Галина Полынская - Беседы с мужчиной по вызову
Глава шестнадцатая
Позавтракав, а вернее пообедав, мы принялись напиваться кофе для улучшения мозговой деятельности, а заодно занялись разработкой плана дальнейших действий.
– Так, ну никак не могу представить, как должна выглядеть девушка Вовы, – сокрушалась я, помешивая сахар в очередной чашке кофе. – Надо было попросить его показать фотографии предыдущих пассий, чтобы иметь хотя бы приблизительное представление о том, в какую сторону двигаться, дабы не вызвать лишних подозрений.
– Да что ты так заморочилась на эту тему? – Таиска соорудила солидный бутерброд с колбасой и воткнула в него хищные зубы. – Он же сам сказал, что ты ему понравилась, значит, девушка так и должна выглядеть – как ты.
– Не уверена, – мне категорически не хотелось с этим соглашаться, – у каждого мужчины есть какие-то особые предпочтения по части женского пола. Вон у Влада, например, все девицы как на подбор невысокие блондиночки с мелкими чертами лица…
– Ага, будто все на одну мордень, – брезгливо поморщилась Тайка, – и как он только их различает? Не понятно. И зачем, главное, зачем ему столько одинаковых девушек?
Я хотела поделиться предположением, что опосля романтических взаимоотношений с госпожой Ливановой у Владика должно быть развилась острая аллергия на брюнеток, но благоразумно промолчала, дабы не накалять отношения.
– Ну так вот, – решила я вырулить на нужную тему, – и у Вовы тоже наверняка имеются какие-нибудь предпочтения. Вот я и мучаюсь на тему, как должна выглядеть его девушка?
Тая ненадолго призадумалась, тщательно перерабатывая челюстями бутерброд, и изрекла:
– Никак.
– В смысле? – насторожилась я.
– Она должна быть никакая, без особых ярких проявлений индивидуальности.
– Почему?
– Сама подумай, яркая девушка с индивидуальностью в упор не рассмотрит такую тоску ушастую, как Вовочка. Так что смело зачесывай назад волосы, зализывай в гладенькую причесочку, припудривай мордашку а-ля «мышь белая», пару раз чиркни тушью по ресницам, губки бледно-розовенькой помадкой обозначь – и вперед, на баррикады. Джинсики надень, свитерок какой-нибудь цвета Лаврушиной неожиданности – и готова картина маслом. В обществе веди себя скромно, улыбайся робко, смотри в тарелку, на вопросы отвечай застенчивым мычаньем.
– То есть, дуру изображать?
– Именно, только не перестарайся, хоть какие-то признаки полноценного умственного развития у тебя должны просматриваться. Да, и не мешало бы придумать тебе другую профессию, журналистка, пусть даже такой сортирной газеты, как ваша, все равно слишком круто для Вовика. Ты будешь, к примеру… к примеру… – Таисия уставилась в потолок, – ну-у-у-у… к примеру… секретаршей в вашей же газете. Вот и все, должно сработать в лучшем виде.
Звучало убедительно, имело смысл прислушаться и взять на вооружение.
Напитавшись кофеином под завязку, начали потихоньку собираться. С джинсами проблем не возникло – уж чего-чего, а этого добра половина шкафа, а вот свитерок выбирали долго, будто от него могло что-то значимое зависеть. Наконец, Таюха вытащила с самого дна шерстяную водолазку цвета… цвета… даже затрудняюсь обозначить этот цвет, могу сказать одно: цвет у водолазки был.
– Надо же, какая пакость, – одобрила Тая, – то, что надо, надевай.
Облачившись, я гладко зачесала и забрала волосы в хвост, отчего голова стала круглой и ушастой… какой-то очень глупой стала голова.
– Ну-у-у-у… – затянула я ноту протеста, – как-то не очень мне идет такая прическа, может, хотя бы челочку вытащить?
– Никаких челочек, – неумолимая Таисия активно копалась в моей пластмассовой шкатулке с косметикой. – Чем меньше ты будешь походить сама на себя, тем лучше.
– Это почему же?
– На всякий случай, – она подняла на меня взгляд и сделала «страшные глаза». – Чтобы потом тебя не смогли узнать при встрече и разоблачить. Вот тебе пудра, вот помада, вот тушь, рисуйте, маэстро Пикассо.
И я нарисовала.
– Так, иди-ка сюда, к свету, – Тайка поманила меня к окну, – дай-ка я тебя получше рассмотрю. Ладно, сойдет, третий сорт не брак. А себе я сейчас зверский макияжик запупырю для пущего контраста, в общем, произведем впечатление, не волнуйся.
Уж насчет этого у меня не было никаких сомнений, что-что, а впечатление мы производить умели, правда, не всегда хорошее…
Со зверским макияжиком Таисия справилась в два счета, вот что значит мастер! На такую красоту прямо экскурсии водить надобно: лиловые тени, ресницы с пятью слоями туши, помада, оттенка «тухлая вишня» и густые черные усы вместо бровей. А над всем этим великолепием густо залитая лаком челка фасона «девятый вал». Волшебно, просто волшебно. Проникшись суеверным восхищением, я робко предложила ехать на машине, чтобы красавицу увидало как можно меньше народу, но Таисия Великолепная с негодованием отвергла поездку на моей сенокосилке, да и в пробках ей торчать не улыбалось. Метро, только метро и ничего кроме метро! Готический ужас, что тут говорить…
– Ну, Лаврик, пожелай нам удачи, – я намотала на шею пестрый шарф.
Пес чихнул, глядя на нас добрыми шоколадными глазами, и завилял хвостом.
– Мы скоро вернемся, сладенький, – Тая погладила его расписную морду, – и мамочки пойдут с тобой гулятеньки.
– Идем, а то опоздаем.
Народу в орденоносном метрополитене было непривычно мало, и подавляющее большинство походило на неожиданно разбуженных зомби. Кто с бутылкой пива, кто с банкой коктейля, и взгляды, устремленные сквозь время и пространство. А я то беспокоилась, что на такую колоритную парочку, как мы с Тайкой будут оборачиваться и мужчины, и женщины, и дети, и собаки, оказалось – зря волновалась, нас в упор никто не замечал. Москвичи и гости Столицы находились в тяжком состоянии беспросветного праздника и существовали где-то очень далеко, возможно в недоступном нашему сознанию параллельном мире.
На станцию Марксистская мы прибыли на пятнадцать минут раньше оговоренного срока и приготовились морозить сопли в ожидании Володеньки, но он уже топтался у выхода с букетом из трех обмороженных гвоздик в одной руке и тортом в другой. Какой галантный у меня кавалер, прямо загляденье. Вова не замечал нас до тех пор, пока мы не подошли к нему вплотную.
– Привет, – сказала Тайка.
Вова посмотрел на нее, на меня и на его лице не отразилось ни тени узнавания. Вот так фокус.
– Вова, это мы! – внятно, членораздельно произнесла подруга. – Сена и Тая!
Должно быть, так сильно удивился Вова впервые в своей жизни, он даже рот приоткрыл, хорошо хоть струйка слюны не потекла. Довольные произведенным эффектом, мы подхватили его под белы рученьки и поинтересовались, куда, собственно говоря, следовать дальше?
– А-а-а-а-а… – начал обретать дар речи суженый-ряженый, – а я вас и не узнал даже!
– Детектив обязан уметь перевоплощаться, – назидательно произнесла мисс Ливанова-Марпл. – Ну, так что, мы идем или глазки строим?
– Да, да, идемте, я вон там припарковался.
И Вова поспешил к своему транспортному средству, позабыв вручить нам торт с чахлыми гвоздиками.
Подскочив к потрепанному «Мерседесу», должно быть еще довоенного выпуска, Вова отключил сигнализацию и жестом пригласил нас присаживаться. Я не стала лезть на переднее сидение, скромненько устроилась позади, а Таисия Великолепная плюхнулась рядом с водителем. Как только челка в салон поместилась – не понятно.
Ехали мы от силы минут десять и завернули во двор пятиэтажных домов. Я слегка удивилась, что отец Володи, по его словам весьма и весьма обеспеченный человек, изволит проживать в таком…мягко говоря далеком от элитарности здании. Володя должно быть спинным мозгом протелепатировал мои мысли и сказал:
– Отец тут родился, вырос и ни в какую не желает переезжать, говорит, что только здесь чувствует себя дома.
– Что ж, бывает… – как-то не очень в тему изрекла Тайка, и полезла из машины на свободу.
Обитало благородное семейство на четвертом этаже и, что самое примечательное, три из четырех квартир на лестничной площадке принадлежали папику Вовика. Они были объединены в одну! Это Володенька поведал покуда мы вскарабкивались на четвертый этаж. Что ж, неплохо, неплохо, можно и поностальгировать о детстве и отрочестве в гнилой пятиэтажке, ежели скупил практически весь этаж. Хотя лично я, будь у меня лишний миллион долларей, поехала бы в жилой комплекс «Алые паруса», там такой миленький причальчик… да и вообще, как пишут в рекламных проспектах: «очень развита инфраструктура».
Тяжело дыша, мы подошли к двери, обитой (ни фига себе какой!) малиновой кожей. Бронзовая ручка, бронзовые цифры, даже глазок и тот, едрена вошь, бронзовый! И вся лестничная клетка прям евроремонтом отделана, только полотен старых мастеров на стенах не хватало. Да-а-а, на месте Вовы я бы сильно распереживалась от присутствия мачехи, вбивающей клинья между ним и папой, теперь его можно было понять… и это еще мы квартиру не видали, один только подъезд. Предчувствуя массу поражающих воображение вещей, ожидающих нас за этой шикарной дверью, Таисия заранее мужалась, она вообще с большим трудом переносила чужое богатство, ну аллергия у человека, это надо понимать…
