Дарья Донцова - Улыбка 45-го калибра
– Мне тоже, – пробормотала я. – Похоже, что ее муженек уговорил доктора искусственно вызвать преждевременные роды.
Оксана фыркнула.
– Ведь не в домашних условиях ей решили прерывать беременность! Нет, в роддоме в этот процесс вовлечено довольно большое количество людей: врачи, медсестры, няньки, в конце концов. Думаю, что дело в вопиющей халатности. Ладно, пусть она полежит у нас недельку, а там поглядим. Но в роддом, откуда Юля сбежала, я ничего сообщать не стану, пусть подергаются, Гиппократы чертовы. А ты предупреди ее мужа.
Сказав последнюю фразу, Ксюта повернулась и побежала к лифту. Я побрела к «Пежо». Как правило, прислушиваюсь к советам Оксаны, но сегодня поступлю по-своему, не стану разыскивать этого Николая и сообщать ему, где находится Юля. Похоже, мужик не зря пристроил любимую жену в роддом имени Олеко Дундича. Нет уж, посмотрим, какой результат даст пункция. Эх, жаль, нет времени, чтобы разобраться в этом непонятном происшествии. Мне надо искать яйцо, чтобы восстановить свою репутацию и утешить Амалию Густавовну.
Глава 12
Десять минут пятого я всунулась в лабораторию и увидела в комнате только одного человека: взлохмаченного мужика, на вид лет сорока, одетого в свитер.
– Простите, вы Орест Львович? – спросила я.
Дядька вздрогнул и разлил содержимое пробирки, которую держал в руках.
– Ну и напугали, – резко сказал он, – подкрались и заорали. Разве можно так?
– Я не кричала, просто поинтересовалась, кстати, довольно тихо. Вы Орест Львович?
– С утра был им.
Да уж, есть такая категория людей, которая считает себя умнее всех прочих и от этого изъясняется совершенно идиотским образом. Ответил бы просто: я. Но нет, ему хочется выпендриться по полной программе.
– Я ваша новая лаборантка. Меня зовут Даша.
– Не может быть! – подскочил Орест Львович.
– Почему? – изумилась я. – Вам не нужна лаборантка?
– Господи, да просто позарез, но мне говорили, что никто не хочет идти на эти деньги.
– Оклад как оклад, – пожала я плечами, – в науке сейчас везде такие.
– Ага, ну да, – кивнул мужик и принялся объяснять мне мои обязанности.
Через пять минут я поняла, что должность лаборантки – это просто красивое название должности уборщицы. Я была обязана драить в большом эмалированном рукомойнике пробирки, банки и еще какие-то изогнутые штучки, вытирать столы, собирать грязь с пола. А еще Орест Львович велел мне вымыть окно. Но тут уж я вскипела:
– Вот это нет! Извините, боюсь высоты.
– Нет так нет, – мигом согласился Орест, – можете начинать.
В этот момент появилась санитарка с неким круглым предметом и сообщила:
– Из второй патологии.
Орест Львович встал, откинул крышку, и я поняла, что это то ли контейнер, то ли термос, внутри которого стоят стаканчики вроде пробирок, только закрытые крышечками.
– Что это? – полюбопытствовала я, глядя, как заведующий аккуратно переставляет принесенное из контейнера в холодильник.
– Наш институт, – размеренным голосом человека, привыкшего выступать перед аудиторией, забитой студентами, завел Орест Львович, – занимается самыми разными проблемами. Видели, что с другой стороны расположен роддом?
Я кивнула.
– Так вот, одно из направлений исследований – это различные патологии, встречающиеся у беременных. Сейчас нам принесли анализы крови, ну да вам это не интересно. Запомните, если доставят такой контейнер, а нас с Региной в лаборатории не будет, следует немедленно открыть его и поместить пробирки в холодильник. Будьте очень внимательны. Посмотрите сюда. Какого цвета эта крышка?
Он, наверное, считает, что плохо одетая тетка, с радостью моющая за копейки грязную лабораторную посуду, – полная идиотка. Что ж, мне это только на руку.
– Красная, – пробубнила я, – красная крышечка, яркая такая, прямо пожар.
– Молодец, – похвалил Орест, – теперь запоминай. Если верх красный, мигом открываешь и переносишь содержимое в холодильник. Делать это надо быстро, чтобы материал не испортился. Мы с Региной можем отойти на час-другой, твое дело проследить, ясно?
Я кивнула. Куда ясней. Сами смоются по каким-то левым делам, а несчастная лаборантка должна сидеть в душном помещении и мыть всякие склянки.
– А теперь особое внимание, – зудел Орест, подняв вверх указательный палец, покрытый желтыми пятнами, – полнейшее внимание к тому, что я сейчас сообщу.
Я постаралась придать лицу приличествующее выражение, но получилось плохо. Из горла рвался смех.
– Очень прошу внимания, – вещал Орест.
Господи, вот несчастье быть замужем за таким занудой.
– Часто, – сообщил начальник, – сюда приносят контейнер с синей крышкой. Его категорически запрещается трогать даже пальцем. Поняла? Вскрыть термос с синей верхушкой имею право только я. В нем находится крайне ядовитое летучее и страшно дорогое вещество, уникальное! Уникальное! Уникальное!
Ну заладил, как испорченная пластинка. Давно уловила суть. Красная и синяя крышки, это и дураку ясно, ничего сложного.
Но остановить начальника было невозможно. Подобное случается иногда с преподавателями. Кое-кто из моих коллег – преподавателей иностранных языков мог бесконечно повторять одно и то же. Издержки профессии. Психиатрам кажется, будто все вокруг ненормальные, врачам повсюду мерещатся больные, милиционерам – преступники, а учителя считают, что их окружают тупоголовые двоечники. Сейчас Орест скажет: «Повтори».
– А теперь повторите, – не разочаровал меня начальник.
В очередной раз проглотив смешок, я покорно сообщила:
– С красной крышкой – открыть, с синей – не трогать.
– Вот-вот. Имей в виду, мало того, что отравишься и попадешь в больницу, можешь даже ослепнуть, настолько ядовито их содержание. Да еще потом могут заставить оплатить стоимость испорченного вещества. С твоей зарплатой всю оставшуюся жизнь в долгах будешь. Усвоила?
Я кивнула и отправилась мыть пробирки. Надеюсь, скоро сюда явится эта Регина и мне удастся разговорить девушку. Пусть посплетничает немного о своем начальстве. Заодно узнаю, чем занимается таинственный Яков.
Но время шло, девушка не появлялась. Более того, около пяти Орест встал и сообщил:
– Вернусь в полседьмого.
В дверях он обернулся и погрозил мне желтым пальцем.
– Помни, если синяя крышка, ни-ни!
Мне захотелось стукнуть зануду, но я кивнула:
– Не волнуйтесь, ближе чем на километр не подойду.
Благосклонно улыбнувшись, начальство убежало. Я села на белую табуретку, вытащила сигареты и пригорюнилась: «Как же мне теперь действовать? Думала попасть в большой коллектив, где полным-полно дам раннепенсионного возраста. Как известно, целый день работать скучно, вот они и перемывают косточки друг другу. Проведя пару дней в такой компании, можно узнать все и обо всех. А что получилось? Сижу одна-одинешенька возле раковины, заваленной всякой дрянью. Ничего не узнала. Наверное, нужно проситься в другой отдел!
Не успела я принять решение, как дверь распахнулась и появилась крохотная медсестричка. Она протянула мне контейнер и сказала:
– Для Ореста Львовича.
Я кивнула.
– Хорошо.
«Крошечка Хаврошечка» развернулась и убежала. Так, крышка на контейнере ярко-синяя, следовательно, нужно поместить содержимое в холодильник. Недрогнувшей рукой я открыла защелки, откинула крышку и увидела, что внутри стоит одна широкая емкость. Вытащив ее наружу, поставила на лабораторный стол. Внутри, в прозрачной жидкости плавало нечто непонятное. Я пригляделась и заорала от ужаса. Боже, это младенец, вернее, эмбрион. Сам маленький, но с большой головой, со сложенными крохотными ручками и поджатыми ножками. Из живота нерожденного ребенка торчала какая-то нитка, довольно длинная и толстая. Чувствуя, что сейчас потеряю сознание, я рухнула на табурет. О боже! Чем они тут занимаются, в этой лаборатории?
В ту же секунду лязгнула дверь и появился Орест.
– Так, – возмущенно воскликнул он, – я же строго-настрого приказал не трогать контейнер с синей крышкой!
– Извините, – прошептала я сухими губами, – перепутала. Простите, бога ради, какая жуть!
– Еще хорошо, – забубнил Орест, – что в нем оказалось не то ядовитое вещество, о котором я предупреждал, а эмбрион собаки.
– Собаки? – подскочила я. – Как это собаки?
Орест Львович пожал плечами:
– Мы же научно-исследовательское учреждение, ставим опыты. Одна из научных тем лаборатории звучит так – «Влияние отравляющих веществ на зародыш собаки».
Я только хлопала глазами.
– Да что с вами? – недоумевал начальник. – Так испугались? Во-первых, сами виноваты, не следовало открывать контейнер, а во-вторых, данный материал совершенно безопасен. Да успокойтесь, наконец, право слово, вы слишком уж нервная.
– Мне показалось, что там человек!
– Где, в банке?
