Людмила Ситникова - Ядовитые стрелы Амура
– Мама, ты в своем уме?!
– Не в твоем – это точно. Короче, никакой Красной площади!
– Мне хочется именно туда.
– Нет-нет, даже не думай! Лучше валите в клуб.
Дмитрию этот вариант пришелся больше по душе, поэтому он быстро вставил:
– Или можем поужинать в каком-нибудь ресторанчике.
– А после ужина обязательно покажи Катарине свой дом, – не унималась Розалия.
– Все, нам пора ехать! – Катка резко встала.
– Подожди, Наталья сейчас подаст кофе.
– Мы выпьем его в ресторане, – с сарказмом ответила Копейкина.
– Счастливого пути, дочка, ни пуха ни пера.
– К черту тебя! В смысле мы поехали.
Открыв Катке дверцу «Мерседеса», Дмитрий спросил:
– Мне показалось или тебе действительно не терпелось остаться со мной наедине?
– Показалось. Более того, у меня к тебе огромная просьба, сейчас мы проедем метров сто, после чего ты высадишь меня у крайнего коттеджа.
– Зачем?
– Там живет моя подруга, пересижу у нее.
– Не понял?
– Дим, неужели ты поверил в этот бредовый вымысел?
– О каком вымысле идет речь?
– Не прикидывайся, Розалия Станиславовна – на самом деле моя свекровь. Только не надо говорить, что ты не догадался. Как ты успел заметить, она женщина властная, а если говорить языком медицины, буйнопомешанная, и в очередной раз она сумела подмять меня под себя. Сама не знаю, почему согласилась на участие в этом представлении, наверное, Розалия права, когда называет меня недалекой.
– Ты себя недооцениваешь, а насчет вымысла… конечно же, я понял, что твоя свекровь лукавит.
– Тогда почему согласился принять ее предложение и приехал?
– Ответ прост: ты мне очень понравилась.
– Но я замужем!
– И что? Твоего супруга сейчас нет в городе, так почему нам нельзя приятно провести время?
– Считаешь, если женщина остается на какой-то промежуток времени одна, она должна бросаться на первого попавшегося мужчину?
– А кто просит, чтобы ты на меня бросалась? Мы потусуемся как хорошие друзья, без секса.
– Без секса, значит?
– Конечно, но если ты хочешь…
– Меня устраивает первый вариант.
– Вот и отлично. Ну так что, друг, едем на Красную площадь?
– Кто-то говорил о ресторане, вот туда и порулим.
– Будет сделано.
Проезжая мимо шашлычной, Катка зацокала языком:
– Остановись здесь, давай купим шашлык и посидим на улице.
– Как скажешь.
Последующий час они с удовольствием поглощали шашлык из баранины и беседовали на житейские темы. Дмитрий рассказывал смешные истории из детства, а Катка смеялась, понимая, что ее первоначальное мнение о Новоселове было ошибочным. Он оказался довольно веселым человеком с прекрасным чувством юмора, а посему имеет все шансы стать ей действительно хорошим другом.
– Теперь, может, и правда поедем ко мне домой?
– Дим, не порти мое впечатление о тебе.
– Но я не имею никакой задней мысли. Просто покажу тебе свой дом, коллекцию марок.
– Ты собираешь марки?
– Да. Почему ты смеешься?
– Несколько необычно встретить преуспевающего бизнесмена, который коллекционирует марки.
– Это мое хобби.
– В детстве я тоже увлекалась марками.
– Я покажу тебе редкие экземпляры, держу пари: ты таких нигде раньше не видела.
– Так уж и нигде?
– Слово бизнесмена-филателиста. Жду ответа. Едем или нет?
Катка задумалась.
– Только сразу тебя предупреждаю, если начнешь распускать руки, я за себя не ручаюсь.
– Мы же договорились о дружбе.
– В гневе я страшна.
– Приму к сведению.
В настоящий момент Катарине было настолько хорошо и безмятежно, что она на время забыла об убийстве Валентины Сабуровой, расследовании… да вообще обо всем на свете. Она наслаждалась покоем. Ей просто хотелось провести время в компании приятного человека. К тому же выдался превосходный шанс хотя бы один вечер не видеть Розалию Станиславовну.
Катка засмеялась очередной шутке Дмитрия в тот момент, когда они проезжали мимо особняка Прериных. Увидев у ворот машину «Скорой помощи», Дима резко замолчал и, как показалось Копейкиной, пробормотал тихое: «Нет».
– Интересно, кому понадобился врач?
Катарина напряглась.
– Дим, остановись.
Они приблизились к воротам, когда из калитки вышли два эскулапа. Сзади семенила бледная экономка.
– Инга, что произошло? – обеспокоенно спросил Дмитрий, предчувствуя беду.
Инга окинула Новоселова затуманенным взглядом.
– Владимиру Евгеньевичу стало плохо, – экономка посмотрела на Катку. – Сегодня ночью умерла Лариса Анатольевна, – выдохнула она.
– Как умерла? – Катка схватила Дмитрия за руку.
– Извините меня, я не могу разговаривать, мне нужно идти. Простите.
Лязгнув задвижкой, Инга поспешила вернуться в дом.
Обалдевшая Катарина пристально вглядывалась в особняк Прериных. Белоснежное строение было таким же красивым и неприступным, как и несколько дней назад. С единственной разницей – теперь дом лишился хозяйки.
– Господи, как все неожиданно, внезапно.
Взяв Катарину за локоть, Дмитрий повел ее к машине.
– Кат, пошли, мы здесь лишние.
– Не могу поверить, – твердила та, – что могло произойти? Отчего молодая, здоровая женщина в одночасье превратилась в окоченевший труп? А может, она болела, но скрывала от всех свой недуг? Как ты считаешь?
Новоселов пожал плечами.
– Не знаю, Катка, честное слово, не знаю. Все настолько неправдоподобно. А кстати, ты разве была знакома с Ларой?
– Да, мы вместе учились, – она озвучила версию самой Ларисы.
– Володьке теперь нелегко придется.
Последовала пауза. Катарина прокручивала в голове слова Инги.
– Слушай, Дим, а ты сам давно знаешь Прериных?
– Года четыре. С Володькой мы познакомились сразу, как только я приобрел здесь жилище. Хорошими приятелями нас не назовешь, но иногда я к ним захаживаю. Редко, – добавил он, вцепившись в руль.
– А как ты можешь охарактеризовать их брак?
Новоселов равнодушно пожал плечами.
– О какой характеристике идет речь? И почему ты спрашиваешь?
– Мы долгие годы не виделись с Ларисой, – начала сочинять Копейкина, – встретились случайно в салоне красоты несколько месяцев назад. Тогда я и узнала, что теперь она жена обеспеченного человека и обитает в шикарном особняке. Но мне показалось… понимаешь, когда она говорила про Владимира, я не уловила в ее словах ноток любви.
– А ты, оказывается, натура сентиментальная, я бы даже сказал, очень. Ну какие нотки любви? По-твоему, она должна была рассказывать о Вовке нараспев?
– В вас, мужиках, нет ни капли романтики, – обозлилась Катка. – Не надо воспринимать мои слова буквально. Просто мы, я подчеркиваю, мы – женщины, как никто, умеем почувствовать, что одна из нас несчастлива в браке. Существуют определенные интонации, тембр голоса, когда дама говорит о муже. По ним-то как раз и несложно определить, любят супруги друг друга или всего лишь создают видимость прочных отношений.
– Ну ты и загнула, я ни фига не понял.
– Спрашиваю в лоб: как ты считаешь, их брак действительно строился на любви или же один из них преследовал какие-нибудь корыстные цели?
– Под одним из них ты, конечно же, подразумеваешь Ларису?
– Почему, я имею в виду обоих.
– Какая корысть могла быть у Вовки, он, как ты успела убедиться, упакован по полной программе.
– Кто знает?
– Ты сегодня какая-то загадочная. С одной стороны, мне нравится разгадывать женщин, тем более таких красивых, но с другой – я, ей-богу, не понимаю, куда ты клонишь.
– Ладно проехали, забудь, – Копейкина поежилась.
– Замерзла?
– Это нервное.
– Сейчас выпьешь чего-нибудь горячительного, вмиг в себя придешь.
– Никогда не питала особой любви к спиртным напиткам, но в данный момент не отказалась бы от рюмки водки.
Особняк Дмитрия практически ничем не отличался от дома Прериных, разве что обстановка была иная. А великолепие и шик – на уровне.
– Красивый домик.
– Чуть позже покажу тебе каждый уголок, а сейчас выпей, – Дмитрий подошел к бару и налил Катке бокал вина.
– Дим, я не хочу вина, оно меня не успокоит. После красного у меня полдня голова кружится, лучше налей водки.
Новоселов выполнил ее просьбу.
Как только огненная вода приятным теплом разлилась по телу, Катарина поморщилась.
– И все-таки отчего умерла Лариса? – тихо спросила она.
– Ты сама выдвинула гипотезу о неизлечимой болезни.
– Нет! – возразила она.
– Что нет?
– Теперь я понимаю: это невозможно, Лариска была абсолютно здорова.
– Неужели одна рюмка водки открыла в тебе дар ясновидения?
– Не иронизируй.
– Кат, давай не думать о смерти, по крайней мере сейчас. – Дмитрий налил себе виски и, сделав глоток, скривился.
– Дим, я совсем забыла спросить, ты один живешь?
– Это будет зависеть исключительно от тебя.
– Я серьезно.
– Извини. Да, словно водяной в болоте, я обитаю в огромных хоромах один-одинешенек. В доме не хватает хозяйки, он, как и я, истосковался по женской ласке.
