Людмила Милевская - Продается шкаф с любовником
— Далила Максимовна, что же это такое? — раздался в трубке расстроенный голос Даши.
— Ты где? — удивилась Далила.
— На работе сижу.
— До сих пор?
Секретарша обиделась:
— Вы еще спрашиваете? Сами меня загрузили.
Я тут вообще зашиваюсь, не знаю, как отбояриться.
— От кого? Что случилось?
— Какой-то Пендраковский уже третий раз мне звонит и утверждает, что вы ему назначали на вечер.
Далила, испугавшись, воскликнула:
— Мальчик! Как я забыла!
— Ха! Мальчик! — фыркнула Даша. — Скажете тоже, голос скрипит, как телега несмазанная.
— Что ты сказала ему?
— Посоветовала на мобильный вам позвонить, а он упирается, говорит, вы опять осерчаете. Короче, он едет. Сказал, что будет в офисе максимум через час.
Так что, вас-то мне ждать?
— Нет, примешь его сама, — пошутила Далила.
Но Даша, похоже, и в самом деле «зашилась» — юмор воспринимать она уже не могла и панически закричала:
— Что я с ним буду делать?
— Для начала глубокий гипноз, потом сеанс расширенного психоанализа.
— Вы шутите, а я тут схожу с ума! — гаркнула Даша и бросила трубку.
"Ну вот, обидела девочку, — сокрушилась Далила и тут же себя успокоила:
— Ничего, я ей шоколадку куплю".
И она понеслась.
* * *Едва Далила успела вернуться в офис, едва влетела в кабинет и упала в свое кресло, как дверь робко открылась. Вошел грузный, но симпатичный мужчина лет сорока. Отвесив старомодный поклон, он представился старческим прокуренным басом:
— Пендраковский Валерий Гаврилович.
«Так вот ты какой, Мальчик — родной человек тетушки Мары, — пронеслось в голове у Далилы. — Он следом за мной, что ли, шел? Значит, он видел, как я неслась, и слышал, как материлась, ломая на бегу каблуки».
Она тут же себя успокоила: "Ничего, эти вольности компенсирую дальнейшей интеллигентностью.
Мальчик будет доволен".
Скрывая улыбку, она предложила ему присесть и, когда Пендраковский застенчиво устроился в кресле напротив, задушевно произнесла:
— Слушаю вас, Валерий Гаврилович.
Рассказ его выглядел уморительно. Шкаф прабабки — реликвия, из которой то и дело выскакивают голые женщины или мужчины. В итоге антиквар набрасывается на клиента и «одаривает» его тумаками.
Далиле стоило многих сил сохранять серьезность, но Пендраковский воспринимал происходящее с ним без юмора, даже трагически.
Повествовал Пендраковский на жарких эмоциях.
Он вскрикивал, вскакивал, жестикулировал и гримасничал, а под конец так бешено закатил глаза, что Далила, содрогнувшись, подумала: «Ну и Мальчик! Прислала тетушка мне пациента!»
Выдав Пендраковскому стопку листов с вопросами, она поспешила его спровадить. Однако (уже в дверях) он маневр ее разгадал и с обидой спросил:
— А лечить, выходит, не будете?
— Вообще-то я не лечу, в общепринятом смысле, — расплывчато пояснила Далила.
Пендраковский нахмурился:
— Значит, не приходить?
Она удивилась:
— Зачем же тогда вы взяли вопросы?
— Вопросы? — Пендраковский пожал плечами. — Думаю, это вы так, от культуры, чтобы прямо мне не сказать: «Иди-ка ты…»
— Что за глупости, — рассердилась Далила. — Нет уж, раз взяли вопросы, извольте на них отвечать, а потом я вас еще потестирую…
Пендраковский испуганно перебил:
— А потом что?
Она отмахнулась:
— А потом будет видно. — И строго добавила:
— Жду вас завтра в это же время. На вопросы ответить успеете? Их много.
— Успею, — обрадовался Пендраковский, и Далиле сделалось стыдно.
Однако это не помешало ей попенять своей тетушке. Едва Пендраковский вышел из кабинета, Далила позвонила старушке и сообщила:
— Ужас!
Проницательная тетушка Мара мгновенно все поняла и сдержанно осведомилась:
— Это диагноз?
— Боюсь, что да. Сильно попахивает шизофренией.
Старушка пришла в восторг:
— Мальчик был у тебя?!
Далила фыркнула:
— Мальчик! Если это и мальчик, то несколько постаревший. И сильно обрюзгший. И тебе повезло, что ты не слышала его скрипучего голоса. А что он мне тут рассказывал! — ужаснулась она.
Тетушка строго спросила:
— Что он рассказывал?
— Тебе лучше об этом не знать.
— Детка, что с ним? Не скрывай. Говори, как есть, я стерплю.
— Сколько пафоса, — рассердилась Далила, — можно подумать, он и в самом деле твой родственник.
— Что с ним?!
— Что с ним, не знаю. Твердо сказать могу только одно: психоанализ здесь бессилен. Не анализ нужен ему, а анализы ему надо сдавать.
— Что?
— Твоему Мальчику надо искать хорошего психиатра!
— Он уже знает? — разволновалась старушка.
— За кого ты меня принимаешь? Я его успокоила и зарядила вопросами. Завтра придет, побеседуем, и, пока я буду его отвлекать, ты поднимай свои связи.
Случай незаурядный. Надеюсь, не слишком запущенный.
— Горе какое! — воскликнула тетушка Мара.
Наспех простившись с племянницей, она бросилась терзать свой старенький телефон в поисках маститого психиатра.
А Далила, впечатленная рассказом Валерия Пендраковского, плохо и этой ночью спала.
Она немало повидала человеческих странностей и завихрений, но умалишение — жуткая вещь, это тягостно даже для специалистов, зараженных цинизмом.
Далила не могла спокойно смотреть, как умного и приятного человека покидает собственный разум. К тому же Далила знала: болезнь не стоит на месте, она прогрессирует, и как будет выглядеть Пендраковский спустя месяц, полгода, год — одному богу известно.
В связи с этим проблема Андрея Верховского отошла на второй план. Пропитавшись сочувствием, Далила уже с нетерпением ожидала прихода Мальчика тетушки Мары.
И Мальчик назавтра пришел. Минута в минуту.
И свернутые в трубочку ответы принес.
Далила жадно пробежалась по ответам глазами и, заподозрив ошибку, осторожно спросила:
— Валерий Гаврилович, вы к врачам обращались?
— Обращался, — кивнул Пендраковский и выложил на стол кипу заключений, направлений, анализов.
Суеверно скрывая радость, Далила кипу тщательно изучила и с удовольствием обнаружила, что Мальчик здоров.
"Возможно, галлюцинации явились следствием стресса и сексуальных проблем, — предположила она. — Все это наложилось на богатое воображение, так возникли эти истории.
Но почему именно шкаф главный герой?
Потому что шкаф завещала прабабушка, а он ее очень любил. Возможно, в Пендраковском идет борьба: одна его часть хочет стереть память о покойной прабабке, старается забыть, избавиться от страданий, другая — сопротивляется. Она-то и не позволяет ему шкаф продавать. Примерно так появились истории с антикварами.
Но почему из шкафа вылезают любовники?
Видимо, Пендраковский планировал завести семью после смерти прабабки. Теперь он, испытав вину, сам себя уличает в разврате физическом, подразумевая разврат душевный.
А возможен другой вариант: он хочет иметь семью, но боится перемен и ответственности. Импотенция, возможно, тоже следствие интрапсихических процессов личности. С помощью импотенции Пендраковский пытается (неосознанно, разумеется) избежать перемен в своей жизни. Таким сложным способом Пендраковский уходит от необходимости заводить семью.
Но с другой стороны, желание есть, есть мечты о жене, о детишках.
Противоречия его сильно ломают. Все это происходит на фоне переживаний, связанных со смертью прабабки. Он этой смерти ждал, строил планы, а теперь настала пора осуществлять свои планы.
Но Пендраковский отпетый эгоист, он не готов осуществлять свои планы, он стремится к старой привычной жизни. Однако по-старому жить не получается.
Все изменилось со смертью прабабки. Он по-другому ложится спать, уже не так просыпается — не хватает любимой бабульки. Отсюда стресс, нервное расстройство, бессонница и галлюцинации.
Все, возможно, так, а может оказаться и по-другому. Будем работать", — решила Далила и начала тестировать Пендраковского.
Этим вечером она позвонила тетушке и спросила:
— Ты нашла психиатра?
Старушка радостно сообщила:
— Нашла!
Далила не менее радостно возвестила:
— Психиатр нам не нужен!
— Как жалко, — растерянно залепетала тетушка Мара. — Отличный такой психиатр, занятой, я с трудом его уговорила…
— Ты недовольна, что твой Мальчик психически здоров? — поразилась Далила.
— Нет, конечно, я очень довольна, — спохватилась старушка. — Сейчас звоню Лелечке и сообщаю…
— Рано еще сообщать. Психически Мальчик здоров, но есть большие проблемы. И я намерена их решить.
Тетушка снова обрадовалась:
— Спасибо, детка! Если понадобится, я тебе помогу. Обращайся.
— Надеюсь, справлюсь сама, — проворчала Далила и сердито подумала: «Так и буду до пенсии соревноваться с собственной теткой».
Чтобы окончательно внести ясность, Далила этим же вечером отправилась к Артуру Велюровичу, к антиквару, который самым первым осматривал шкаф Пендраковского. Артур Велюрович работал в известной фирме, и Далилу там изумили, сообщив, что антиквар недавно погиб. Она уточнила:
