобы за убийство арестовать, – прошипел Кирилл, – теперь я за старшего. И вам всем придется это принять. Знаю, ты меня терпеть не можешь, ну так скатертью дорога, найму другую горничную. Отныне я отдаю приказы. И я заставлю вас всех меня уважать. Ясно?
Быстро выскользнув на улицу, я поспешила к машине. Увы, я ничем не могу помочь Алле. Ее любимый сын в бегах, а второй близнец неожиданно решил стать хозяином в доме. Бедная женщина, ей сейчас совсем плохо. Небось смотрит на Кирилла, а думает о Косте.
За время, проведенное в доме Аллы, машин на дороге стало еще меньше. Я пролетела по МКАДу, попетляла по улицам, притормозила около большого супермаркета, достала из сумки мобильный – не подаренный мне Костей роскошный айфон, а самый простой аппарат стоимостью менее тысячи рублей – и набрала номер.
– Слушаю! – весело откликнулась Тонечка.
– Привет! Олег дома? – спросила я.
– Он на работе, – отрапортовала подруга.
– Подойди на парковку к торговому центру, – попросила я. – Черный седан, номер сто сорок восемь.
– Бегу, – ответила Тоня.
Я навалилась на руль и тупо уставилась прямо перед собой в лобовое стекло.
Как в моей жизни появилась Антонина? Ну, об этом я уже рассказывала и повторяться не хочу. Напомню лишь, как была поражена, узнав, что Антонина Грымова, работающая в архиве полиции, является моей двоюродной сестрой[14]. И кроме того, женой моего бывшего мужа Олега Куприна. Олегу не очень нравится наша дружба, но он умный человек, поэтому вслух недовольства не высказывает. А я стараюсь лишний раз не дразнить экс-супруга, не просиживаю в его квартире до полуночи, не названиваю Тоне, не отвлекаю ее от семейных хлопот. Если возникает необходимость пообщаться, мы встречаемся в кафе. Тонечка единственный человек на свете, с которым я могу быть предельно откровенна. Надеюсь, Антонина никогда меня не подведет. Хотя… Раньше я считала своей родной сестрой подругу детства Томочку[15] и даже предположить не могла, что жизнь разведет нас в разные стороны…
В боковое стекло постучали, я повернула голову, увидела улыбающееся лицо Тони и разблокировала дверцу. Антонина живо скользнула внутрь салона.
– Привет! Чья машина?
– Косметолога Люси, – ответила я.
– Рассказывай все, – велела она.
Глава 16
В отличие от большинства людей Тонечка умеет слушать. Вот и сейчас она ни разу не перебила меня. И лишь когда фонтан моего красноречия иссяк, задала вопрос:
– Полагаешь, Константин придумал историю с Региной? Зачем ему это надо?
Я погладила рукой руль.
– Возможны варианты. По словам Костомарова, Костя не совсем здоров психически. В студенческие годы он напал на свою одногруппницу Кристину Мачути, но дело замяли, заявление в милицию девушка не отнесла. А потом Фокин написал роман «Смерть всегда найдет», содержавший постельные и садистские сцены. Сейчас, наверное, этот опус сочли бы эротикой, но в те времена его назвали порнографией, да еще с элементами насилия. Маленькая деталь: главную героиню звали Кристина Мачути, и это ее на страницах романа мучили, а потом убивали. Получился шумный скандал. Аллочка спешно уложила сына в больницу, потом Константин сменил вуз и более ничего похожего не сочинял.
– Или он делает это тайком, – ответила Тоня.
– Вероятно, – после недолгого колебания согласилась я. – Но, понимаешь, склонность к садизму не исчезает. Мы с Константином жили вместе, а он никогда не вытаскивал плетки, кнуты, ошейники и прочие игрушки. И никаких неестественных желаний не демонстрировал. Ему нравится обычный буржуазный секс в уютной спальне на удобной кровати. Стоять на одной ноге в гамаке с партнершей, затянутой в черный латекс, – это не для Фокина. И с трудом могу себе его представить в роли безжалостного преступника с опасной бритвой в руках. Кстати об этой антикварной принадлежности. Костя уверяет, что в ВИП-коттедже «Нирваны» на полочке в ванной лежала такая бритва. Повертев ее в руках, он еще удивился, зачем там этот раритет. И вспомнил старинный прибор, принадлежавший его деду. На видеозаписи, которую ему показывал Карелин, Константин появлялся в спальне ВИП-коттеджа с опасным лезвием в руках. Владимир Олегович, чтобы замаскировать следы его преступления, нашел орудие убийства Регины, на котором было полно отпечатков пальцев Фокина, и надежно его спрятал. Но! Я только что посетила дом Аллы и убедилась: аксессуар преспокойненько лежит в шкафчике, там, где всегда и находился. Лезвие почернело и совсем затупилось.
