Мэг Кэбот - Таблетки для рыжего кота
— Ладно, хорошо. И… спасибо, Гевин. Я сейчас же пойду и встречусь с ней. Может, удастся ее успокоить и уговорить встретиться с полицией до того, как она…
Но тут меня прервал леденящий душу визг, мне показалось, что он донесся откуда-то с первого этажа.
Я не стала ждать, когда выйдет начальство, а распахнула дверь пожарной лестницы и помчалась за хихикающими первокурсницами, перескакивая через три ступеньки. Гевин бежал за мной.
Обе девушки стояли в вестибюле, судя по всему, с ними ничего не случилось. Вместе с толпой других обитателей резиденции они, открыв от удивления рты, наблюдали, как полицейские уводят Себастьяна Блументаля, закованного в наручники. Его вели мимо стойки ресепшн, мимо охраны. Позади с мрачным видом шагал детектив Канаван. Выставив вперед ладони, он говорил:
— Все, ребята, представление окончено, расходитесь по комнатам. Идите, идите.
Но никто не двинулся с места. Да и как можно было уйти, когда шоу — это было совершенно ясно — далеко не закончилось?
— Смотрите внимательнее! — кричал Себастьян, еле передвигая ноги. Нельзя сказать, чтобы он шел добровольно, но при его тощей комплекции дюжим полицейским не составляло большого труда тащить его за собой. — Вот на что идут ваши налоги. Ну, может, не совсем ваши, потому что вы студенты и еще не платите налоги, но деньги, которые вам когда-нибудь придется платить в качестве налогов, пойдут на преследование тех, кто всего лишь пытается что-то изменить в жизни бедных и угнетенных. И неважно, что я ни в чем не виноват, что я всего лишь пытался улучшить условия труда ваших инструкторов, с которыми обращаются практически как с рабами…
— Что такое… — Из лифта вышел доктор Джессап. Шелковый шарф болтался у него на шее, почти как у пилота ВВС. За ним вышли доктор Флинн, доктор Килгор и еще столько человек из персонала, сколько может вместить лифт, рассчитанный на две тысячи фунтов. — Что здесь происходит?
Откуда доносился визг, который мы слышали раньше, стало ясно, когда из-за спины детектива Канавана выглянула Сара, увидела в толпе меня и завопила:
— Хизер!
Пошатываясь, она подошла и бросилась в мои объятия. Ее лицо было мокрым от слез, волосы растрепались сильнее, чем обычно.
— Они а-а-арестовали С-себастьяна! За у-убийство! Ты должна их о-остановить! Он этого не делал! Он не мог это сделать, он не признает убийства! Он ве-вегетарианец!
Сара меня порядком раздражает, и очень часто, но она много работает, и у нее доброе сердце. В общем-то, она славная девушка.
Но какой ее точно не назовешь, так это легкой. Она всей своей массой навалилась на меня. И под этой массой я чуть не рухнула. Спасибо Питу: он быстро вышел из-за стойки охраны и поспешил к нам, говоря:
— Ладно, Сара, успокойся, присядь, я принесу тебе водички. Ты хочешь воды? Стакан холодной воды, а? По-моему, это как раз то, что тебе нужно, а?
— Не надо мне воды!
Сара плакала, уткнувшись мне в грудь.
Что происходило в вестибюле, я не видела, потому что Сарины волосы торчали у меня перед глазами и все загораживали.
— Я не хочу воды, я хочу справедливости!
— Ну, это мы тебе тоже обеспечим, — появившись непонятно откуда, пообещала Магда.
Вместе с Питом они сняли с меня Сару. И я увидела, что полиция благополучно вывела Себастьяна из здания. Детектив Канаван все еще оставался в вестибюле, понизив голос, он говорил о чем-то с Джессапом, Флинном и Килгор. Маффи Фаулер тоже была в холле, но она видела только преподобного Марка, который, похоже, нашел кого-то из своей студенческой паствы (или братьев? не знаю, как правильно) и добродушно шутил с ними, а Маффи смеялась вместе со всеми, делая вид, что понимает, о чем они говорят.
Гевин сверлил меня сердитым взглядом.
— Джейми, — произнес он одними губами и кивнул в сторону лифта.
— Потерпи, — ответила я так же беззвучно и кивнула на Сару.
Думаю, Гевин должен понимать, что я не в состоянии разрешать несколько кризисов одновременно.
Пит и Магда отвели Сару в кафе, усадили на голубой виниловый стул и дали стакан воды, который она выпила только после долгих уговоров. В перерыве между ланчем и обедом кафе закрывается на уборку, поэтому можно было не волноваться, что кто-то наблюдает, и это хорошо, ведь Сара выглядела не лучшим образом. Кожа покраснела, лицо отекло, кудряшки прилипли ко лбу и вискам.
— Это было так ужасно, — прошептала она. — Мы сидели в кладовке. Просто сидели, Хизер, никому не мешали, потому что в нашем офисе все еще работали медэксперты. И тут вдруг к нам вошел детектив Канаван и сказал, что хочет поговорить с Себастьяном. Себастьян ему: «Хорошо». Потому что ему скрывать нечего. И вдруг я вижу, что они ведут его в наручниках. Хизер, они его арестовали! Что теперь делать? Мне надо позвонить его родителям. Кто-то должен позвонить его родителям…
— Родителям мы позвоним, — пообещала я, надеюсь, это ее немного успокоило. — Но я уверена, он позвонит им сам.
— Точно, — сказала Магда. — Ведь заключенным разрешают сделать один звонок?
Этот вопрос вызвал новую волну рыданий. Я бросила на Магду укоризненный взгляд.
— А что? — удивилась Магда. — Разрешают, разрешают. Когда мой двоюродный брат Тито…
— Магда, сейчас никому не интересно выслушивать про твоего двоюродного брата Тито, — сказал Пит. Да так строго, что, может, Магда и права: она ему не нравится. Во всяком случае, не нравится так. Но, с другой стороны, может, Пит сейчас просто думал о другом. Он сочувствовал Cape. — Вопрос в том, почему они арестовали Себастьяна? Какие у них против него доказательства?
— Никаких, — проскулила Сара, закрыв лицо руками. — Нет у них никаких доказательств, потому что Себастьян этого не делал! Себастьян — пацифист, он и мухи не тронет! Да он изучает религию, это его основная специализация, он ест только вегетарианскую пищу и ведет здоровый образ жизни!
Мы с Питом переглянулись.
— У них что-то должно быть, — тихо сказал Пит. — И что-то серьезное, иначе бы они его не арестовали. К этому делу особое внимание… Они бы ни за что не пошли на такой шаг, если бы не было веских улик. За этим делом следит пресса, полиция побоится допустить ошибку.
Я выдвинула стул и села рядом с Сарой.
— Послушай, Сара. — На ее слезы я старалась не обращать внимания, потому что сейчас неподходящее время, чтобы плакать. Во всяком случае, если она не хочет, чтобы ее друг провел всю жизнь в тюрьме, и это еще не самый страшный вариант, потому что в Нью-Йорке действует смертная казнь. — Подумай как следует, что у них может быть против Себастьяна? Почему они решили, что это сделал он? У него есть оружие?
— Господи, конечно, нет! — поежилась Сара. — Я же говорю, он — пацифист.
Но недавно она говорила, что он агрессивный. Однако я не стала об этом упоминать. Кроме того, мы ведь живем в Нью-Йорке, здесь у любого может быть оружие.
— Ладно, где он был в то утро, когда убили доктора Витча? У него есть алиби?
Сара подняла голову, от слез все ее лицо блестело.
— Откуда я знаю? Я же не его подружка. Как я могу знать, где он был в восемь утра?
Это признание далось ей нелегко. Пит облизнул губы и сказал:
— Это плохо. Сара снова завыла.
— Но он этого не делал, я знаю!
— Ну да, — кивнул Пит. — Знаешь ли, суд и судьи обычно требуют такую штуку, называется доказательство. А твое убеждение в его невиновности не считается доказательством. Мне нужно вернуться на рабочее место. Ну что, девочки, справитесь без меня?
Мы кивнули, и Пит ушел, качая головой. Сара проводила его взглядом. Потом посмотрела широко раскрытыми, полными слез глазами на нас с Магдой.
— И что же теперь делать?
Магда посмотрела на часы, инкрустированные настоящим цирконием.
— Насчет тебя не знаю, а у меня после работы важная встреча — иду к специалисту по выщипыванию бровей.
Сара вздохнула.
— Я не об этом. Я имею в виду Себастьяна.
— Сара, мы ничего не можем сделать, — сказала я. — Полиция…
— …арестовала не того, кого нужно. — Сара перестала плакать, но ее глаза по-прежнему горели лихорадочным блеском, который появился, когда полицейские защелкнули наручники на запястьях Себастьяна и по коридорам Фишер-холла прокатился ее визг. Она так громко завизжала, что я до сих пор удивляюсь, как у нее не лопнул какой-нибудь кровеносный сосуд. — Ясно, что они совершили чудовищную ошибку.
— Сара… — Я колебалась, однако, то, что собиралась сказать, сказать было необходимо. — Я знаю, что этот парень тебе… гм, нравится. Но разве ты можешь быть уверена, что он этого не делал?
Сара только молча воззрилась на меня.
— Видишь ли, оттого, что доктора Витча не стало, КРА действительно выигрывает.
Сара продолжала молча смотреть на меня.
— Послушай, — вздохнула я, — сегодня утром я была здесь, и мне показалось, что Себастьян не меньше других удивился, когда услышал, что Оуэн убит. Но мы обе знаем, что социопаты — хорошие актеры, может быть…
