Наталья Александрова - Откройте принцу дверь!
Он шумно вздохнул и лизнул меня в ухо.
– Перестань… – отмахнулась я. – Голова болит, и нет никакого настроения… и вообще, я сегодня так устала…
Но он по-прежнему пыхтел и возился.
Тут я наконец вспомнила, что муж от меня ушел, точнее, что он с Альбиной хамски выкинули меня из дома, то есть я сама ушла, они меня вынудили, и я сейчас, можно сказать, самый настоящий бомж.
Кроме того, тот, кто возился у меня под боком, был явно крупнее и толще Володьки. Тогда я вообразила, что в мою кровать влез Петюня, и разозлилась уже по-настоящему.
– Ты что – с ума сошел? – возмущенно прошипела я, пытаясь вытолкать его прочь. – Совсем одурел! Я же твоя сестра, пусть и двоюродная! Или троюродная! Пошел вон, жирный павиан!
Петюня никак не отреагировал на мое шипение, и тогда я окончательно проснулась.
Проснулась и осознала, что нахожусь не в своем загородном доме и не в тесной Петюниной квартирке, а в шикарной квартире Бориса Алексеевича и Нелли. Но тогда кто же влез ко мне в постель?
Я вскочила, как ошпаренная, и включила свет.
На соседней подушке возлежала огромная ухмыляющаяся морда золотисто-песочного цвета.
Это, конечно, приятный цвет, но только не в том случае, когда вы обнаруживаете его в собственной постели.
– Бонни, скотина, немедленно выметайся из моей кровати! – воскликнула я, боязливо обходя его.
Дог сделал вид, что мои слова совершенно к нему не относятся, и с самым довольным видом прикрыл глаза.
– Что тебе сказали? – повторила я срывающимся от возмущения голосом. – Это моя кровать! Слышишь? Моя, а не твоя! Я ведь, к примеру, не ем из твоей миски и вообще не претендую на твой корм…
Он приоткрыл глаза и взглянул на меня очень гостеприимно, видимо, давая понять, что не будет возражать и даже охотно поделится со мной своим сухим кормом.
– Ах, так! – Я решила, что раз слова на него не действуют, нужно перейти к физическим мерам.
Откинув одеяло, я попыталась стащить его с кровати за правую заднюю лапу.
Вам никогда не приходилось подталкивать на дороге заглохший «КамАЗ», нагруженный камнями или бетонными плитами? Так вот, честное слово, это гораздо легче, чем стащить с кровати крупного бордосского дога, если дог этого не хочет!
Убедившись, что это мне не под силу, я обошла кровать с другой стороны и попыталась столкнуть Бонни на пол.
Результаты были по-прежнему нулевыми, но Бонни такой вариант понравился гораздо больше. Он решил, что я с ним играю, задергал от удовольствия задней лапой, а его огромная морда расплылась в широчайшей улыбке. Тут только я сообразила, отчего все кровати в доме ужасающе широки, а в хозяйской спальне – просто автодром какой-то. Я еще удивилась тогда мимоходом – вроде бы нанявшие меня супруги оба подтянутые и худощавые. Оказалось, они завели трехспальную кровать под девизом «Бонни всегда с нами!».
А с виду оба выглядят совершенно нормальными людьми…
Но что же делать? Если я перейду на другую кровать, этот динозавр потащится за мной, хозяева распустили его до безобразия. Если же попробую запереть дверь, то он запросто ее проломит. Соседи проснутся от грохота и будут очень недовольны.
– Скотина! – сказала я сквозь зубы.
Бонни захлопнул пасть, улыбка пропала, он отвернулся и тяжко и длинно вздохнул. С подвываниями. В тишине ночной квартиры этот вздох прозвучал недопустимо громко, а что будет, если он зарычит или залает?
Это решило дело.
Я сдалась.
– Ну ладно, – проговорила я, забираясь обратно в кровать. – Так и быть, можешь здесь спать, только уговор: не ворочаться во сне, не дрыгать лапами и, самое главное, не храпеть!
Бонни удовлетворенно хрюкнул. Я решила, что это можно считать знаком примирения и согласия, и постаралась натянуть на себя хотя бы краешек одеяла.
Несмотря на то что Бонни оставил мне совсем маленький краешек кровати, я сумела заснуть практически мгновенно.
Правда, на этот раз мне снились сны, да еще какие!
Сначала снилось, что меня закатывают в тротуар огромным асфальтовым катком, потом – что я выступаю на арене цирка в номере со слонами и один из слонов наступил на меня ногой, потом – что я катаюсь на горных лыжах и меня накрывает снежная лавина…
На этот раз я проснулась от невыносимой тяжести и обнаружила, что Бонни перекатился на мою сторону кровати и навалился на меня всем весом…
– Бонни, имей совесть! – взмолилась я, пытаясь перекатить его обратно. – Ты и так оставил мне совсем мало места!
Он проснулся, виновато взглянул на меня, шумно сглотнул слюну и подвинулся обратно, освободив примерно четверть кровати.
Я снова заснула.
На этот раз мне снова снилось, что я выступаю в цирке, но не со слонами, а с дикими хищниками – львами и тиграми.
Я их ужасно боюсь и карабкаюсь вверх по канату, чтобы укрыться в безопасном местечке под самым куполом, но один из львов с неожиданной ловкостью лезет за мной и пытается стащить на арену за ногу…
– Вот видишь, а ты боялась, что нас не встретят! – Борис показал жене на человека в толпе встречающих, державшего в руках написанную от руки табличку: «Мадам и Месье Лански».
Они с Нелли только полчаса назад приземлились в аэропорту Марселя, но уже успели пройти паспортный контроль и получить свой багаж. Пока все шло отлично, как по нотам.
Борис помахал рукой и шагнул навстречу человеку с табличкой. Это был невысокий, худой мужчина неопределенного возраста с узким, бледным, невыразительным лицом.
– Месье Лански? – осведомился он, увидев Бориса, и натянул на свое лицо дежурную улыбку, которая только слегка искривила его рот, нисколько не изменив общего выражения.
– Да, я Борис Ланский… – Борис почувствовал какое-то странное беспокойство в присутствии этого человека.
– Бонжур, месье! Бонжур, мадам! Меня зовут Агат, Поль Агат, ваш дядя поручил мне встретить вас. – Безликий тип предупредительно подхватил их чемоданы, взгромоздил на тележку и покатил к лифту, ведущему на парковку.
– Сколько времени мы проведем в Марселе? – спросил Борис, едва поспевая за провожатым.
– Нисколько! – отозвался тот, не поворачивая головы. – Ваш дядя очень плох. Он хочет как можно скорее увидеться с вами. Так что мы прямо отсюда поедем на его виллу.
– Но я хочу отдохнуть и привести себя в порядок! – взбунтовалась Нелли. – Я должна хотя бы принять ванну… я не могу прямо из самолета снова отправляться в дорогу…
– Извините, мадам! – На этот раз Агат полуобернулся. – Извините, мадам, но дело не терпит отлагательств. У вас будет возможность отдохнуть на вилле…
Нелли хотела возмутиться, возразить, но невыразительное лицо и холодный, безжизненный тон Агата заставили ее замолчать. Она поняла, что с этим человеком спорить бесполезно.
Возле большого черного «Мерседеса» их ждал шофер – хмурый приземистый тип со сросшимися на переносице бровями, как будто вышедший из гангстерского фильма шестидесятых годов. Не говоря ни слова, он положил чемоданы Ланских в багажник и сел за руль.
На выезде из многоэтажной парковки они ненадолго задержались: у маленького серебристого «Пежо» заглох мотор. Водитель «Мерседеса» нетерпеливо посигналил. Вдруг откуда-то из-за будки шлагбаума появилась высокая, бедно одетая пожилая женщина с коротко стриженными седыми волосами и холщовой сумкой на плече. Шагнув к окну черной машины, она забормотала, мелко тряся головой:
– Господа, помогите бедной женщине! У меня нет средств к существованию… я сегодня не обедала… добрые господа, хотя бы одно евро! Хотя бы пятьдесят центов…
– Отвали, старая ведьма! – рявкнул на нее водитель. – Отвали, или я пересчитаю твои ребра!
– Простите, добрые господа… – пролепетала старуха, отшатнувшись, как от удара. Она споткнулась и едва не упала, но удержалась на ногах, упершись рукой в левое крыло «Мерседеса».
– Перед выборами Сарко обещал очистить страну от нищих, – недовольно пробубнил шофер, снова нажимая на сигнал. – И где эти обещания? Старая ведьма наверняка испачкала мою машину, а я ведь ее только что помыл!
Наконец «Пежо» завелся и освободил выезд. Водитель «Мерседеса», что-то недовольно проворчав, нажал на газ, стремясь наверстать потерянное время.
Высокая старуха проводила черную машину цепким внимательным взглядом: никто не заметил, как она прикрепила к крылу «Мерседеса» небольшой черный диск.
Выждав несколько минут, пожилая женщина села в припаркованный поблизости вишневый «Ситроен» и пустилась в погоню за автомобилем Агата.
Она вела машину удивительно быстро и уверенно для своего возраста.
Через несколько минут черный «Мерседес» показался впереди. Его отделяло от преследовательницы метров пятьдесят, когда пожилая женщина достала из «бардачка» небольшой пульт с единственной кнопкой на крышке. Придерживая руль левой рукой, она нажала на кнопку.
