Людмила Ситникова - Противоядие для свекрови
Сделав заказ, Ката апатично рассматривала свой маникюр. Вчера она опять сломала три ногтя. Не мешало бы подстричь и остальные, но из-за очередной бредовой идеи свекрови Катка забыла обо всем на свете. На некоторых ноготках лак заметно облупился. Создавалось впечатление, что Катарина не занималась ногтями по меньшей мере недели две, а ведь она сделала маникюр в минувший вторник. Подавив вздох, Ката решила не рисковать и спрятать руки от греха подальше.
После пирожного и кофе настроение немного улучшилось. Мир уже не казался таким серым и ненавистным.
Сев в машину, Катарина, в принципе не любившая откладывать дела в долгий ящик, вернулась в коттеджный поселок.
Только здесь она может получить столь необходимую зацепку.
«Или тебе настучат по голове», – ожил внутренний голос.
На улице стемнело, и отправляться одной в неизвестность было страшновато. Но другого выхода нет. Или Катарина сейчас заходит в калитку и, поднявшись на крыльцо, звонит в дверь, или, пойдя на поводу у собственных страхов, возвращается в машину и уезжает ни с чем.
Нет, второй вариант ей не понравился. Да и что случится, если она задаст хозяевам коттеджа один маленький вопросик? Ничего. Абсолютно ничего.
Подбадривая себя, Катка подошла к входной двери. Рука потянулась к звонку.
Минуту спустя на пороге появилась женщина. На ее лице был наложен толстый слой грима, который, впрочем, не мог скрыть истинный возраст блондинки. Даме было «хорошо» – это значит за пятьдесят, причем хорошо лет на десять-двенадцать.
Сильно подведенные глаза отдавали холодом. Впившись недобрым взглядом в Копейкину, намакияженная особа прохрипела:
– Что надо?
– Добрый вечер.
– Я задала вопрос.
Хозяйке дома не мешало бы взять парочку уроков хороших манер.
– Тут такое дело, – зачастила Ката, – два часа назад я проезжала мимо вашего коттеджа… У меня в поселке живут друзья. Семья Королевых. Вы с ними знакомы?
– Мы не общаемся с соседями, – отрезала негостеприимная хозяйка.
– Жаль, – Катка увидела долговязого парня, выросшего за спиной незнакомки. – Так вот, проезжая мимо коттеджа, я заметила женщину, входившую в вашу калитку. Мне показалось, это моя знакомая… Варвара Николаевна. Я права?
– Нет, не правы. Ко мне никто не приезжал.
– Но она зашла на ваш участок.
– Вы ошиблись.
– Может, она приезжала к вашему сыну? – Ката кивком указала на парня.
– Да что ты себе позволяешь? – взвилась дамочка. – Денис мне не сын, он мой муж.
– Ой, – Катка глупо захихикала. – Простите, я… он так молод.
– Ден моложе меня на два года, – не моргнув глазом, выдала молодящаяся женушка.
– Конечно, конечно, теперь вижу. Еще раз простите.
Женщина хотела закрыть дверь, но Ката зачастила:
– Пожалуйста, назовите хотя бы имя вашей гостьи. Ну что вам стоит? Я очень прошу.
– Повторяю для особо одаренных, к нам никто не приезжал. Ден, подтверди.
– Ольга говорит правду. Со вчерашнего вечера мы не принимали гостей.
Катарина была готова признать собственное поражение, а Ольга вдруг закричала:
– Тамара! Тамара, иди сюда.
В гостиной появилась седовласая пенсионерка.
– Та! – властно произнеслаОльга. – Сегодня в доме были посетители, о которых я не знаю?
Тома опустила голову.
– Отвечай!
– Ну… Ольга Даниловна, мне так неловко… но…
– Были или нет?
– В общем… были.
– Замечательно, – Оля сложила руки на груди. – Мое жилище превращается в проходной двор, а я ни сном ни духом.
– Приезжала моя сестра Таисия, – бормотала Тома. – Она заскочила буквально на пять минут.
– Как она прошла?
– Через заднюю дверь.
– Выношу тебе первое предупреждение, – гаркнула хозяйка, – а если еще раз подобное повторится, считай себя свободной от своих обязанностей.
Тамара поплелась в глубь дома.
– Подождите, – Ката с мольбой посмотрела на Ольгу. – Разрешите мне переговорить с вашей… э… кем вам приходится Тома?
– Она кухарка.
– Обещаю, через две минуты меня здесь не будет.
Ольга посторонилась.
– Идите на кухню, а через две минуты я лично приду туда и проверю, убрались вы или нет.
– Спасибо, я мигом.
На вопрос Копейкиной, кто в действительности Таисия, Тома ответила:
– Сестра моя родная. Пронина Таисия Николаевна.
– Зачем она приезжала?
– Просила пакет некоторое время попридержать.
– А что в пакете?
– Откуда ж я знаю. Не смотрела.
– Где он? Мне необходимо его увидеть.
– Сестра сказала…
– Я из прокуратуры, – ляпнула Катка.
Для пенсионерки этого было вполне достаточно. Не попросив предъявить документы, Тамара понеслась за пакетом.
– Вот, – задыхаясь, проговорила она. – В целости и сохранности.
Выудив из пакета тканевую сумку, Катка распахнула последнюю и присвистнула.
Сумка была забита новенькими тысячными банкнотами.
Тамара перекрестилась:
– Пресвятая Богородица! Деньжищ-то сколько.
В коридоре послышался стук каблуков.
– Это Ольга Даниловна, – заволновалась кухарка.
– Возьмите сумку и отнесите на место.
Пенсионерка успела спрятать пакет за спину до того, как в кухне появилась хозяйка.
– Две минуты вышло.
– Уже убегаю. Тамара, где живет ваша сестра?
Кухарка продиктовала адрес.
– Меня здесь нет, – Ката махнула рукой Ольге и прошмыгнула в коридор.
– Куда пошла? Через задний ход выходи.
– Как скажете, только где он?
– Глаза раскрой, дверь в конце коридора.
Посочувствовав молодому мужу стареющей фурии, Катка покинула коттеджный поселок.
Стрелки часов приближались к половине десятого. Решив, что за одну ночь Таисия никуда не денется, Катарина направилась домой.
Мужественно выдержав вечернюю перепалку со свекровью, истеричные крики Канделарии и стенания Сильвестра, который никак не мог забыть приезд спасателей, освободивших его от наручников, Ката отправилась спать.
Утром Розалия Станиславовна заявила следующее:
– Ночью я видела незнакомую женщину.
– Где? – встрепенулась Лидия. – Во сне?
– Наяву. В столовой.
– И как она там оказалась?
– Самой не терпится узнать.
– Должно быть, вам показалось, – Рудольф намазал тост маслом, после чего потянулся к баночке сливового джема.
– Не показалось. Я ее видела! Она стояла у окна и курила.
– Конечно же, показалось, – влезла в разговор Дора. – Как здесь может появиться незнакомка, если дом напичкан камерами?
Свекровь вытянула губу:
– Они ничего не заметили. Мне надо было закричать, а я сглупила. Выбежала из коттеджа и понеслась к трейлеру. Полагала, мужики таращатся в мониторы, ан нет. Эти идиоты посмотрели на меня как на безумную. Голову даю на отсечение – они там дрыхли. Разумеется, с закрытыми глазами странностей не заметишь. – Розалия повернула голову и улыбнулась оператору. – Котик, не прими на свой счет. Тебя я люблю.
Помимо рассредоточенных по коттеджу камер, в задачу которых входила фиксация – как выразилась Татьяна – «эдакого», за семейством постоянно наблюдал оператор Илья. Он приступал к работе в девять утра и отбывал на покой в начале одиннадцатого вечера.
Помощник Ильи Павел, прозванный Розалией «лопоухим чудаком» – в слове «чудак» Розалия, как правило, заменяла «ч» на четырнадцатую букву алфавита, незаметно покрутил пальцем у виска. Свекровь надоела ему до чертиков. А ее постоянные просьбы типа «Снимите меня в лучшем ракурсе» или «Свет установлен неправильно» уже начали сниться бедолаге в кошмарах.
– Илюша, тигренок, не снимай меня слева, – Станиславовна жеманно отмахнулась. – Подойди справа.
Напрасно свекрови вдалбливали, что разговаривать с операторами строго запрещено. Она, как обычно, играла исключительно по своим правилам.
– Вернемся к загадочной женщине, – напомнила Лидия. – Вы ее увидели, а что было дальше?
– Ничего. Пока я выбегала на улицу, она исчезла.
– Вы спутали ее с Дорой, – пробасил Рудольф, разделавшись с третьим тостом.
– Эй, полегче там, – оскорбилась девушка. – Я по ночам не шастаю по дому, а сплю.
– А вдруг ты страдаешь лунатизмом? – веселился Дориан.
– А может, это был ты? Переоделся в женское платье и дымил у окошка.
Розалия качала головой:
– Я хорошо разглядела ее лицо – тетка не из наших.
Канделария Хуановна хохотнула:
– Ну и кто из нас двоих теперь сумасшедший?
– Смейся, карга старая, но, когда тебя ночью прирежут, посмотрим, как заговоришь.
– Хватит заниматься ерундой, – с этими словами Ката покинула столовую.
С Татьяной она встретилась на крыльце.
– Поздновато вы, госпожа Агафонова.
– Дела. Игоряша сказал, Розалия ночью видела женщину?
– Интересно, почему твой Игоряша ее не заметил. Тоже мне, съемочная группа. В доме куда ни глянь всюду камеры, а в нужный момент ребята наслаждаются сладкими сновидениями.
– Они живые люди и работать двадцать четыре часа в сутки не могут чисто физически. К тому же ночью ничего интересного не происходит… до сегодняшнего момента. Теперь придется держать ухо востро.
