Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
Кулинар-кондитер держал в поднятых грозно руках большую ложку и большую вилку.
Я же мог похвастаться только яблоком.
Фигура не шевелилась.
Я тоже.
Повар не двигался с позиции, ожидая от меня, пойманного врасплох, атакующих действий.
Не знаю, насколько эффективны фрукты и овощи в борьбе с инфернальными пришельцами, но я метнул яблоко в отуманенного злодея.
И, разумеется, не промахнулся.
Хлесткое и сочное попадание избавило меня от иллюзий.
Призраки вряд ли имеют достаточную плотность для создания подобных звуков.
– Здравствуй, Повар! – нагло сказал я, приблизившись к чучелу. – Здравствуй, сволочь!
Экстерьер чучела полностью соответствовал кулинарному трупу.
Колпак.
Ложка.
Вилка.
Я сразу припомнил список жертв и примененный инструментарий.
Сантехника – разводным ключом.
Дантиста – клещами.
Торговца – запчастями.
Садовода – секатором.
Каждому – по специальности, каждому – по квалификации.
Что, интересно, приготовил бы кондитер для меня при личной встрече?
– Хочешь еще яблочком по сусалам?
Безликое чучело проигнорировало вопрос.
– Зачем ты, паразит, отымел Вампиранью?
И тут я наконец осознал нелепость и нереальность ситуации.
Бред!
Все-таки я швырнул еще одно яблоко в растуманенное чучело.
Полный бред!
Не мог я, не мог, не мог с первого же захода очутиться именно в том саду, где оттрахали Вампиранью.
Но факты – упрямая вещь.
Повар нечеловеческих размеров – передо мной.
Если Вампиранье, душечке, засадили ночью возле Повара и в соответствующей позе, то ее невразумительные показания становятся вполне объяснимыми.
Про габариты, про колпак!
Но что могла Вампиранья делать в саду у доцентши?
Хотя, по теории вероятности, моя встреча с чучелом равна нулю.
Впрочем, разглядывая Повара, я вдруг сообразил, что есть один вариант, прекрасно все объясняющий.
Но от этого варианта становилось еще неуютнее.
Допустим, Вампиранья не имеет к данному саду ни малейшего отношения.
Значит, чучело в виде Повара в саду Нинели Осиповны разместили специально для меня.
Тогда получается: тот, кто провел перемещение чучела из сада, где отжарили Вампиранью, в сад подростковой доцентши, непременно должен быть в курсе операции «Ступор»?
А это лежит за пределами объективной реальности.
Повар цинично прошелестел балахоном.
Ладно, мое появление в Садограде предсказать нетрудно, а вот как вычислить, что я залягу именно у кандидата психологических наук?
Об этом знал только Алексей Николаевич.
Я показал безликому кондитеру фигу.
Хотя все можно объяснить и без умножения сущностей, если допустить самую банальную и трезвую версию.
Если бегуны, или старший садовод, или амбал просто сообщили кому следует о моем непредвиденном появлении в качестве любимого племянника…
И пока мы с доцентшей гоняли чаи да трепались, чучело успели доставить в пункт назначения, то есть в сад…
Стало полегче.
Да и не виноваты, скорей всего, в появлении чучела ни бегуны, ни садовод, ни амбал.
Они просто, как добропорядочные жители Садограда, храня верность агробезопасности Родины, пробарабанили о появлении чужака, а уже там, в правоохранительной системе, произошла утечка.
А Нинель Осиповна сейчас диктует по телефону мой словесный портрет.
О том, что национальный проект выродился в мафиозную структуру, прочно сросшуюся с академической средой и функционирующую себе во благо единым организмом, думать не хотелось.
Тем не менее, счет-то был скользкий: два-один, и не в пользу самоуспокоенности.
Доведенные до убийственной импотенции проверяющие укладывались в мафиозность науки.
А вот беременная Вампиранья никак не вписывалась в эту коррумпированную схему.
Да и Повар тоже.
Не знаю, сколько бы длилась моя интеллектуальная дуэль с кондитером, если бы не вмешался третий.
В метрах пяти от чучела я увидел совершенно голого мужика.
Туманное утро в нудистском саду.
Визави прижимал к груди сверток одежды, который венчали полуботинки с развязанными шнурками.
Мы обменялись смущенными улыбками и, не сказав ни слова, разошлись.
Повар, отреагировав на порыв очнувшегося ветра, крутанул околпаченной балдой, тренируясь в распугивании птиц, не брезгующих ни сливами, ни малиной, ни смородиной, ни яблоками.
Глава 7 Тракторный симулятор
Озадаченный чучелом и нудистом, я вернулся в дом.
Как бы потактичней разузнать насчет Повара в саду?
И о голом мужике.
Заглянул на кухню.
Доцентша отсутствовала.
Совершил ознакомительную экскурсию по тихой обители.
Ни одной запертой двери.
Значит, я прочно вхожу в роль эрзац-племянника.
Хозяйка обнаружилась на втором этаже в библиотеке.
Я плюхнулся на диван.
Хозяйка перестала листать толстую книгу – судя по глянцевой обложке, посвященной компьютерным играм.
– Нинель, я, конечно, в вопросах психологии невежа, но объясни мне, темному, какая существует связь между сельским хозяйством и виртуальными шутерами?
– Самая прямая.
– Я же серьезно.
– Динь, ты встречал хоть раз игровой симулятор пропашного трактора?
– Нет.
– А симулятор колесного трактора с прицепленной телегой, предназначенной для вывоза органических удобрений на поля?
– Да такую игрушенцию никто не рискнет сделать. В реализации провалится.
– Зато про танковые симуляторы такого не скажешь.
– Точно! Я однажды на «тридцатьчетверку» почти сутки угробил. Такую клевую тактику применил, с обходом с тыла. Успел четыре «тигра» успокоить, а потом напоролся на «пантеру»!
– Ну, в таком случае ты сам все объяснил. Понимаешь, я пытаюсь опытным путем доказать тлетворное влияние армейских симуляторов на подростков. Сначала застрелил сто фрицев, потом двести, потом триста. В результате – не тянет ни пахать, ни боронить, ни культивировать, ни сеять, ни пропалывать, ни жать, ни обмолачивать.
Я пропустил момент, когда можно было ввернуть наводящий вопрос о чучеле. О нудисте с вещичками – тем более.
Кандидат психологических наук, сыпя терминами, перековывала мечи на орала.
Я восстанавливал температурный баланс.
Только бы доцентша снова не принялась угощать меня яблоком…
Научно-популярная энергия наконец иссякла, и диалог вернулся в библиотечную уютность.
– Диня, не поверишь, но за мной в аспирантуре ухлестывал один блондинчик с признаками альбиносности.
– Не перевариваю мутантов.
– Блондинчик подвизался в лаборатории первичных реакций и вторичных инстинктов, но мой руководитель относился весьма и весьма скептически к их методикам, и у нас так ничего и не сладилось.
Нинель, побывавшая в аспирантурской дали, принялась развивать подростковую тему.
Пришлось впервые проявить бестактность, так свойственную охотникам за метеоритами.
– Извини, я бы поспал чуток.
Доцентша захлопнула книгу.
– В тумбочке плед.
– Спасибо.
– Кстати, давай я приведу твою униформу в порядок.
– Спасибо.
Я разоблачился до трусов и закутался в плед.
Нагруженная доцентша ушла.
Я наконец-то полностью оккупировал библиотечный диван.
Чучело с большой ложкой и большой вилкой немного подождет.
Да и нудист с растерянной улыбкой – тоже.
Глава 8 Кошмар насилия
Но в библиотеке не спалось.
Тогда я, не тревожа хозяйку, отыскал в мезонине укромное логово с крепкой дверью и узким оконцем.
Заперся на шпингалет и забаррикадировался пустыми чемоданами.
Где-то внизу напевающая ученую арию доцентша приводила в надлежащий порядок мою походную униформу.
Слов я разобрать не мог, но догадывался: готовится тестирование на поле с брюквой и влияние драконов на темпы ручного сбора.
Под тоскливое долгоиграющее исполнение заснулось мгновенно.
Тактичный шеф не приперся в сон с абсурдными наставлениями, но зато достала дипломированная и остепененная нечисть.
Разгневанный лектор тыкал и тыкал длиннющей половой указкой, тыкал и тыкал с дурными намерениями, тыкал и тыкал с кафедры, тыкал и тыкал – но не попадал.
Гельминтолог натравлял дрессированного солитера и дикую аскариду. Солитер выделывал крутую порнографию, выпячивая гермафродитность. Аскарида исполняла танец живота.
Ботаник грозил набухшим пестиком, сочащимся гетероморфным ядом.
Физик пытался вызвать удавкой магнитного поля необратимую реакцию жизненно важных молекул в области моего пищеварительного тракта. Молекулы сопротивлялись, организовывая аркадные цепочки.
Математик норовил загнать интеграл под логарифм, не учитывая кривую разброса. Вводу интеграла мешали квадраты, извлеченные из кубов. Логарифм не поддавался многочленной дефлорации.
Историк громоздил дату на дату, пытаясь оправдать засуху интригами региональных водяных.
Программист бросался чипами, похожими на картофельные чипсы. Я пытался ловить широко распахнутым для приема технологических новинок ртом чипсовые чипсы, но безуспешно. Похрумкать килобайтами с пинами не удалось.
