Дарья Донцова - Хищный аленький цветочек
Пребывая в полнейшем недоумении, я дошла до третьей двери, поскреблась в нее, не дождалась никакой реакции и вошла. Комната оказалась немного больше первой, тут стояли уже две кровати, тумбочки и гардероб. На полу валялась розовая детская туфелька с вышитым золотыми и красными нитками мотыльком на мыске. Она подошла бы ребенку лет трех-четырех.
Я сразу узнала обувку – это часть комплекта, выпущенного известной фирмой «Папийон» к наступающему зимнему сезону. Название бренда переводится на русский как «бабочка», поэтому чешуекрылые всегда присутствоуют на нарядах производителя. Костюмчик, о котором я веду речь, состоит из кофточки, курточки, брючек. К нему прилагаются балетки. Все, включая туфли, украшено вышитыми бабочками. Я не занимаюсь одеждой, но «Папийон», готовя показ осенне-зимних новинок, заключила с фирмой «Бак» договор, и в мои обязанности входило накладывать макияж детям-моделям, в том числе очаровательной малышке, которая демонстрировала на подиуме только что описанный набор.
Я перевела взгляд на кресло. В нем спиной ко мне сидела женщина. Мне было видно ее шею, голову и верхнюю часть спины до середины лопаток.
– Здравствуйте! – громко произнесла я.
Тишина.
– Простите, наверное, вы знаете, где кабинет Елены Львовны? – спросила я. – Меня зовут Степанида Козлова, я пришла к Алене в гости вместе со своим женихом Егором, модельером, он будет шить платье для Козиной.
Продолжая говорить, я медленно обошла кресло и увидела, что женщина надела к коричневому платью с широкой юбкой простые черные балетки. Кстати, мой вам совет: не носите с одеждой цвета шоколада такие туфли, лучше надеть зеленые, оливковые, бежевые, золотистые, желтые или, в конце концов, не агрессивно-красные. Я ощутила тонкий, чуть слышный аромат новых, еще не поступивших в продажу духов «Бак». Я посмотрела в лицо незнакомки и закричала.
Глава 11
Дальнейшее помню плохо. Вроде я выбежала из спальни, взлетела по лестнице, столкнулась с кем-то, осела на пол… Все закружилось, в ушах зашумело, свет померк, и из тьмы глухо, отрывисто доносились разные голоса.
– Она видела Анатолия…
– Не закрыли проход…
– Тяпка, тяпка…
– Кто его открыл?
– Тяпка.
– Откуда он узнал?
– Тяпка… бедная тяпка…
– Ваня, Ваня!
– Куда ее?
– Лучше уложить…
Чьи-то руки коснулись моего тела.
– Стой! Не на дорогу!
– Замолчи, Ника. А ты включи мозг! В обычную гостевую.
– Юра, она умерла?
Меня подняли, голоса стали удаляться. Затем я ощутила под собой мягкий матрас, и приятный тенор очень громко сказал:
– Слышите меня? Давайте познакомимся, Юрий Чистяков, врач. А вы Степанида, верно?
Я, преодолевая тошноту, смогла наконец приоткрыть глаза, увидела сквозь туман симпатичного мужчину, слегка похожего на Романа Звягина, и пролепетала:
– Внизу, в маленькой спальне, сидит мертвая женщина.
– А-а-а-а… Так вот почему вы перепугались? – засмеялся доктор.
Я вздрогнула. Странная реакция у этого эскулапа.
– Вас шокировал мой смех? – догадался Чистяков. – Голова кружится?
– Вроде перестала, – прошептала я. – Очень пить хочется.
Юрий протянул мне бутылку минералки, я села и залпом осушила ее.
– Где Егор?
Врач взял пустую емкость.
– Ваш жених обсуждает с Аленой фасон платья. Они так увлеклись, что забыли обо всем на свете.
Я попыталась встать, но не удержалась на ногах. И повторила:
– В цокольном помещении в кресле сидит женщина. Она не живая!
Но Юрий совершенно не занервничал.
– Почему вы решили, что там труп?
Я пролепетала:
– Ну… она выглядит… так…
– Как? – тут же спросил врач.
– Ужасно! – всхлипнула я. – Глаза остекленели… рот открыт… Не хочу вспоминать!
Чистяков сел рядом и обнял меня за плечи.
– Зачем вы пошли в подвальное помещение?
– Искала кабинет Козиной, – призналась я. – Вероника сказала, что Егор и Елена Львовна пошли смотреть ткань. Не хотела оставлять Бочкина наедине с владелицей галереи, Гоша…
Я подавилась концом фразы. Нельзя же сообщить доктору правду: Бочкин идиот, способный наболтать лишнего.
Чистяков погладил меня по голове.
– Ну-ну, не тушуйтесь. У вас через пару месяцев свадьба, почти у всех невест случаются истерики. Ничего стыдного в этом нет. Я врач, поэтому лучше рассказать мне правду. Вы заревновали? Алена прекрасный человек, добрый, щедрый. Не волнуйтесь, Козиной чужой жених не нужен, она не хищница и, если Егор решит за ней приударить, одернет его.
Я заморгала. Чистяков шутит? Да, владелица галереи прекрасно сохранилась, но Гоше-то еще нет тридцати, он никогда не обратит внимания на старушку.
Доктор рассмеялся.
– Все эмоции написаны на вашем милом личике. Большинство медиков, как правило, хорошие психологи, мы видим то, о чем больные умалчивают.
Я от него отодвинулась, добавив про себя: а еще некоторые Гиппократы весьма самонадеянны. Чистяков даже не представляет, как он далек от истины. Мне совершенно наплевать на отношения Бочкина с другими женщинами, меня волнует совсем другое.
– В цоколе труп, – повторила я.
– Как она, Юра? – поинтересовалась Ася, заглядывая в гостевую.
– Очнулась, выглядит бодро, – отрапортовал Чистяков. – Надо дать Степаниде чаю, крепкого и сладкого, а еще парочку твоих кексов. Сегодня можно позабыть о диете.
– Да что с вами? – взвилась я. – Вас что, совершенно не волнует наличие в доме покойницы?
Ася укоризненно посмотрела на Юрия.
– Ты ничего ей не сказал?
– Хотел объяснить, но тут ты появилась, – недовольно отозвался Чистяков.
Кондитер села передо мной на корточки.
– Степа, здесь все живы.
– Кроме той несчастной, что сидит в кресле, – уперлась я.
– Помните ее лицо? – влез со своим вопросом Юрий. – Можете его описать?
Меня снова затошнило.
– Нет, только глаза – распахнутые, голубые, остановившиеся, абсолютно неживые.
– Степашечка, ты случайно наткнулась на Гортензию, куклу Вадима, – ласково произнесла кондитер.
– Поэтому ее очи показались вам стеклянными, – добавил Чистяков. – У марионеток они сделаны из фарфора.
– Кукла? – растерянно повторила я. – Нет, там женщина. Игрушки такими большими не бывают.
– Вадюша, иди сюда! – крикнула Мухина.
– Уже здесь, – весело ответили от двери. – Здрассти. Не хотел вас напугать, извините. Посадил Гортензию в кресло, пошел на кухню – и вдруг начался переполох.
Я посмотрела на стройного мужчину, который приближался к кровати, а тот продолжал говорить:
– В цоколь редко заглядывают посторонние. Зачем им комната отдыха прислуги, их санузел? Я решил, что там самое лучшее место для Горти. Алена точно ее не найдет, получится сюрприз. Нам же платье надо…
– Остановись, – попросила Ася, вставая, – наша гостья совсем ошалела, ничего не понимает.
Вадим опустился около кровати на пол.
– Привет. Как дела?
– Супер, – ответила я.
– Это Вадюша, – зачастила Мухина. – Он гениальный актер, работает в оригинальном, сейчас совершенно позабытом в России жанре марионеточной пантомимы.
– Зато номер понравился в Дю Солей, – похвастался Вадим. – Я получил предложение поработать у них, поеду весной на гастроли.
Ася откашлялась.
– Курбатов танцует с куклой. Издали кажется, что его партнерша – настоящая женщина.
– Марионетка сделана в Америке, – влез со своим замечанием Чистяков. – Уникальная кукла, стоила дороже квартиры в Москве.
– Ну, это ты загнул, – возразил Вадик, – всего-то как иномарка.
– Зрители ахают, когда «балерина» выполняет невероятные па, – повысила голос Ася. – И все со стульев падают, когда Вадик говорит после окончания выступления: «Знакомьтесь, моя любимая Гортензия», а потом отключает механизм, и партнерша бесформенной кучей валится на пол. Только тогда до народа доходит: перед ними не женщина, а кукла, марионетка. Таким реквизитом очень сложно управлять.
– На юбилей Алены я придумал сюрприз, – заговорщицки зашептал Курбатов. – Гортензию наряжу в такое же платье, какое выберет Козина, а потом мы станцуем перед гостями. Очень надеюсь, что никто, кроме нескольких посвященных, не поймет, что я держу в объятиях куклу. Алена офигеет! Понимаешь, Козиной скажут, что я нашел девушку, которая как две капли воды похожа на нее. Мы разыграем целый спектакль, задурим всем головы. Сегодня, узнав, что придет модельер, я привез свою «партнершу». Надеялся, что он не откажет, объяснит, какой придумал для Алены прикид. Оставил Горти в цоколе…
– Дальнейшее понятно, – захлопала в ладоши Ася.
– Нет, внизу находился живой человек, – заспорила я.
Юрий со вкусом зевнул, и вдруг тоже, как Мухина и Вадим, перешел на «ты» и потянулся ко мне, явно намереваясь погладить по голове, будто маленькую.
