Галина Куликова - Невеста из коробки
По ту сторону двери скрипнули половицы. Подозревая, что это Николай подслушивает их разговор, Мила громко спросила:
— А где твой молодой нахлебник? Обложился шелковыми подушками и прямо в постели составляет бизнес-план грандиозного проекта?
— Почему ты не оставишь в покое бедного Николая? — изумленно спросила Ольга. — Он ведь даже не попадается тебе на глаза!
— Здесь витает его дух, — с отвращением сказала Мила. — От него столь явственно веет бездельем, что это душит меня.
— А ведь ему обидно, что ты о нем такого ужасного мнения!
Половицы скрипнули еще раз, и Мила добавила:
— Ну, если он хочет задержаться в нашем доме, — она вдохновенно махнула рукой, — пусть начинает зарабатывать. Хотя бы себе на носки и лезвия для бритвы. Кстати, Ольга, от него вечно пахнет какой-то дрянью с мятным привкусом.
— А зачем ты его нюхаешь? — равнодушно спросила та. — Ему нравится дурацкая туалетная вода, и даже я ничего не могу с этим поделать.
— Боже мой, Ольга, как у меня болит голова!
— Нет, пить я тебе больше не советую.
— Зачем я вчера влила в себя столько алкоголя?
— Ты убивалась по невинно убиенному Хлюпову. Благородный человек! Когда он догадался, где наелся отравы, мог настучать на тебя в милицию.
— За что?! — возмутилась Мила. — Не я же предложила ему отведать поганок!
— Кстати, а что у нас Глубоководный? Какую версию он теперь разрабатывает?
— Не знаю, он мне не докладывал. Но какой же он молодец! Поймал Софью. Да как вовремя! В противном случае я могла бы остаться без глаз. И, главное, совершенно ни за что.
— Но ты же целовалась с Аликом! — уличила ее Ольга.
— Дорогая, мы же не в седьмом классе. Из «целовалась» дела о супружеской измене не скроишь, не правда ли?
— Надеюсь, Софья больше не станет за тобой охотиться.
— Ей некогда, она сидит у постели поверженного Алика.
— Как он себя чувствует?
— Потерянным. У него поникли крылья. Софья убила его мечту.
— Какую мечту? — с недоумением переспросила Ольга.
— Как какую? Изменить ей по-тихому.
— Ничего себе мечта!
— Ольга, если бы ты знала, какие у большинства людей низкие мечты, ты бы поняла, что эта — одна из самых романтических. Ты сама, например, грезишь об иномарке.
— Тю, так это только сейчас!
— Ага. А раньше ты мечтала о том, как бы женить на себе Николая. А перед этим — как скрыть от него свой подлинный возраст.
— Тише, Милка! — рассердилась та. — Хоть у нас и толстые стены, я не хочу, чтобы даже они слышали такие откровения.
— Как ты думаешь, — с неожиданно проснувшимся любопытством спросила та. — Если он узнает, сколько тебе на самом деле лет, он сбежит?
— Интересно, кто же ему скажет? — поинтересовалась Ольга, вперив в сестрицу подозрительный взгляд.
— Мало ли! Сорвется у кого-нибудь с языка…
— Только вместе с языком, — безапелляционно заявила сестрица.
— Знаешь, я тебе завидую. Хотела бы я влюбиться так, как ты. На старости лет…
— Т-с-с! Милка, еще одно слово — и я тебя задушу.
— Молчу, молчу. Кстати, Глубоководный приставил ко мне своего помощника. Зря я ему не доверяла! Думала, что, кроме выпендрежа, там ничего нет. Но это оказалось не так! Теперь его Саша сопровождает меня повсюду.
— Саша? Вот так-так! А где он сейчас? — полюбопытствовала Ольга.
— Наверное, сидит внизу, в машине. Ждет меня.
— Со вчерашнего вечера?!
— Ну… — неопределенно протянула Мила, которая заехала к Ольге ненадолго и неожиданно для себя напилась в стельку пьяной, после чего, как повелось, заночевала в своей старой комнатке. — Наверное, он тоже вздремнул.
Ольга выпятила вперед нижнюю губу и свела брови на переносице.
— Милка, — понизив голос, сказала она, — тут что-то не то.
— Что не то?
— Что-то не то с этим Глубоководным. Не может человек за сто рублей в день предоставлять такие услуги клиенту. Поставь себя на его место. Да этой сотни в день хватит только на бензин и чашку кофе. Даже не смешно!
— Меня тоже посещала эта мысль, — туг же согласилась с ней Мила. — Только она как-то заблудилась в голове в связи с последними событиями.
— А давай позвоним в какое-нибудь детективное агентство и узнаем, какие у них расценки!
— Давай, — согласилась Мила.
После того как сестры узнали цены на услуги, у обеих резко испортилось настроение.
— У меня есть две версии, — сделала вывод Ольга. — Или это не частный детектив, а бандит, который зачем-то втерся к тебе в доверие… Или это настоящий частный детектив, только работает он не на тебя. И нормальные гонорары платит ему кто-то другой. Ну, как тебе мои рассуждения?
— Я должна срочно вернуться домой! — засобиралась Мила, вскакивая на ноги. — Мне нужно варить мазь. Много мази!
— Кажется, я понимаю твою мысль. Чтобы выручки от нее хватило на настоящего частного детектива.
— Но что мне теперь прикажешь делать с этим типом, который спит в машине у подъезда?
— Не думаю, дорогая, что, засветившись повсюду, они станут тебя убивать! Конечно, Глубоководный знает больше, чем говорит. Вероятно, он в курсе того, кто объявил на тебя охоту. Но почему-то ему невыгодно ставить тебя об этом в известность. Возможно, это кто-то из твоего самого близкого окружения. И если ты узнаешь имя, то чем-нибудь себя выдашь раньше времени. Наверное, они расставили силки…
— Он и не обязан сообщать мне имя, — буркнула Мила, сикось-накось накрашивая губы. — Ведь не я его настоящая клиентка. Вот как мне теперь с ним себя вести?
— Обыкновенно. Не вздумай показывать, что ты о чем-то догадываешься. Тогда лишишься вообще какой бы то ни было защиты. В конце концов, какая разница, кто ему платит! Главное — тебе сейчас это выгодно.
— Пока выгодно. Но что, если обстоятельства изменятся? Ты помнишь, — внезапно всполошилась она, — этот тип в самом начале проболтался, что дело может быть связано с наркотиками?
— Какой ужас! — почти без выражения сказала Ольга, едва не откусив фильтр от очередной сигареты. — Если ты попала в сферу интересов наркодельцов, я, Милка, за твою шкурку не дам и тех ста рублей, которые ты платишь Глубоководному.
— Но как я могла попасть?! — Мила лицом и руками изобразила полное недоумение. Обе сестры любили жестикулировать. Ольга время от времени делала мягкие выразительные пассы, кисти же Милы пребывали в постоянном движении, как у карточного шулера. — Я ничего не брала на хранение, я…
— Милка! — совершенно неожиданно выдала очередную грандиозную идею Ольга. — А что, если тебя использовали втемную? Когда ты ездила к ребенку в Берлин? Допустим, всю кашу заварил твой Орехов. Подложил тебе что-нибудь в чемодан, дал сигнал своим людям, объяснил, в какой гостинице ты остановишься… Там, в Берлине, они проникли в твой номер и вытащили у тебя из-под подкладки плаща свой товар. Или из чемодана, у которого есть второе дно. Это ведь ваш общий с Ореховым чемодан, сечешь?
— Орехов! — недоверчиво сказала Мила. — У него и так все классно. Он не станет заниматься наркотиками. Зачем? Он может делать бешеные деньги на легальных вещах. Он их и делает.
— Но если ему хочется больше? — В глазах Ольги сверкнула жадность. Она могла войти в какой угодно образ. Сейчас, вероятно, она пребывала в образе алчного Орехова.
— Не забудь, дорогая, что к Лешке я ездила не так давно, Орехов уже ушел от меня. Впрочем… подожди! Он хотел вернуться. Кажется, как раз накануне поездки. Он очень хотел вернуться! Помнишь, я рассказывала тебе обо всех его ухищрениях? Сначала-то он вообще был уверен, что я буду прыгать до потолка. Явился с букетом цветов, со своим любимым ноутбуком и сменой белья. Когда я не кинулась ему на шею, он просто обалдел. Две ночи провел на кушетке в маленькой комнате. Потом оскорбился по-настоящему и ушел навсегда.
— Вот так вот! — сказала Ольга. — Поэтому ты и попала в поле зрения наркодельцов.
Она говорила с такой уверенностью, будто у нее уже были неопровержимые доказательства.
— Но за что меня хотят убить? — продолжала недоумевать Мила. — Раз я доставила наркотики по назначению?
— Может быть, они думают, что ты обо всем догадалась?
— Полагаешь, они используют курьеров один раз, а потом убивают? И Орехов пожертвовал мной, невзирая на то, что я мать его сына?
— Да, как-то все нескладно, — вынуждена была согласиться Ольга. — Что же делать? Что делать?
— Заняться бизнесом, — решительно ответила Мила.
— Только не вздумай затевать варить свою мазь завтра с утра.
— Почему? Я как раз хотела утром.
— С ума сошла? У прадеда юбилей, съедутся Лютиковы со всего мира. Родители тебе не простят, если ты не появишься в ресторане.
— Да, да, конечно! — хлопнула себя по лбу Мила. — У меня ведь по всему дому прилеплены записки о дне и часе мероприятия!
— Надеюсь, ты Гуркина предупредила заранее?
— Еще бы, куда я без него? Слава богу, с ним не стыдно показаться на людях.
