Дональд Уэстлейк - Блаженный грешник
Левша обнаружил фонарик и включил его, но Джо запротестовал:
– Нет, Левша! Здесь будет полно полицейских. Левша послушно погасил свет и произнес:
– Надо осмотреться, Джо.
– Сейчас, – отвечал тот, включая освещение.
– Что ты делаешь! – вскрикнул Левша.
– Мы открываем новое дело.
Джо направился к силовому щиту. В считанные секунды все здание внутри и снаружи было ярко освещено. Левша растерянно моргал, объятый страхом.
– Левша, можешь пойти открыть колонки? Тот, изумленный, вышел, привел колонки в готовность и вернулся, покачивая головой.
– Ну, Джо, ты и нахал, – только и сказал он.
– Там, на мойке, новый “шевроле”, – пояснил Джо. – Поезжай в город и привези нам одежду, понял? И еще привези мне краску для волос.
– А город где?
– Не знаю. Давай посмотрим по карте.
Они расстелили дорожный атлас и определили свое местоположение. Затем Левша выкатил машину, и Джо велел ему на сей раз проверить бак. Вспыхнув, Левша взялся за шланг. Джо тем временем заглянул в кассу, она оказалась пуста, и вновь позвал Левшу.
– Ты можешь открыть сейф? Мне понадобится сдача.
– Нет проблем, – отвечал Левша. Открыв сейф, он забрался в “шевроле” и уехал. Джо уселся за стол и взялся пересчитывать содержимое сейфа.
Через полчаса у колонок остановился автомобиль, и Джо, одетый теперь в комбинезон, наполнил бензобак, следуя указаниям водителя. Он проверил масло и воду, подкачал шины и дал сдачу с двадцатидолларовой бумажки. Следующая машина не заставила себя ждать.
Работа шла довольно-таки споро. Один клиент, явно местный, с любопытством поглядел на Джо.
– С каких это пор Дик решил работать допоздна? – поинтересовался он.
– Наверное, с тех пор, как нанял меня, – отозвался Джо. – Вечером тоже можно хорошо подзаработать.
Минут через пятнадцать подъехала патрульная машина, и на автозаправку зашли двое полисменов. Сидя за столом, Джо поприветствовал их взмахом руки:
– Привет, ребята. Чем могу служить?
– Не видели тут, ближе к вечеру, двух подозрительных типов?
Джо задумался.
– Нет. Боюсь, что нет. А что стряслось?
– Пара заключенных сбежала из тюрьмы.
– То-то я недавно слышал сирену.
– Будьте осторожны. Это отчаянные парни. Им могут понадобиться деньги и машина.
Джо выглядел встревоженным. Он поднялся на ноги:
– Может, мне лучше закрыться?
– Мысль неплохая.
– Спасибо, что предупредили, ребята.
Едва полиция укатила, появился Левша.
– Здесь что, были копы? – испуганно спросил он, вылезая из машины.
– Угу. Заглянули предупредить, что двое заключенных сбежали вечером из тюрьмы.
– Ну да?
– Отчаянные, говорят. Может, нам лучше закончить работу?
– Ну что ж, – согласился Левша. – Закрывай лавочку. Они переоделись, и Джо провозился какое-то время в туалете с краской для волос. Наконец, выключив повсюду свет, перекрыв колонки и заперев двери, они забрались в “шевроле” и, прихватив атлас дорог, покатили к Лэнсвиллу – Джо вел машину, а Левша устроился на сиденье рядом с ним. Ему явно было не слишком уютно.
– Как насчет кордонов? – поинтересовался он.
– А что?
– Первый же коп нас загребет. У тебя нет водительских прав.
– А я не собираюсь встречаться ни с какими копами. Зачем? – Джо ткнул в карту. – Посмотри на эти синие линии. Одна из них приведет нас в Лэнсвилл.
– Дело твое, – с сомнением пробормотал Левша.
– Я вот думаю про имя. – Джо был задумчив. – Как насчет Амадеус?
– Что?
– Амадеус.
– А имя-то как?
– Амадеус и есть имя. А фамилия, например, Уимпл. Амадеус Уимпл. Как звучит?
– Шикарно, Джо.
– Преподобный мистер Амадеус Уимпл. Левша задумался и признал:
– Звучит впечатляюще.
– Я тоже так думаю.
– А как насчет меня? – вопросил Левша. – Я-то кто?
– Не знаю. Сын? Нет. Что-нибудь подходящее священнику.
– Может, прислужник ему?
Джо поглядел на Левшу, еще раз оценив его злополучную физиономию, и с сожалением покачал головой:
– Нет, Левша, к сожалению, нет. В жизни никто не поверит, что Бог призвал тебя.
– Ну ладно, так кем же мне-то быть?
– Вот что! – Джо щелкнул пальцами. – Будешь малолетним правонарушителем!
– Кем?
– Суд отдал тебя мне на поруки. Я взялся тебя перевоспитать.
Левша пожал плечами:
– Ну, по мне, пусть так.
Впереди них показались огни. Кордон. Джо остановил машину.
– Давай-ка взглянем на карту, Левша. Пора сворачивать на другую синюю линию.
***
Преподобный мистер Амадеус Уимпл вернулся к настоящему. Вновь он стоял в дверях своего кабинета, в своем доме возле церкви, и его ожидали мисс Грейс Петтигрю и легендарный алмаз. Уимпл сложил руки на животе, едва удержавшись, чтоб не потереть их, и нарочито медленно шагнул в комнату.
Мисс Петтигрю обернулась на звук шагов, возвестивших его приход. Лицо ее просияло, и она прощебетала:
– Доброе утро, преподобный Уимпл. Священник улыбнулся в ответ:
– Доброе утро, мисс Петтигрю.
Он помедлил возле стола, с удовольствием поглядел в окно на садик между его домом и церковью – садик помогали взращивать дамы-благотворительницы, снабжавшие цветами церковь.
– Прелестное солнечное утро, – сказал он. – В такое чудное утро поистине хочется жить.
– Аминь, – отвечала мисс Петтигрю с благоговением, склонив голову.
Преподобный Уимпл уселся за свой стол и расположился поудобнее. За спиной мисс Петтигрю он заметил заглянувшего в дверь Левшу, и легкая тень неудовольствия омрачила на секунду его довольное лицо. Однако эта тень тут же исчезла, и он снова лучезарно воззрился на старую леди.
– Чем могу быть вам полезен таким чудесным утром? – вопросил он.
– Помните, преподобный, несколько дней назад мы обсуждали проект новой муниципальной больницы.
– Да, помню, – кивнул священник.
– И вы мне показывали планы и сметы.
Преподобный Уимпл вздохнул и грустно покачал головой:
– Да. Почти три миллиона долларов. Не знаю, сможем ли мы это осилить. Благотворители оказывают большую помощь. Продажа кондитерских изделий, сувениров. Карточные игры. Бинго. Платные мероприятия. Но всего этого недостаточно. Совершенно недостаточно. Так что я сомневаюсь в наших возможностях.
– Преподобный, – заговорила мисс Петтигрю, – с тех пор как вы приехали к нам, вы творите чудеса. Все на этом сходятся. Вы такой замечательный, добрый, честный, отзывчивый. Вам первому удалось сделать так, что мне хочется ходить в церковь.
Преподобный протестующе воздел руку:
– О, мисс Петтигрю...
– Нет, правда. Не хочу говорить ничего плохого про служителей Бога, но для прочих здешних пасторов я никогда не была человеком, личностью. Я была только мешком денег. Вы же другой. Вы совершенно лишены эгоизма. И люди вам интересны сами по себе, а не только для сбора дани.
– Но, мисс Петтигрю, вы уж слишком суровы.
– Возможно, – уступила она. – Но насчет вас я права. Эта больница, которую вы пытаетесь возвести. Вот что я имею в виду. Это так гуманно. Прежние священники тоже пробовали создавать строительные фонды – но не для больниц. Им все хотелось подновить церковь, да – ну и так далее.
– Ну, я бы не назвал желание украсить храм эгоистическим, мисс Петтигрю, – заметил мягко священник.
– Да, и все же есть разница. Может, вам и не понравится – я знаю, как вы скромны, – но я написала о вас архиепископу.
На долю секунды глаза мистера Уимпла расширились. Он судорожно вцепился в ручку кресла и едва удержался от гримасы, готовой исказить его безмятежное лицо. Справившись с собой и сохраняя приятно-вежливую мину, он тем не менее почти потерял дар речи.
Мисс Петтигрю продолжила:
– Я ему написала, рассказав обо всем чудесном, сделанном вами со времени вашего появления в Лэнсвилле. И про больницу написала, и про то, что собираюсь сделать пожертвование.
– Вы написали архиепископу? Прямо не знаю, что и сказать. – Преподобный казался смущенным и по-ребячьи довольным. – Надеюсь, вы меня не перехвалили.
– Право, это невозможно. – Мисс Петтигрю потянулась к своей сумке и, открыв ее, вытащила сигаретную коробку. – Я написала архиепископу, какое пожертвование даю на вашу больницу и почему. И еще я написала, что этому миру надо бы побольше таких пасторов, как вы, преподобный. Священник быстро склонил голову, вспыхнув:
– Прошу вас, мисс Петтигрю. Вы мне льстите. Она открыла коробку, вынула оттуда вату и осторожно выложила бриллиант Уимплу на стол.
– Вот мой вклад. Алмаз Петтигрю, – произнесла она. Преподобный впился в ручки кресла и уставился на сияющую драгоценность, лежащую на зеленом сукне. Он не мог вымолвить ни слова.
– Он стоит, – заявила мисс Петтигрю, – миллион триста тысяч долларов. Это один из двенадцати крупнейших алмазов. Надеюсь, теперь вы построите свою больницу.
– Мисс Петтигрю, – наконец выдохнул священник, – у меня нет слов. Я потрясен. – Лицо его сияло. – О, мисс Петтигрю! Больница – она у нас будет! У нас будет наша больница!
