Сергей Лавров - Пустырь Евразия
Он прошептал какое-то заклинание, а может быть, молитву и коснулся рукой амулета в мешочке, висевшего на темном шнурке на его высохшей длинной шее.
— Трудно держаться избранного пути,— все так же вкрадчиво и настойчиво продолжил он.— Особенно если не знаешь, куда он ведет. К сожалению, ни у вас, ни у меня нет этого знания.
— Есть опыт всего человечества! — возразил Авенир.
Старик только лукаво улыбнулся в ответ на его запальчивость, покачал седой головой и вернулся в свой ковчег, на ступенях которого его с почтением ожидала толпа встревоженных соплеменников. Он поднял руки над головой и принялся что-то громко говорить им, успокаивая и показывая вверх.
Монумент, крутя наручники на толстом пальце, вышел из общежития вместе с последними омоновцами.
— Молиться пошли! — с усмешкой кивнул он через плечо.
Действительно, вскоре третий этаж осветился трепетным светом множества маленьких свечных огоньков и зазвучало тихое, мелодичное и печальное пение на непонятном языке. Авенир отвернулся, оскорбленный ухмылками опера.
— Ты рожу зря воротишь,— сказал Монумент, ничуть не обижаясь.— У нас работа такая. Хочешь быть чистеньким — сразу бросай это дело и возвращайся к прежней профессии. А в этом шмоне ты первый виноват. Не зевнул бы у забора — не надо было бы искать теперь по всему Питеру!
«О, мрачная проза жизни!» — горько подумал Авенир.
— Лучше пригласил бы к себе,— продолжал Грешников.— Пивком бы угостил, а то горло пересохло, как колодец в пустыне. У тебя пиво есть?
— Нет, нет! — испуганно отозвался Авенир, кое-что припомнив.
— Я так и думал. Страшная фраза: «Пива нет!»… Тогда до завтра. Думай, как нам разыскать наших приятелей. И будь поосторожней. Он тебя видел — не столкнитесь здесь где-нибудь, на узкой тропиночке.
Озадаченный таким напутствием Авенир побрел к себе, пуганой вороной озираясь по сторонам. Повсюду в темноте чудились ему злые вьеты, сидевшие в засадах. Иметь врагов оказалось совсем не так романтично! Он вошел в подъезд и остановился в нерешительности: наверху, на его мансардном этаже, не горела лампочка. Вздохнув и собравшись с мужеством, Авенир Можаев зашагал по лестнице. Он боялся и надеялся увидеть кого-нибудь у себя перед дверью. Увы — было пусто.
Авенир разочарованно вздохнул. Вдруг чья-то рука сзади схватила его за плечо. Он заорал, наотмашь, что было сил, ударил человека, стоявшего в углу лестничной клетки, и кинулся вниз по ступенькам, да зацепился рубахой за перила.
— Стой! — закричал нападавший басом ему в ухо.— Сумасшедший! У меня ванна течет! Ванна!
— Н-ну и что?.. — спросил дрожащим голосом Авенир.
— Как что? Ты разве не сантехник? Мне сказали — в этой квартире сантехник живет! Я уже битый час жду этого идиота! Там такая ведьма — даже войти не дала!
— Да, да!
— Что «да»? — подозрительно переспросил обладатель баса и потекшей ванны.— Я уж, наверное, весь подъезд залил.
— Да, живет, но он уехал в отпуск,— с облегчением выдавил из себя Авенир.— А я — нет, я просто тоже живу… Сосед я!
— Ладно… — мрачно и недоверчиво протянул жилец.— Я еще подожду…
Авенир с облегчением проскользнул в квартиру и закрыл хлипкую дверь на замки и цепочки.
VАйни ждала его в кухне, в обществе старой попрошайки. Как обрадовался Авенир, увидав ее! Сам не ожидал такой радости. Она встала, подошла и спрятала гладко зачесанную голову у него на груди. От травяного запаха ее волос у Авенира сладко заныло под ложечкой.
— Эка галка черная, некрещеная! — усмехнулась старуха.— Отошли ее, дело есть.
Дело, конечно, заключалось в выпрашивании денег. Авенир задолжал старухе сегодняшний день, но на радостях заплатил за день вперед.
— Ты, милок, уверен, что мне там быть надобно? — поинтересовалась Нина Петровна, предварительно упрятав аванс подальше.— Ни черта я сегодня не наглядела. Может, где в Другом месте постоять? Хотя семечки там берут, хорошо берут…
— Стойте там, Нина Петровна. Вы мне там понадобитесь в любой момент. Только уж, пожалуйста, никуда не отлучайтесь. Все в один миг может произойти.
— Да что, что может произойти?! Ты мне хоть растолкуй! А то я и до ветру боюсь отлучиться!
— Да я, честно сказать, сам не знаю.
— Вот те раз! Так и в трубу недолго вылететь! Ты бы, может, сыском собачек пропавших занялся? Кошечка у соседки сбежала — можно поискать за приличное вознаграждение. Ноги у тебя молодые, на дерево взберешься… Я замолвлю словечко?
Авенир замотал головой и поспешно ушел к себе в комнату, где его поджидала Айни. Стоило ему сесть на диван, как усталость последних дней налегла на плечи снежным комом. Никогда прежде он так не уставал, как на этой новой работе. Вьетка, взглянув в его посоловевшие глаза, проворно принялась за дело. Она стянула с него одежду, принесла таз теплой воды и, не слушая вялых протестов, вымыла его громадные корявые ступни, давно, честно сказать, нуждающиеся в этом. Потом уложила в постель, напоила чаем, сунула в рот какой-то бутерброд. Пока Авенир жевал, блаженствуя, она прибралась в комнате, но не так, как делают наши, европейские женщины, а по-своему. Под ее руками не наступало геометрическое царство симметрии и идеального порядка, но вещи группировались в уютные, удобные кучки, занимая свои, самой природой предназначенные им места. И сброшенная с плеч одежда ее так же уютно улеглась на пол у дивана, точно там ей и положено было лежать.
— Вкусно? А еще я умею лучше всех готовить кани…
— Что такое «кани»?
— Запеканка из тараканов. Только нужны наши тараканы, восточные. Ваши тощие и слишком маленькие.
Она заливалась хохотом, каталась по дивану и взбрыкивала ногами, пока до Авенира доходило, что его разыгрывают. От усталости он совсем потерял чувство юмора.
— Но ведь собак вы едите?
— Раньше ели… Когда другого мяса не было. Теперь не едим. Отец вьетов учит нас не делать ничего такого, что не нравится русским.
— Вы хотите стать похожими на нас?
— Разве мы можем стать похожими? Вот, смотри!
Она выскочила голышом из-под одеяла, схватила миску с водой и капнула в нее растительного масла из немудреного запаса Авенира. На поверхности воды растеклось тонкой пленкой радужное пятно.
— Это мы,— сказала Айни, макнув тонкий палец в масло.— А это вы.— Она макнула палец в чистую воду. Потом она взяла ложку и проворно размешала, взбурлила воду. Пятно исчезло.— Теперь надо подождать — и оно снова появится,— сказала она, пристально вглядываясь в поверхность.— Отец вьетов много раз нам это показывал. Хай, ты совсем не туда смотришь!
— Иди ко мне, я докажу, что мы совсем не такие разные. Только сегодня все будет не так. Сегодня я буду делать тебе приятное. А то мне кажется, что ты чувствуешь себя как на работе…
— Ты — моя работа… Тебе хорошо?.. Возьми меня к себе… Тебе… Всегда… Будет… Хорошо…
— Ты меня любишь?
— Любишь…
— А Чен?
— И Чена любишь.
— И что же у нас получится? — вдруг привстал на локте Авенир.— Нет уж, я такого уже нахлебался!
— Чен — мой брат,— ласково сказала она, заглядывая в его сердитые глаза.
— Все вы там братья и сестры!
— Нет. Чен мой брат. Мы не дикари. У нас не женятся брат и сестра.
— Ну, слава богу!
Авенир упал на подушку. Она засмеялась тихонько, как колокольчик:
— Это хорошо, что ты сердишься.
— Почему?
— Не скажу. Но это хорошо. Хо-ро-шо! Вьетский и русский бывают похожи, да?..
Авенир заснул как убитый. Утром он встал первым. На столе в миске с водой плавало неделимое масляное пятно. Он пожал плечами, отнес миску на кухню и вылил воду.
Он оставил Айни ключ и велел никуда не ходить до обеда, а в два быть в центре у корейского ресторанчика. Он хотел сделать ей приятное. Только на улице дошло до него его нынешнее щекотливое положение, когда он стал размышлять, где еще можно поискать Чена, которого он подозревает в убийстве. Прав, тысячу раз прав был Монумент! Чувствуя, как пыл его и рвение к поискам ослабевают с каждой минутой, он заставил себя шагать к казино-клубу «Дети Сиама».
Клуб был закрыт на перерыв после очередной бурной ночи. Авенир в растерянности затоптался у входа, не зная, что бы еще предпринять, как вдруг увидал через стекла фойе Беллу, которую провожал к выходу администратор. Белла что-то настойчиво твердила, жестикулируя сухой рукой, администратор вежливо кивал, скрывая служебную тоску в глазах. Авенир удивился, но не обрадовался встрече и попытался ускользнуть, но Белла уже заметила его и, кажется, даже оживилась. По крайней мере, она улыбнулась и взглянула гораздо доброжелательнее, чем вчера. А когда она заговорила, ее голос даже прозвучал несколько заискивающе:
— Авенир Аркадьевич, как кстати я вас встретила! Вы что тут делаете?
— Отрабатываю ваши деньги с утра пораньше,— не преминул съязвить Авенир и отрапортовал: — Ищу предполагаемого убийцу Юрия Карповича. Мы вчера едва не схватили его, но очень ловок, каналья, ушел-с. Обыск общежития ничего не дал, может скрываться здесь!
