Людмила Ситникова - Ядовитые стрелы Амура
– Кат, давай не думать о смерти, по крайней мере сейчас. – Дмитрий налил себе виски и, сделав глоток, скривился.
– Дим, я совсем забыла спросить, ты один живешь?
– Это будет зависеть исключительно от тебя.
– Я серьезно.
– Извини. Да, словно водяной в болоте, я обитаю в огромных хоромах один-одинешенек. В доме не хватает хозяйки, он, как и я, истосковался по женской ласке.
– Почему ты не женишься? Только не рассказывай сказки, что не можешь отыскать свою половинку и все в таком духе. Вы, мужики, когда так говорите, изначально врете! Правда-правда, мне Андрей однажды сам в этом признался.
– И много еще наших мужских тайн выдал твой супруг?
– Достаточно, чтобы я могла ориентироваться, врет мужчина или говорит правду.
– Снимаю перед тобой шляпу.
– Так ты не ответил: почему не обзавелся длинноногой красоткой?
– А ты оглянись вокруг, и сама поймешь. Трудно найти женщину, которая полюбит меня, а не мое состояние.
– Ну не скромничай, ты довольно привлекательный мужчина.
– Но тебя же не привлек… все, все, молчу. Сказать по правде, один штамп в паспорте у меня был, но это было довольно давно, иногда кажется – в прошлой жизни. Мы учились в институте, она была дочка директора гастронома, я простой парень, приехавший грызть гранит науки в столицу нашей Родины. Естественно, моя кандидатура не устраивала ее родителей, им не нужен был студент-голодранец, живущий в общаге. Но Маринка проявила твердость характера, и на третьем курсе мы расписались.
– А потом?
– Тебе действительно интересно или ты спрашиваешь просто для поддержания разговора?
– Интересно. Где сейчас твоя жена?
– Понятия не имею.
Катарина склонила голову набок.
– Как это?
– Очень просто, после свадьбы мы стали жить с ее родителями. Жизнь напоминала кошмар: тесть считал меня заурядной бездарностью, обвиняя во всех смертных грехах, про тещу я вообще молчу. А Маринка разрывалась меж двух огней, кидаясь из огня да в полымя. В конце концов, родители взяли вверх, и она, поддавших их напору, подала документы на развод. Наш брак не продлился и двух лет.
– Вы больше не встречались?
– Последний раз я видел Марину в середине девяностых, она просила милостыню у вокзала.
– Не может быть!
– Еще как может.
– И ты не попытался ей помочь?
– Как сказать… я подошел, заговорил с ней, но она меня не узнала или сделала вид, что не узнала. Дал ей денег и был таков, может, поступил неправильно, но большего сделать не мог.
Катарина молчала.
– Что мы все о грустном-то беседы ведем? – Дима поднялся с дивана. – Я обещал показать тебе дом, прошу, следуй за мной.
Экскурсия заняла более получаса, Дмитрий показал Копейкиной каждый уголок своей холостяцкой берлоги, конечно, если так можно назвать огромный двухэтажный особняк.
Открыв очередную дверь, Новоселов воскликнул:
– А здесь находится моя гордость, проходи!
Катка оказалась в большой светлой комнате, заставленной стеллажами, на которых покоились различные сосуды, маски, тарелки и тому подобная дребедень.
– Для чего тебе это старье?
Дима наморщил лоб.
– Старье, говоришь? Да ты знаешь, сколько это старье стоит? Это ж бесценные вещи, – он подошел и взял с полки маску. – По-твоему, что я держу в руках?
– Маску. Причем очень уродливую. Не хотела бы я, чтобы такая страшила была у меня дома.
– Сразу видно – с древностью ты незнакома. Это маска индейского вождя племени акайя, и, к твоему сведению, ей более четырехсот лет.
– Да ну, а у тебя она как оказалась?
– Я приобрел ее несколько лет назад, когда был в командировке в Штатах.
– А это что за вазы?
– Вазы… скажешь тоже. Этот сосуд я привез из Египта, настоящая реликвия, а тот, что справа, мне друзья привезли из Таиланда, говорят, он обладает магическими способностями.
– Сам сказал, что коллекционируешь марки, а ты, оказывается, помешан на этих… – Катка не могла подобрать нужного слова, – вещицах.
– Марки меня, бесспорно, привлекают, но все же большее предпочтение я отдаю старинным штуковинам.
– Глядя на тебя, этого не скажешь.
– Такой вот я загадочный.
– Кстати, когда твой «мерс» чуть не сбил меня, за рулем сидел подросток. Ты сказал, что парнишка – твой племянник, где он сейчас?
– Мишка уехал на пару дней с друзьями поразвлечься.
– А говоришь, живешь один.
– Да он приехал-то ко мне всего на один месяц. В июле с родителями поедет во Францию, а в июне решил погостить у дяди. Отличный малый, когда он здесь, мы классно проводим время.
– Чем он занимается?
– О!.. Парень бредит химией.
– Химией?
– Представь себе.
– Терпеть ее не могла в школе. Всегда считала людей гениальными, если им удавалось постичь данную науку.
– Мишка – один из них, мне даже пришлось оборудовать ему в особняке специальную комнату для опытов. Хочешь взглянуть?
– Не против.
Они спустились на первый этаж, и Дмитрий провел Кату в небольшую комнатушку, которая напоминала химическую лабораторию. Чего здесь только не было: на широком столе стояло сразу несколько штативов, горелок, сосудов, а за стеклом шкафа теснились десятки различных колбочек с прозрачной и цветной жидкостью.
– Ничего себе, и он всем этим пользуется?
– Ага. Его отсюда калачом не выманишь, торчит здесь целыми днями, как пленник. Вот позавчера я уговорил его покинуть помещение, решил дать несколько уроков вождения, а что из этого получилось, ты сама прекрасно знаешь.
– Знаю, – Катарина подошла к маленькому столику, придвинутому к окну. На нем стояли три огромные колбы с кислотой: фосфорной, азотистой и серной.
– Зачем ему столько кислоты?
– Для опытов, наверное. Ты только осторожней, лучше ничего не трогать, он очень злится, когда узнает, что сюда входят без его разрешения.
В гостиной Катка плюхнулась на мягкий кожаный диван.
– Дом у тебя будь здоров. Заблудиться в два счета можно.
– Твоя избушка тоже ничего.
– По сравнению с твоей она маленький сарайчик.
– Не прибедняйся, лучше скажи, как смотришь, если мы с тобой сыграем в бильярд?
– В бильярд?
– Ну да.
– Идея, конечно, неплохая… Стыдно признаться, но я не умею играть в бильярд.
– Не может быть!
– Представь себе, это действительно так.
– Нет проблем, я тебя научу.
– Не думаю, что у меня получится.
– Я не говорил, но ко всем моим достоинствам ты можешь приплюсовать великолепные учительские способности. Я могу научить любого абсолютно всему.
– Так уж и всему?
– Сто процентов.
– А Мишку?
– Что Мишку?
– Машину водить не научил.
– Смейся, смейся, на следующий год парень будет гонять не хуже Шумахера.
Они переместились в комнату, в самом центре которой стоял бильярдный стол. Надо заметить, что Копейкина всегда мечтала научиться владеть кием, но, к сожалению, раньше ей не представлялось такой возможности. А сегодня, похоже, она все-таки попытается научиться.
Дмитрий не соврал – он оказался хорошим учителем, и уже через час Катка загоняла шары в лузы.
– Вот видишь, а ты сомневалась.
– Я все равно проиграла.
– Не все сразу, месяца через два тебя можно будет отправлять на чемпионат мира.
– Ой!
– Что такое?
– Дим, уже двенадцатый час.
– Я в курсе, а что такого?
– Мне пора домой.
– К чему такая спешка или в полночь ты превратишься в Золушку?
– Вот ты меня и расколол, – засмеялась Катка. – Но мне действительно надо ехать.
– О’кей, как скажешь, надеюсь, в скором времени ты вновь почтишь мой теремок своим присутствием.
В машине они практически не разговаривали, а остановившись у коттеджа Копейкиной, Дмитрий спросил:
– Твои уже спят?
– Наталья да, а Розалия по DVD ужастики смотрит. Это такой ритуал – она не заснет, не увидев, как какая-нибудь тварь со щупальцами пожирает людей. Бр-р-р…
– Передай свекрови, что я скоро нанесу ей визит.
– Это еще зачем?
– Как зачем? – Дима наигранно вскинул брови. – Ты забыла, я обещал подарить ей змею.
– С ума сошел?! Даже не думай, она пошутила.
– Ну уж нет, если Дмитрий Новоселов дал кому-то слово, он его обязательно выполнит.
– Тогда будь уверен, как только у меня в коттедже окажется змея, моя горячо любимая свекруха переедет вместе с ней в твой теремок. Причем переедет на постоянное место жительства.
Дмитрий рассмеялся.
– Не улыбайся, проведя пару дней с Розалией, ты поймешь: змеи – не самые опасные существа на свете.
– Звучит как угроза.
– Она и есть! Ладно, мне пора, спасибо за вечер.
– Спокойной ночи и… до встречи.
Катка вышла из «Мерседеса» и прошмыгнула в калитку.
ГЛАВА 10
То, что Прасковья Константиновна назвала модным салоном, на поверку оказалось обычным ателье. Основательно подготовившись к встрече с Дарьей, Катарина чувствовала себя более чем уверенно.
Внучка Знаменной – стройная блондинка с глубокими фиалковыми глазами – работала помощницей портнихи. Попросив Копейкину подождать минут пятнадцать, Дарья скрылась в длинном коридоре.
