Дарья Донцова - Ромео с большой дороги
– Ерунда, – бубнит он, если я начинаю злиться и показывать на пятна, украшающие пуловер. – Эка беда – уронил на живот кусок селедки. Отстирается. Где дырка? Тут? Ее заштопать можно, незачем тратить деньги зря.
Еще хуже полковник ведет себя, если мне удается затащить его в какой-нибудь магазин. Александр Михайлович мигом превращается в идиота. Он застывает столбом в примерочной кабинке, и дальше ситуация начинает напоминать анекдот про мальчика-олигофрена, у которого педагоги пытаются выяснить планы по поводу будущей профессии. Я таскаю охапками шмотки, натягиваю их на толстяка, одергиваю, поправляю рукава, поворачиваю полковника к зеркалу и спрашиваю:
– Ну? Нравится?
– Не знаю… – блеет Дегтярев, – не знаю… не знаю…
Вот уж всем ответам ответ! Ну как можно не знать, подходит тебе вещь или нет? Осмотри себя повнимательней со всех сторон, и поймешь. Но Александр Михайлович уныло стонет:
– Не знаю.
– Надень бордовый пиджак, – бойко командую я.
– Не знаю.
– Бежевый!
– Не знаю.
– Примерь темно-синий.
– Не знаю.
В конце концов мое терпение лопается.
– Берем все! – кричу я в полном изнеможении.
И тут начинается второй акт спектакля. Сообразив, что «откосить» от покупок не удастся, полковник меняет тактику.
– Нет, – мямлит он, – ничего не надо.
– Почему? – злюсь я.
– Очень живот обтягивает.
– Ладно, прикинь другой размер.
– Плечи висят.
– Тогда свитер.
– В нем брюхо торчит.
– Послушай, что же делать? Пятьдесят шестой велик, пятьдесят четвертый мал… – Я теряю остатки самообладания, и тут Дегтярев вновь превращается в дебила:
– Не знаю. Впрочем, старый пиджачок еще вполне хорош. Пошли скорей отсюда домой.
Понимаете теперь, отчего мы с Манюней впали в глубочайшее изумление, услышав о поездке полковника по магазинам?
– Единственный способ разоблачить мошенника – сделать анализ крови и показать Александру Михайловичу, – подпрыгивала Маня. – Я уже голову сломала, как это провернуть аккуратно, ведь кровь нужна от них обоих. Под каким предлогом ее взять? А тут – панкреатит у Татьяны! Я всем объявила, что болезнь прилипчивая, следует провериться.
– Панкреатит не заразен, – поправила я Маню, надевая халат.
– А кто об этом знает? – прищурилась Маня. – Между прочим, Зайка, Ира и Иван уже сдали анализы, Тёма с Александром Михайловичем тоже. Осталась лишь ты! Давай, мусик, плиз. Результаты будут готовы через несколько дней. Дегтярев привык доверять экспертизам, так что все классно получается.
Я боюсь уколов вообще, но больше всего мне почему-то не нравится сдавать кровь из пальца. В особенности пугает момент ожидания, секунда до того, как лаборантка ткнет в твою руку острой иголкой. Но еще сильнее сейчас меня волновала мысль, что придется жить рядом с мошенником, надумавшим воспользоваться наивностью Дегтярева. Ради того, чтобы избавить дом от хитреца, можно согласиться на многое… И я почти с радостью пошла на встречу с иглой.
В гостиной сидела симпатичная девушка в белом халатике.
– Вы не завтракали? – спросила она.
Я помотала головой.
– Отлично, – улыбнулась лаборантка, – кладите руку на подушечку.
– Анализ берут из вены?
– Не волнуйтесь, больно не будет, – заверила медсестра и очень ловко справилась с поставленной задачей.
– Не хотите кофе? – предложила я ей после того, как она убрала пробирку, жгут и прочие приспособления в чемоданчик.
– Спасибо, – кивнула девушка.
Позвав Ирку и перепоручив ей лаборантку, я ушла в комнату, временно ставшую моей, и спокойно приняла душ. Потом позавтракала, покурила, села у стола, взяла телефон и набрала полученный от Риты номер.
– Алло, – ответил хриплый, какой-то бесполый голос.
– Здравствуйте, – вежливо начала я, – позовите, пожалуйста, бабушку Феню.
– Это я.
– Извините, не знаю вашего отчества.
– Митрофановна. Но лучше без него, – донеслось из трубки. – А вы кто?
– Даша Васильева, хорошая знакомая Риты Секридовой.
– Кого? – слегка растерянно переспросила нянька.
– Простите, – спохватилась я, – Риты Волковой. Помните девушку?
Феня начала кашлять.
– Конечно, – произнесла она наконец, – только мы больше не общаемся. Странно, что Рита про меня вспомнила.
– Можно к вам подъехать?
– А зачем?
– Рите нужна ваша помощь, – решила я заинтриговать няньку, – у нее случилась неприятность. Большая!
Феня неожиданно засмеялась.
– Понятно. Зачем бы иначе Рите обо мне вспоминать. Но я не собираюсь ей помогать.
– Насколько я поняла, вы воспитывали Волкову?
– Верно, с детства. Только Рита меня выгнала, по-хамски со своей няней поступила, вот я и прекратила общение с ней.
– Ну, пожалуйста! – взмолилась я. – Ей-богу, так надо побеседовать!
– И о чем?
– Лучше при встрече объясню. Это касается жизни Риты, ее хотят убить!
– Мне на работу пора.
– Вы работаете? – не сумела я скрыть удивления.
– Почему нет? – фыркнула Феня и снова закашлялась.
– Ваш возраст, – весьма невежливо отреагировала я, – он разве позволяет…
Из трубки вновь донесся кашель.
– Рита небось сообщила, что мне уже сто лет?
– Нет, – растерянно ответила я.
– А мне всего-то семьдесят исполнилось, – бойко прохрипела Феня, – по нынешним временам это не возраст. Правда, Рита меня древней мумией считает, ей и в голову не приходило выяснить, сколько няньке стукнуло. Кстати, она никого с днем рождения не поздравляла. Вот такая девочка выросла. Эгоистка!
– Уважаемая Феня, – очень ласково запела я, – сделайте одолжение, помогите, умоляю. Речь идет о семейном проклятии. Пятнадцатого мая на Риту совершили нападение.
– Она жива? – воскликнула нянька.
– Да, но в очень плохом состоянии. Понимаете, девушек перепутали… Рита сразу догадалась… Алиса пропала… ушла без сапог… похоже, ее убили… – заторопилась я вывалить пугающую информацию, чтобы посильнее заинтриговать няньку.
– Ничего не понимаю, – перебила меня та. – И разбираться не хочу. Прощайте.
– Пожалуйста! – взмолилась я. – Надо лишь поговорить с Ритой и объяснить ей, что проклятие Ковалева и порча Алевтины Кулькиной – глупая болтовня.
– А при чем тут Кулькина? – нервно спросила Феня. – Она-то тут с какого бока? Откуда про Алевтину знаете?
– Вот встретимся, и расскажу, – пообещала я. – Дайте свой адрес!
– Московская область, совхоз «Светлый луч», улица Ленина, дом один, – сообщила Феня.
– Просто из советских времен названия, – восхитилась я.
– Наш председатель не стал зря деньги тратить, – неожиданно приветливо ответила Феня и снова закашлялась. – Просто оставил все, как есть.
– Номер квартирки подскажите, – попросила я.
Феня тихо засмеялась.
– Нету его. Какие в избе номера? Но не надо вам сюда кататься, далеко.
– Я на машине, думаю, часа за два доберусь.
– Невесело в пробках стоять, – проявила Феня неожиданное для пожилой женщины знание ситуации на дорогах, – лучше в Москве пересечься.
– Хорошо! – обрадовалась я. – Назначайте место.
Из трубки донесся кашель.
– Алтуфьевское шоссе знаете?
– Говорите дальше, я найду.
– Там есть бензоколонка… – принялась подробно растолковывать дорогу Феня.
Уяснив место, где находится кафе, в котором Феня решила устроить нашу встречу, я побежала в гараж, на ходу натягивая куртку. Сегодня от приятно теплой, почти летней погоды не осталось и следа, небо заволокло тучами, вот-вот собирался начаться дождик.
Тот, кто ездил по МКАД от Новорижской дороги до Алтуфьевского шоссе, сейчас хорошо поймет меня. Я собрала все возможные пробки, очумела от количества грузовиков, не обращавших никакого внимания на мою крохотную «букашку», и возненавидела людей, забывающих включать сигналы поворота. До нужного кафе я добралась лишь через два с половиной часа, потная, с головной болью. Очень надеясь на то, что Феня не ушла, я толкнула дверь, спустилась в подвальное помещение и прищурилась.
В зале царил полумрак, окон тут не имелось, мягкий свет исходил от бра, прикрытых абажурами с бахромой. Неожиданно я расслабилась. В кафе оказалось почти пусто, столики были спрятаны в уютных нишах, и сначала мне показалось, что посетителей вообще нет. Вдобавок тут играла мелодичная музыка – пел давно не модный Челентано.
– Что желаете? – тихо спросила, подойдя ко мне, официантка. – Вам столик на одного человека?
– Меня здесь ждут, – ответила я.
– Мужчина? – наклонила голову набок девушка.
– Нет, пожилая дама.
– Сюда, пожалуйста, налево, – кивнула работница кафе.
К моему огромному удивлению, за поворотом открылся еще один зальчик, оформленный в восточном стиле. В нем царила уже почти темнота, электрический свет отсутствовал, на стенах, в специальных подставках, мерцали свечи. Тут, как и в первом помещении, имелись ниши, только вход в них был прикрыт портьерами.
